Стою за правду и за армию

Скобелев Михаил Дмитриевич

Все русское общество, даже вся Европа живо интересовались личностью знаменитого русского полководца, личностью Скобелева, и те немногие сочинения, которые появлялись о нем, читались всеми нарасхват. Полной биографии этого замечательного государственного человека и, вместе с тем, глубокого патриота-славянофила до сих пор еще нет [87] . А между тем память о Скобелеве еще слишком жива в русском обществе, особенно в военном. Каждый истый патриот глубоко чтит покойного героя, справедливо гордится им и искренно желает для своего отечества побольше таких дельных и отважных сынов.

87

В настоящее время библиография работ о М. Д. Скобелеве достаточно обширна.

Горсть недоброжелателей

Скобелева слишком ничтожна: это, большей частью, люди, которым он стал на дороге, которых он быстро перегнал в служебной иерархии. Вся русская и иностранная (кроме разве немецкой) пресса относилась к покойному герою очень сочувственно, сердечно и с глубоким уважением. Таких сочинений, как например, брошюра господина Градовского [88] , пропитанная явным нерасположением к Скобелеву, в которой автор сажает чуть не на скамью подсудимых перед лицом всей России нашего народного любимца, приписывая ему целый ряд преступлений – очень немного. Конечно, у Скобелева, как и у каждого смертного, были свои недостатки: идеалы существуют только в воображении, и на солнце даже есть пятна!

88

См.: Градовский Г. К. М. Д. Скобелев: Этюд по характеристике нашего времени и его героев. СПб., 1884.

Та громадная популярность, которой пользовался Скобелев не только среди армии и своего народа, но и во всей Европе, то обаяние, которое производил он на подчиненных ему офицеров и солдат (даже на совершенно посторонних людей), увлекая за собой в бою почти на верную гибель, – все это под руку только человеку недюжинному, человеку с сильною душой, с высоким нравственным духом. Одно имя Скобелева имело магическое действие. По обаянию, которое он оказывал на солдат, его можно сравнить с великими полководцами мира (Наполеон I, Фридрих II, Суворов), одно появление которых на том или другом пункте поля сражения наэлектризовывало сражающихся, удесятеряло их силы и действовало подавляющим образом на противника.

Известно всем, какой страх наводил на турок наш знаменитый «Ак-паша» одним своим появлением на позиции, одною своею белой фигурой! [89] Припомнив же мудрое изречение Наполеона I, этого великого знатока военного дела, что «на войне успех зависит на три четверти от нравственного элемента и лишь на одну четверть от материальных сил», мы невольно согласимся, какое громадное значение нужно придавать этому нравственному влиянию полководца… Служить у Скобелева было далеко не легко и притом очень опасно: процент убитых и раненых в его отряде и в свите всегда был довольно значителен. И, тем не менее, все охотно шли к нему – и солдаты, и офицеры, – хотя каждый знал, что его ожидает здесь большая, чем где-либо, опасность, почти верная гибель… Каждый верил в Скобелева, верил, что с этим начальником он не пропадет, не будет побит, а, напротив, сам побьет… А служить в такой части, конечно, особенно лестно каждому! Рассказывают следующий эпизод (не знаю только, насколько он правдив): когда покойный Государь [90] ехал по железной дороге в действующую армию, то на одной из станций Его Величеству представлялся какой-то старый, седой как лунь фельдфебель, ветеран 1812 года, украшенный многочисленными медалями. Государь милостиво изволил обратить на него внимание и, желая наградить честного старого служаку, спросил, чего он хочет.

89

При ведении активных военных действий Скобелев, как правило, появлялся перед войсками в белом мундире на белом коне, за что и был прозван «Белым генералом» как у своих подчиненных, так и у неприятеля, – турки называли его «Ак-пашой».

90

Речь, по-видимому, идет об Александре II.

– Прошу принять меня снова на службу Вашего Императорского Величества: хочу положить свой живот за Царя и Отечество! – отвечал старина, сам еле удерживаясь на ногах от преклонных лет.

Государя сильно тронул этот неподдельный патриотизм старика.

– Хорошо, куда же ты желаешь поступить? – спросил Государь.

– В отряд генерала Скобелева, – отвечал старик.

