Страх. Сборник
Шрифт:
– Дай винтовку, – обернулся он к Сийгу.
Юлиус приладил ствол на рогулину сука, прижался глазом к визиру оптического прицела. И сразу же шоссе прыгнуло ему навстречу, казалось, что люди совсем рядом. Протяни руку – дотронешься. Только голосов не было слышно. Он видел шевелящиеся в тишине губы. Юлиус повел стволом, и перекрестие прицела поехало по лицам, пока в визире не появились широкие плечи с майорскими погонами. Он еще немного поднял ствол. Ему захотелось получше рассмотреть этого человека. Майор
Что это? Не может быть! Нет. Не он, не он. Но шрам у виска. Белая полосочка, которую он так любил рассматривать!
– Стреляйте, командир, – прошипел за спиной Сийг.
Но почему расплылось изображение в прицеле, словно запотели линзы? Нет. Это глаза его стали мокрыми. Палец судорогой свело на спусковом крючке. Чуть надавить…
– Нет! Не может быть! Есть же правда на земле! Ну, нажимай, нажимай крючок.
Майор шагнул к машине, потом повернулся, и лицо его, до боли знакомое, вновь отпечаталось в смертельном кресте цейссовской оптики.
Юлиус опустил винтовку.
– Что же, товарищ Пальм, – сказал начальник уездной милиции, – вы приехали вовремя. Юхансена можно взять сегодня ночью.
– Дай бог.
Начальник усмехнулся. Он был немолод. Эвальд знал, что капитан Вялис при Пятсе сидел в тюрьме за аграрные выступления, в партию вступил в тридцатых, после воссоединения организовывал милицию в уезде, дрался с кулаками, партизанил. Знал Юлиус, что капитана Вялиса хотели забрать в центральный аппарат НКВД, но он категорически отказался. Остался здесь добивать бандитов.
– Пока не искореним всех, – сказал он в уездном комитете партии, – отсюда не уйду.
– Юхансен очень нужен, – продолжал Вялис. – Где-то у него секретная база. Там прячутся люди.
– Где приблизительно?
– Если бы мы знали. – Капитан подошел к карте уезда и еще раз с горечью повторил: – Если бы мы знали.
– Когда начнем операцию? – спросил Юлиус.
– Вы старший, вам решать. – Вялис развел руками.
– Вы хозяин, а мы так, пришлые, – улыбнулся Эвальд.
– Ну, если так, то сначала поедим, а потом начнем.
Машину они оставили километра за два не доезжая хутора. Дом Пыдера стоял вдалеке от дороги, у самого леса. Сразу же за ним начинался луг, на котором громоздились валуны, потом лес, а за ним на много километров топь.
Дом Пыдера был большой, и служб во дворе хватало. Хозяин держал лучших в уезде молочных коров. Крепкий был хозяин Пыдер и самый вредный кулак в этих местах.
Туман пришел вместе с темнотой. И сразу же все стало влажным: лицо, ватник, автомат и даже солома, которую Рудди заботливо постелил, прежде чем лечь на землю. «Теперь уже скоро, – подумал он. – Темнота и туман, можно незаметно проникнуть в дом».
Где-то совсем рядом хрустнула ветка, потом еще раз. Это был условный сигнал. Майор собирал группу. Рудди осторожно сделал первый шаг. Он плыл в тумане, раздвигая его руками, словно воду.
– Через час туман осядет, – прошептал Эвальд. – Мы пойдем в дом, а ты, Рудди, с двумя офицерами блокируйте двор. Если кто-нибудь покажется, пропускай в дом. Они должны прийти. Слишком сыро в лесу, а у Пыдера крепкий самогон.
Они пошли к дому, ориентируясь на желтоватый свет окон. Тихо, стараясь не шуметь, поднялись на крыльцо.
– Ну, пошли, – сказал Эвальд.
Он толкнул дверь и первым шагнул в просторные сени. Дверь в комнату распахнулась. После темноты свет керосиновой лампы на одну секунду ослепил Эвальда. На пороге комнаты стоял широкоплечий, кряжистый человек.
– Мы к тебе, Пыдер, – сказал спокойно, даже как-то буднично Вялис.
Хозяин насторожился, и оперативники вошли в большую, городского типа комнату с голландской печкой, выложенной красивым изразцом.
Эвальд увидел огромный, почти во всю комнату стол, заставленный закусками и бутылками.
– Богатое угощение. – Вялис подошел к столу. – Гостей ждете, хозяйка Марта?
– Мы бы и тебя не ждали, если бы ты не пришел, – зло поджала тонкогубый рот хозяйка.
– Это точно, – Вялис улыбнулся, – меня вы не ждали.
– Мы тебя, Вялис, раньше в эту комнату пускали только печь выкладывать, – прошипела хозяйка.
– Правильно, – весело ответил Вялис. – Печь-то по сей день стоит. Красивая печь? – повернулся он к Эвальду.
– Красивая.
– Теперь ты, – задохнувшись злобой, выдавила хозяйка, – без приглашения приходишь. Твое время, Вялис.
– Это точно. Мое время, хозяйка Марта. Только мы без приглашения пришли не из-за того, что у тебя печь красивая, дом богатый и коров много. Власть наша этого не запрещает. По другому поводу мы пришли, совсем по другому.
Пыдер стоял, молча катая желваки на скулах. Он не спрашивал, почему оперативники располагаются в доме, в порядке, понятном только им одним.
– Где женщина, которая жила у вас? – подошел к хозяину Эвальд.
– У меня никто не жил.
– Ну что ж, посидим подождем.
– Это произвол, – буркнул Пыдер.
– Нет, это засада.
Жена Пыдера встала, подошла к окну, задернула темную глухую занавеску.
– Садитесь за стол, – приказал хозяевам Вялис. – Садитесь и ешьте.
– Мы уже ужинали, – огрызнулся Пыдер.
– Ничего, поешьте как следует. Это нужно перед дальней дорогой.
Эвальд подошел к окну, отдернул занавеску. Темнота стала густой и плотной, туман опустился на землю. «Если они придут, то непременно скоро. В лесу холодно, а самогон у Пыдера крепкий».