Стивен Эриксон Падение Света
Шрифт:
– Признал вину?
– Вообще ничего не сказал и до сих пор молчит насчет своего дела.
– Надзиратель помешкал.
– Склонен думать, вина сковала ему язык. Капитан, не воображайте в молчании Листара какую-то тайную добродетель. Не ищите ничего достойного, никакого воздаяния - не здесь, не среди этих мужчин и женщин.
– Теперь широкоплечий.
– Самый худший изо всех, - хмуро взглянул на Галара надзиратель. Помолчал и добавил: - Солдат Легиона, но его трусость в бою видели все.
– Легиона? Какого Легиона?
Надзиратель скривился.
–
Галар Барес вгляделся вниз. Не сразу удалось ему отыскать Вареза. Потом он заметил его сидящим на краю поилки для волов, руки на бедрах, смотрит во двор, где стража разделяет мужчин и женщин. Пусть кирки и лопаты привычны рукам заключенных, ни один не оказался столь глуп, чтобы напасть на стражников в доспехах и с копьями.
– Изменился, - сказал капитан.
– Нет, - ответил надзиратель.
– Не изменился.
"Воздаяние... ах, надзиратель, но что еще я могу предложить? Какую еще монету, кроме дикой свободы, можно дать дуракам, испортившим свои жизни? Слово не должно звучать столь горько. Желание не должно идти по столь суровой тропе, соединяющей былое и грядущее". Мысли задержались в голове, словно стяг высоко взнесенный, бросающий вызов врагу на другой стороне долины. "Но у бесчестия свой стяг, запачканное знамя укоризн. Враги ли они? Но посмотрите на любую гражданскую войну. Противники идут параллельными курсами, упорно держась выбранных путей к выбранному будущему. Прежде чем столкнуться на поле брани, им нужно столкнуться умами. Аргументы, доказательства правоты выведут нас всего лишь к отчаянной потребности воздаяния.
И окончится день. Но этим пленникам, преступникам я могу предложить лишь путь назад, по тропе, оставшейся за спиной. Распутывание деяний, пересмотр судеб".
Задание его требует долгих одиноких размышлений. Но нельзя допускать и тени сомнений, понимал он. Неподходящее время. Неподходящая компания.
– Сержант Беврас, возьмите еще двоих и заберите Листара, Ребла и Вареза.
– Вареза, сир?
– Вареза, - подтвердил Галар Барес.
– Надзиратель, если не возражаете, я воспользуюсь вашей конторой у ворот.
Мужчина пожал плечами: - Контора. Похоже, нет у меня больше ни конторы, ни должности. Правильно я понимаю? В мои лета, капитан, будущее сужается до единой дороги, и она пропадает в неизвестности. Мы идем, глядя на туман впереди... но ни сила воли смертного, ни желание не могут остановить шаги.
– Лорд Хенаральд не оставит вас, сир.
– Я тоже должен буду надеть плачущие доспехи мертвого солдата? Взять воющий меч? Не мой путь, капитан.
– Уверен, надзиратель, вам предложат выбор из множества должностей.
– Они могли меня убить, знаете ли, - сказал мужчина, кивая вниз, на заключенных.
– Тысячу раз. Слишком долго я был лицом их вины, лицом, в которое им стыдно взглянуть до самой смерти.
– Воображаю. Я не так глуп, чтобы думать иначе. Но, сир, чтобы стать солдатом Хастов, нужны не только меч и доспехи.
– Они не станут сражаться за королевство.
– Тут я должен согласиться, - сказал, скрестив руки на груди, Селтин Риггандас.
– Если вы двое окажетесь правы, - заметил Галар, - вы, надзиратель, скоро получите должность назад. А эти мужчины и женщины получат назад свои бараки. А вы, квартирмейстер, сможете охранять полные склады, и никто не придет с запросом на выдачу.
Смех Селтина был тихим и не особо грубым.
– Вы описываете рай чинуши, капитан.
Через миг фыркнул и надзиратель.
– Моя работа - сплошное удовольствие.
Галар Барес выдавил улыбку, хлопнул мужчину по плечу.
– В грядущем какую работу вы предпочли бы: свою или мою?
Надзиратель покачал головой.
– Капитан, контора свободна.
Варез стоял и ждал троих солдат - Хастов. Они уже забрали Листара и Ребла, и знакомцы его не выглядели довольными. Слухи подтвердились: солдаты Хастова Легиона носили пластинчатые доспехи того же черного железа, что и мечи у поясов, и чем ближе они подходили, тем громче делался шепот, как будто собиралась и спорила толпа. Варезу показалось, что он услышал смех.
– Иди с нами, - велел сержант.
– Предпочитаю шахты. Попросите капитана, пусть этот день будет похож на прежние. Для меня. В скале еще есть что добывать.
Сержант с трудом пытался избавиться от гримасы отвращения. Он был молодым, но не слишком молодым, чтобы презирать.
– Яма закрыта. Сохрани слова для капитана.
– Он махнул рукой и двинулся назад. Солдаты толкнули Вареза за ним. Заключенный пристроился вслед Реблу и Листару.
– Что за игры?
– заговорил Ребл.
– Если они пришли за тобой, я могу понять. Удивительно, что тебя не казнили на поле боя. Но чего им нужно от нас?
У Вареза были некоторые соображения. И, если эти идеи близки к истине, ему нет места в компании этих двоих.
– Мой меч помешал, - сказал он.
– Чего?
– На поле. Когда они попробовали отнять у меня оружие и казнить. Мой меч пытался убить их.
– Так это правда, - вздохнул Листар.
– Оружие живое.
– В конце концов, - пояснил Варез, - я согласился его отдать. Но уже прибыла командир, и меня послали в ее шатер. В кандалах. Она была пьяна... победой, - добавил он.
– Сочла шахты милостью?
– удивленно спросил Ребл.
– Нет. Может быть. Я не понимаю ее мыслей.
Он знал, что солдаты прислушиваются к разговору. Впрочем, вопросов они не задавали.
Группа дошла до насыпи и начала подъем. Капитан разместил там отряд легионеров, надзиратель стоял в стороне, будто забытый. Варез встретился с ним взглядом; мужчина покачал головой.
"Что же, меня казнят? Нас троих выбрали, но ради разных целей. Похоже, их назначение я понял? А моя? Да, девять лет - долгая кара, при любом здравом размышлении".