Антон Палыч Чехов однажды заметил,что умный любит учиться, а дурак учить.Скольких дураков в этой жизни я встретил!Мне давно пора уже орден получить.Дураки обожают собираться в стаю.Впереди — главный во всей красе.В детстве я верил, что однажды встану,а дураков нету: улетели все.Ах, детские сны мои — какая ошибка,в каких облаках я по глупости витал!У природы на устах коварная улыбка…Может быть, чего-то я не рассчитал.А умный в одиночестве гуляет кругами,он ценит одиночество превыше всего.И его так просто взять голыми руками…Скоро их повыловят всех до одного.Когда ж их всех повыловят, наступит эпоха,которую не выдумать и не описать.С умным хлопотно, с дураком плохо.Нужно что-то среднее,
да где ж его взять?Дураком быть выгодно, да очень не хочется.Умным очень хочется, да кончится битьем…У природы на устах коварные пророчества.Но, может быть, когда-нибудь к среднему придем.
Пиратская лирическая
В ночь перед бурею на мачте горят святого Эльма свечки,отогревают наши души за все минувшие года.Когда воротимся мы в Портленд, мы будем кротки как овечки,да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.Что ж, если в Портленд нет возврата, пускай несет нас черный парус,пусть будет крепок ром ямайский, всё остальное ерунда.Когда воротимся мы в Портленд, ей-богу, я во всем покаюсь.Да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.Что ж, если в Портленд нет возврата, пускай купец помрет со страху,Ни Бог, ни дьявол не помогут ему спасти свои суда.Когда воротимся мы в Портленд, клянусь — я сам взбегу на плаху.Да только в Портленд воротиться нам не придется никогда.Что ж, если в Портленд нет возврата, поделим золото как братья,поскольку денежки чужие не достаются без труда.Когда воротимся мы в Портленд, нас примет родина в объятья.Да только в Портленд воротиться не дай нам, Боже, никогда.
Еще один романс
В моей душе запечатлен портрет одной прекрасной дамы.Ее глаза в иные дни обращены.Там хорошо, там лишних нет, и страх не властен над годами,и все давно уже друг другом прощены.Еще покуда в честь нее высокий хор звучит хвалебно,и музыканты все в парадных пиджаках.Но с каждой нотой, Боже мой, иная музыка целебна…И дирижер ломает палочку в руках.Не оскорблю своей судьбы слезой поспешной и напрасной,но вот о чем я сокрушаюсь иногда:ведь что мы сами, господа, в сравненье с дамой той прекрасной,и наша жизнь, и наши дамы, господа?Она и нынче, может быть, ко мне, как прежде, благосклонна,и к ней за это благосклонны небеса.Она, конечно, пишет мне, но… постарели почтальоны,и все давно переменились адреса.
«Быстро молодость проходит, дни счастливые крадет…»
Ф. Искандеру
Быстро молодость проходит, дни счастливые крадет.Что назначено судьбою — обязательно случится:то ли самое прекрасное, ну, самое прекрасное, в окошко постучится,то ли самое напрасное, ну, самое напрасное, в объятья упадет. Две жизни прожить не дано, два счастья — затея пустая. Из двух выпадает одно — такая уж правда простая. Кому проиграет труба прощальные в небо мотивы, кому улыбнется судьба, и он улыбнется счастливый.Так не делайте запасов из любви и добротыи про черный день грядущий не копите милосердье:пропадет ни за понюшку, ну, совсем ни за понюшку, ваше горькое усердье,лягут ранние морщины, лягут свежие морщины от напрасной суеты. Две жизни прожить не дано, два счастья — затея пустая. Из двух выпадает одно — такая уж правда простая. Кому проиграет труба прощальные в небо мотивы, кому улыбнется судьба, и он улыбнется счастливый.Жаль, что юность пролетела, жаль, что старость коротка.Всё теперь как на ладони: лоб в поту, душа в ушибах…Но зато уже не будет, никогда уже не будет ни загадок, ни ошибок —только ровная дорога, только ровная дорога, до последнего звонка. Две жизни прожить не дано, два счастья — затея пустая. Из двух выпадает одно — такая уж правда простая. Кому проиграет труба прощальные в небо мотивы, кому улыбнется судьба, и он улыбнется счастливый.