Не знаю, чем дело кончилось, но эта фраза служит лучшим доказательством той громадной популярности, которую приобрел в своем народе знаменитый русский «белый генерал».

Эту

популярность, столь трудно добываемую в России, можно сравнить отчасти с популярностью бывшего военного министра Французской республики, генерала Буланже [91] , с которым покойный Михаил Дмитриевич имел, кажется, много общего. Я не видел портрета Буланже, но вот как описывается его внешность в одной французской брошюре: «Он был молодец и красавец, среднего роста, плотного сложения. У него все ухватки, свойственные бодрому и молодому человеку. Физиономия дышит холодною отвагой, глаза голубые, взор живой и ясный!» Все это одинаково подходит и к Скобелеву, кроме разве роста (Скобелев – высокого роста).

91

Буланже Жорж Эрнест (1837–1891) – французский военачальник, политический деятель и основатель реваншистско-антиреспубликанского движения, известного как буланжизм.

Последняя Ахалтекинская экспедиция [92] , в которой Скобелев явился самостоятельным начальником крупного отряда, окончательно утвердила за ним его почетное боевое реноме. Все действия Скобелева в этой степной войне с энергичным, храбрым противником глубоко поучительны и обнаруживают у молодого полководца, помимо храбрости и распорядительности, еще необходимую в таких случаях осторожность, необыкновенное чутье, знание местности, характера противника, особенную заботливость о солдате, о всевозможных мелочах, которые часто играют такую важную роль в военное время. Даже скептики и недоброжелатели Скобелева и то признали в нем крупную силу!

92

Ахалтекинская экспедиция (1880–1881) – военная операция Русской армии в целях присоединения к России Ахалтекинского оазиса Туркмении. Под командованием М. Д. Скобелева русские войска штурмом взяли крепость Геок-Тепе, затем заняли Ашхабад, обеспечив таким образом успех операции (другие районы Туркмении вошли в состав Российской империи после этой экспедиции добровольно).

Карьера, которую составил себе Скобелев, была выходящая из ряда: в 20 лет офицер, в 33 – генерал-майор, в 38 – полный генерал с Георгием 2-й степени – ореол славы военного человека! Это был какой-то молодой орел, который быстро и высоко поднялся над поверхностью земли, оставив далеко под собой своих учителей, товарищей и потом, вдруг, сраженный какой-то злой феей, свалился в бездну вечности… Свалился тогда, когда отечество ждало от него еще многого, когда враг страшился одного имени «белого генерала», за которым пошли бы в бой, на верную гибель, десятки тысяч молодых жизней…

Трусов Скобелев делал храбрыми, нерешительных – отважными! Невольно вспоминается старая пословица, что «стадо баранов, предводимое львом, лучше стада львов, предводимого бараном». Будучи сам человеком замечательно подвижным, деятельным, энергичным, Скобелев и окружавшим его лицам не давал никогда покоя, постоянно находил им работу. Так что человеку ленивому или со слабым здоровьем и недостаточным запасом отваги и энергии служить у Скобелева было немыслимо. Он не жалел себя, раз речь шла о службе, но не жалел и подчиненных. Солдаты буквально обожали, чуть не боготворили своего молодого полководца, и одно слово его так электрически действовало на них, так их одушевляло, что они львами, совершенно бессознательно, лезли вперед на почти верную гибель, на целый лес неприятельских штыков…

В 1885 году, в Новочеркасске, куда я был переведен на службу из Москвы, мне снова пришлось столкнуться с Дукмасовым, который был в это время на льготе.

В беседах с ним о минувшей кампании я слышал от него много интересных подробностей о покойном русском герое, так безвременно погибшем в центре России – в Москве, о его боевой деятельности и частной жизни, о его взглядах, привычках, странностях…

Дукмасов души не чаял в Скобелеве, слепо был привязан к нему и пользовался, в свою очередь, явным расположением Михаила Дмитриевича. По моей просьбе автор написал настоящие воспоминания, которые я решаюсь предложить благосклонному читателю в надежде, что они будут встречены сочувственно не только в нашем военном обществе, но и в среде мирных граждан – почитателей (которых так много) покойного русского богатыря…