Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
Но во всей Цитадели ни у кого не возникало желания ее искать, пусть двое чужаков, нашедшие один из волшебных даров Терондая, схему прохождения на ту сторону, непонятно куда исчезли. В коридоре у Палаты Ночи нашли тело убитого стражника, дом-клинки и офицеры бегали в тревоге, но - случайно или намеренно - беспокойство не захватило многочисленных младших жрецов.
Так что она сидела, ничего не зная, скрестив ноги. Сидела в кресле, словно королева.
Далекие колебания магической темноты заставили Орфанталя встрепенуться, мгновенно сфокусировать
Орфанталь колебался, не желая вновь увидеть слишком много. Блуждающий его дух не имел голоса, а слышал все едва уловимо, звук был глухим, словно прошедшим сквозь стену. И все же он готов был ухватиться за возможность предупредить жрицу о происходящем, о пролитой у Палаты Ночи крови.
Орфанталь так сосредоточился на мысли, что не заметил появления Эндеста Силанна.
Жрица подняла голову и сгорбилась на своем троне.
– Если бы найти кого-то, чтобы переложить наше отчаяние, - прошептала она.
Священник, пепельно-бледный и лишенный сил, чуть заметно поклонился.
– Или отослать всё прочь со струями дыма.
– Если она огорчена нашими неудачами, - отозвалась Эмрал Ланир, - у нас есть нечто общее.
– Произошло насилие в Палате Ночи.
Верховная жрица резко затянулась и сказала сквозь зубы: - Королевство за теми дверями - опасное место.
– Туда вошел ассасин трясов.
Она выпустила медленное колечко дыма.
– Итак, вернулся Кепло Дрим. Завершить то, что хотел сделать в прошлый раз.
– Похоже, вы не особо заинтересованы.
– А она?
– Лорд Драконус победил ассасина. Это очевидно. Ужасно израненный, нагой Кепло вышел слишком слабым, чтобы противостоять лорду Сильхасу. Они обменялись парой слов и ассасин упал без сознания. Говорят о скорой казни. И об объявлении войны трясам.
– Расскажите о ее заботах.
Силанн опустил глаза.
– Не могу. Но лорд Драконус не покинул поле битвы невредимым. Она лечит его с... волнением.
– Где Кедорпул?
– Верховная Жрица, я высвободил магию по всему городу. Пытался благословить горожан Харкенаса так, как могла бы пожелать Она... но на деле...
– Голос его затих, и не сразу жрец смог продолжить: - Гнев оказался плохим топливом для милосердия.
– Кедорпул?
– Пришлось спустившейся с неба Элайнте остановить мой... широкий размах.
– Все в один день?
– Ланир резко засмеялась и тут же осеклась.
– Простите, Эндест. Я долгое время черпала краткое наслаждение из колбы. Мир поистине имеет много отсеков, но лишь в этом я познала роскошь покоя.
– Она не спешила опускать мундштук на серебряный поднос.
– Где Кедорпул, спрашиваю в третий раз?
– Мне сообщили, Верховная Жрица, что охваченный праведным гневом и негодованием Кедорпул пустился по следам ведуна Реша и хранительницы, сопровождавшей того во Врата Тьмы.
– В одиночку?
– Как я понял, да. После встречи с драконицей я впал в лихорадку.
– Лихорадка. Ваша или ее?
Он пожал плечами.
– Отведете меня туда, где Сильхас Руин схватил убийцу?
– Разумеется. Но у нас есть еще один вопрос.
– И это?
– Дитя на ваших коленях.
Вздрогнув, Орфанталь сбежал из комнаты.
Келларас не участвовал в бесцеремонном аресте Кепло Дрима. Он с другим дом-клинком шагал вслед Сильхасу Руину, пока лорд тащил бесчувственного ассасина на ногу, вниз по лестницам и коридорам, в то крыло дворца, где имелось два десятка пустых камер. При всей пылкости Сильхаса Руина это казалось жестоким истязанием, но... младший брат давно собирал в себе жестокость.
Выбрав камеру, Сильхас затащил Кепло и приказал дом-клинкам сковать его по рукам и ногам. Тряска привела Кепло в чувство. Он моргал, следя за юной женщиной, созерцал широкие железные кольца, захлопывающиеся на его запястьях. Темные глаза проследили и как она уходит.
Сильхас Руин встал перед пленником и хотел что-то сказать, но Кепло слабо махнул рукой и бросил: - Извините, милорд, за убитого стража. Нетерпение подобно бойкому мечу, мысль не замедлила мою руку. Но лишь за это преступление я готов понести кару.
Сильхас хмыкнул.
– Нападение на священные покои Матери Тьмы?
– Она не так уж их ценит.
– А Драконус?
Кепло отвел взгляд.
– Муж, коего трудно убить. Разве я не рассказал? Мои бормотания... мои признания. Да не скажут, что я боюсь правды.
– Он не потребует твоей головы, ассасин?
– Сомневаюсь.
– Почему?
– Слишком занят.
Сильхас кривился, скрестив руки на груди. Кинул раздраженный взгляд на Келлараса.
– Вперед, капитан, прошу вас. Не убеждайте меня тратить чужое время. Лучше сразу отделить его голову от туловища.
– Простите, милорд, но я ничего не понимаю. Трясы объявили нам войну? Этот мужчина здесь по воле Шекканто? Да, бог умер, но вину можно возлагать лишь на Азатенаю Т'рисс.
– Келларас окинул взором пленника.
– Кепло Дрим, кто послал вас?
– Никто.
Келларас поразмыслил, не чувствуя лжи в словах.
– Куда ушел ведун Реш, пропав в Терондае?
– Не знаю.
– Значит, никто не ведал о ваших намерениях?
Кепло ухмыльнулся и сел у стены.
– У меня было подозрение... Они это знают.
– Подозрение? Насчет чего?
– Странно, но открыв истину, я нашел в себе нежелание ее провозглашать. Я, - закрыл он глаза и прислонил к стене затылок, - пересмотрел...
– Попрошу объясниться, - сказал Келларас.
– Я заблуждался. Не всякая истина - преступление. Хотя, - моргнул он, улыбаясь Келларасу, - слишком многие именно таковы. Я глуп, но ведь невежество - плохое оправдание. Не будем за ним прятаться.
– Хотите жить, Кепло Дрим?
Мужчина пожал плечами и замигал, рассматривая свои раны.