Стихи

Куняев Станислав Юрьевич

1983

" Сладко брести сквозь январскую вьюгу… "

Сладко брести сквозь январскую вьюгу… Холод. Погреться бы. Знаю Калугу — В церковь зашёл. До чего же пуста. Вижу — остриженный парень в шинели. Батюшка что-то бубнит еле-еле. Роспись: Иуда лобзает Христа. Снег на шинели у юноши тает. Влага на тёмные плиты стекает. Как бы то ни было — служба

идёт И у священника, и у солдата… Ряса тесна, а шинель мешковата. Плавится воск и на бронзу течёт. Свечи горят, и мерцают погоны. Парень печатает долу поклоны. Окна задёрнул крещенский мороз… Где призывался и где ты родился? Как ты со службы своей отлучился? Что ты ответишь на этот вопрос? Я подвигаюсь к нему в полумраке, Вижу в петлицах условные знаки, Соображаю: ракетная часть. Что привело тебя в древние стены? Винтик, ты выпал из мощной системы, Как бы и вовсе тебе не пропасть. Ветер повеял, и дрогнуло пламя. Молча глядит Богоматерь на парня. К куполу тянется тонкий дымок… Все вы единого дерева ветки. Но почему же твои однолетки Молятся на металлический рок? Чем озабочен? Спасением мира? Ты бы спросил своего командира, Пусть объяснят тебе политруки… Может быть, ты ошарашен виденьем, Если себя осеняешь знаменьем, Взмахами юной солдатской руки? …Резко выходит в свистящую вьюгу. Может быть, что-то поведать друг другу? Следом спешу. В переулке ни зги. Разве тебя, молодого, догонишь? Вижу — в бушующем мареве тонешь. Слышу — во тьме пропадают шаги…

1987

РИМСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Аллеи мраморных статуй, И каждая — народный идол. Бок о бок средь фонтанных струй То еретик, то инквизитор. Здесь тоже шёл подсчёт голов Во имя партий и религий, Но не крушил колоколов Ни Троцкий и ни Пётр Великий. Собор апостола Петра, Литые бронзовые двери… А где-то чёрная Мегра Течёт сквозь северные дебри. В былые времена в Мегру Чека приплыло поутру И приказало сжечь иконы, Спилить обетные кресты… И с той поры от красоты Здесь только море, лес, да льды, Да лебединых свадеб звоны. Да древних елей чёрный ряд, Да куст рябины на пригорке, Да поднебесный, робкий взгляд Дебильной

девочки-поморки.

1988

" Коль земная могучая ось "

Коль земная могучая ось Вдруг изменит свой угол наклона, И прогреется солнцем насквозь Полюс холода у Оймякона, И растает Великий Сугроб, Брат Антарктики и Антарктиды, И настанет всемирный потоп На планете, сошедшей с орбиты — Я тогда сколочу свой ковчег И по тёмным российским глубинам Поплыву, словно прачеловек, К араратским священным вершинам, Чтоб найти у библейской горы На спасенье последние шансы, Где, как братья, разводят костры И армяне и азербайджанцы.

1990

ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ «КАЛУЖСКАЯ ХРОНИКА»

Мир электричества и грёз, воскресный, праздничный, кричащий. Я нынче твой почётный гость, я посетитель твой случайный. Я погружаюсь в этот мир, иду центральною аллеей к семейству гипсовых оленей, минуя типовой сортир. Мои лошадки-карусели, вы постарели без меня — я был готов на самом деле отдать полцарства за коня, сменять послевоенный рай на это головокруженье… Теперь — другое положенье, ходи, что хочешь выбирай. Желаешь — лезь на колесо, а хочешь — умирай от смеха, наткнувшись на своё лицо в зеркальном павильоне смеха. Кто крайний? Очередь свою отстаиваю со спокойствием: за удовольствием стою, приятней, чем за продовольствием! Вот почему, взглянув из мглы на вехи мировой культуры, я вам скажу, что мне милы шедевры гипсовой скульптуры. Они мне больше говорят о таинствах судьбы и славы, чем выстроившиеся в ряд гермафродиты из Эллады. Я вам напомню: два вождя сидят в провинциальном парке, и лебедь, тёмный от дождя, плывёт… Уплыл… Уже на свалке. Я вам напомню: мощный бюст дважды героя из Калуги — и столько возникает чувств под ропот среднерусской вьюги!.. А пионер, трубящий в горн, вновь побелённый к Первомаю! Взгляну на них и всем нутром свою эпоху понимаю. Да будет вечен этот гипс, его могучая фактура! Вот дискобол: плечо и диск, а между ними — арматура…

1968–1975