«У Спаса на Кружке забыто наше детство…»
У Спаса на Кружке забыто наше детство.Что видится теперь в раскрытое окно?Всё меньше мест в Москве, где можно нам согреться,всё больше мест в Москве, где пусто и темно.Мечтали зло унять и новый мир построить,построить новый мир, иную жизнь начать.Всё меньше мест в Москве, где есть о чем поспорить,всё больше мест в Москве, где есть о чем молчать.Куда-то всё спешит надменная столица,с которою давно мы перешли на «вы»…Всё меньше мест в Москве, где помнят наши лица,всё больше мест в Москве, где и без нас правы.
«Убили моего отца…»
Убили моего отцани за понюшку табака.Всего лишь капелька свинца —зато как рана глубока!Он не успел, не закричал,лишь выстрел треснул в тишине.Давно тот выстрел отзвучал,но рана та еще во мне.Как эстафету прежних днейсквозь эти дни ее несу.Наверно, и подохну с ней,как с трехлинейкой на весу.А тот, что выстрелил в него,готовый заново пальнуть,он из подвала своегодомой поехал отдохнуть.И он вошел к себе домойпить водку и ласкать детей,он — соотечественник мойи брат по племени людей.И уж который год подряд,презревши боль былых утрат,друг друга братьями зовеми с ним в обнимку мы живем.
«Солнышко сияет, музыка играет…»
Солнышко сияет, музыка играет.Отчего ж так сердце замирает?Там, за поворотом, недурен собою,полк гусар стоит перед толпою.Барышни краснеют, танцы предвкушают,кто кому достанется, решают.Но полковник главный на гнедой кобылеговорит: «Да что ж вы всё забыли!Танцы были в среду; нынче воскресенье,с четверга — война, и нет спасенья.А на поле брани смерть гуляет всюду.Может, не вернемся, врать не буду!..»Барышни не верят, в кулачки смеются,невдомек, что вправду расстаются.Вы, мол, повоюйте, если вам охота,да не опоздайте из похода…Солнышко сияет, музыка играет,отчего ж так сердце замирает?
«Мы стоим с тобой в обнимку возле Сены…»
В. Некрасову
Мы стоим с тобой в обнимку возле Сены,как статисты в глубине парижской сцены,очень скромно, натурально, без прикрас…Что-то вечное проходит мимо нас.Расставались мы где надо и не надо —на вокзалах и в окопах Сталинградана минутку и навеки, и не раз…Что-то вечное проходит мимо нас.
«Не слишком-то изыскан вид за окнами…»
Не слишком-то изыскан вид за окнами,пропитан гарью и гнилой водой.Вот город, где отца моего кокнули.Стрелок тогда был слишком молодой.Он был обучен и собой доволен.Над жертвою в сомненьях не кружил.И если не убит был алкоголем,то, стало быть, до старости дожил.И вот теперь на отдыхе почетномвнучат лелеет и с женой в ладу.Прогулки совершает шагом четкими вывески читает на ходу.То в парке, то на рынке, то в трамваекак равноправный дышит за спиной.И зла ему никто не поминает,и даже не обходят стороной.Иные времена, иные лица.И он со всеми как навеки слит.И у него в бумажнике — убийцапригрелся и усами шевелит.И, на тесемках пестрых повисая,гитары чьи-то в полночи бренчат,а он всё смотрит, смотрит не мигаяна круглые затылочки внучат.
«Летняя бабочка вдруг закружилась над лампой полночной…»
Летняя бабочка вдруг закружилась над лампой полночной:каждому хочется ввысь вознестись над фортуной непрочной.Летняя бабочка вдруг пожелала ожить в декабре,не разглагольствуя, не помышляя о Зле и Добре.Может быть, это не бабочка вовсе, а ангел небесныйкружит и кружит по комнате тесной с надеждой чудесной:разве случайно его пребывание в нашей глуши,если мне видятся в нем очертания вашей души?Этой порою в Салослове — стужа, и снег, и метели.Я к вам в письме пошутил, что, быть может, мы зря не взлетели:нам, одуревшим от всяких утрат и от всяких торжеств,самое время использовать опыт крылатых существ.Нас, тонконогих, и нас, длинношеих, нелепых, очкастых,терпят еще и возносят еще при свиданьях нечастых.Не потому ли, что нам удалось заработать горбомточные знания о расстоянье меж Злом и Добром?И оттого нам теперь ни к чему вычисления эти.Будем надеяться снова увидеться в будущем лете:будто лишь там наша жизнь так загадочно не убывает…Впрочем, вот ангел над лампой летает… Чего не бывает?