Стихотворения и поэмы

Кузнецов Юрий Поликарпович

ЖЕНА

Вот лист, а вот перо, а дальше ветер, А дальше серый пепел и зола. Я за словами даже не заметил Как жизнь прошла... И надо же! Прошла! А ведь она сияла семицветно, Девицы-птицы пили молоко. И не одну любил я беззаветно, Хотя и на лету, но глубоко. Не дымчатые розы увяданья, Не скатерти, залитые вином, - Я оставлял им свет воспоминанья, И до сих пор они сияют в нем. Однажды на лету земного шара 3аснул, очнулся - около жена. Сказали мне: - Она тебе не пара. Какая пара, если жизнь одна! Я

уходил не раз. Она визжала: – Мы все такие. Лучше не найдешь! И эта гибель мне детей рожала! Но что их ждет, когда повсюду ложь?! Дух на излете, а в душе смущенье, И в ноздри бьет стыда сернистый пар. От женщины осталось отвращенье - Вот Божья кара или Божий дар! 

1997 г.

ГОЛУБАЯ ПАДЬ

Мать честная! Наша хата с краю, Дальше пропасть - голубая падь. Наша правда - ничего не знаю! Выйдешь - а народа не видать. Люди есть, да только эти люди Потеряли Божий страх и стыд. Где народ?.. Мать бьёт в пустые груди: – Я не знаю!..
– правду говорит. – А народ рожала я на диво, А родной, не знамши ничего, Встал на диво да махнул с обрыва - Только я и видела его...

ВСТРЕЧА 

Поезд мчался на бешеной скорости, А навстречу шёл поезд другой На такой же, неистовой скорости, И сидел в нём не я, а другой. Затряслась, пыльной бурей окутана, И моя, и его череда. – Ты откудова? – Из ниоткудова! – А куда? – Неизвестно куда! Разорвать бы рубаху до пояса, Закричать бы ему: – Человек! Дай мне руку из встречного поезда, Чтобы нам не расстаться навек! Просвистела прерывисто-длинная Меж земных и небесных крутизн И моя непутёвая линия, И его неизвестная жизнь. Может быть, пред очами Всевышнего Наша встреча ещё впереди. А в убогой ладони у нищего Не расходятся наши пути.

 ПОЭТ МОЛЧАНЬЯ 

Рождённый Богом на земле, Я проходил по бездорожью, И светляка в вечерней мгле Я принимал за искру Божью. А кто-то принимал мой дар Божественного умолчанья За молнии плывущий шар В среде земного обыванья. И громко тот и этот свет Перекликались петухами: "Он даже поступью поэт, Хотя не говорит стихами!" Когда у бездны на краю Возьму я голыми руками Змею молчанья ? смерть мою, Она заговорит стихами.

КАЗАЧИЙ ПЛАЧ О ПЕРЕКАТИ-ПОЛЕ 

Мои волосы Богом сосчитаны, Мои годы кукушка сочла, Моя слава легла под копытами, Мою голову сабля снесла. Только вспомнил, как матушка молвила На прощанье: "Себя береги!" Во всё небо ударила молния, До сих пор я не вижу ни зги. Оставляя кровавую полосу, Покатилась моя голова. За траву зацепилися волосы ? Обезумела в поле трава. В небе ходят огнистые полосы, И катается в поле трава. Бог считает последние волосы, Потому что всему Голова.

МУХА В ЯНТАРЕ

Вулкан моей чернильницы уснул. Ему пустое снится. А бывало, Какую жизнь, какой огонь и гул Моё перо оттуда изымало! На склоне лет ? а это склон святой! ? Моё

перо себя не понимает, Когда со дна чернильницы пустой То муху, а то ведьму изымает. Жизнь потеряла свой былой размах. Как в толще сна ? ни духу и ни слуху. Однажды в магаданских закромах Я в странном янтаре увидел муху. Через пятнадцать миллионов лет Я как поэт послал ей свой привет. Пятнадцать миллионов лет прошло, Как эта муха в воздухе летала, Пока её в смолу не занесло, Пока смолу волна не обкатала. Я видел муху моего ума, Как некий знак в тумане созерцанья, Как точку, что меняет суть письма, А может, и Священного Писанья. И долго озирался я потом, И всюду открывалась мне дорога, Ведущая в обетованный Дом, Где вещи мира источают Бога. Бог как смола. Ты крепко влип, поэт, В глубокий сон, что временем зовётся... Через пятнадцать миллионов лет Ударит гром ? и твой вулкан проснётся.

* Глянул на родину через забор* 

Глянул на родину через забор, И повалился забор. Милая, помнить об этом не надо ? Память ведь тоже преграда.

ВЕЧНЫЙ КРУГ

Мне снился человек матриархата. Он на меня похож был, как на брата. Он мне признался: "Ненавижу баб! Я оплодотворитель! Жалкий раб..." Проснулся я, соображая туго. Сообразил. И тотчас спился с круга.

СЖИГАНИЕ ЧЕРНОВИКОВ

(Стихи от имени соседушки по даче, Что жил внизу и видел мир иначе) Я пил без любви и отваги. Но жил Кузнецов надо мной. Он жёг на балконе бумаги, И пепел витал над землёй. Был день безмятежен и светел. А мир мой был пуст и уныл. И лёгкий Божественный пепел Я тщетно руками ловил.

ПРИ СИЯНИИ МЕСЯЦА

Он давно на скамейке сидит, Со своею душой говорит, Как с чужою милашкою. Отрешённо на месяц глядит, Затянувшись безумной затяжкою. Говорит, выпуская туман изо рта Суеверными петлями: "? Эх, любимая пустота! Я не тот, да и жизнь не та, Как ты горько подметила. На земле мы случайно сошлись При сиянии месяца..." Петли дыма влекутся ввысь, Обнажая гонимую мысль: Не пора ли повеситься?

РАССКАЗ ГРОБОВЩИКА

"Ему на смерть не повезло, Он угасал темно и долго. И даже прах перетрясло, Когда его везли из морга. Вот привезли. Я был из тех, Кто на гражданской панихиде Вдруг потемнел, как смертный грех, Лицо покойника увидя. Он, что царь-колокол, молчал, Отвисшей челюстью ощерясь. И клык прокуренный торчал, Как выдающаяся ересь. Все говорили. Я молчал. "Как неприлично!" ? я подумал. Мертвец того не замечал, Да,видно, ангел надоумил. И поднялась его рука И челюсть вправила обратно..." Таков рассказ гробовщика. Что за мертвец? Невероятно! С тех пор и другу, и врагу Он говорит, слегка ощерясь: "Не дай вам Бог лежать в гробу, Вправляя собственную челюсть!"