Страх. Сборник

Хруцкий Эдуард Анатольевич

Он отошел к печке, прислонился спиной к темным изразцам. Сразу же его охватила приятная истома. Глаза начали слипаться. Он на секунду закрыл их, а когда открыл, увидел хозяйку, садящуюся к столу.

«Зачем она вставала? Зачем?»

Эвальд быстро оглядел комнату. Вроде все было так же. Все ли?.. Окно… Что такое? Занавеска вновь была задернута. И тогда, когда они пришли, хозяйка задернула занавеску именно на этом окне. Неужели сигнал? Эвальд шагнул к окну, отдернул занавеску и посмотрел на хозяев. Пыдер бросил ложку и вцепился

руками в стол. Марта с ненавистью поглядела на Эвальда и опустила глаза.

* * *

Юхансен остановился метрах в двухстах от хутора. Даже сквозь туман окна дома Пыдера горели зазывно и ярко. В доме их ждал обильный ужин и долгожданное тепло.

– Надо истопить баньку, – сказал капитан своему неизменному адъютанту Мятту.

– Хорошо бы, командир.

– Ну что же, пора. Нет, ты, Инга, останься. Тебе незачем глядеть на все это. Вы запомнили, где Пыдер хранит деньги и золото?

– Конечно, командир.

– Только без крови. Пыдера и Марту связываем, берем все, что нужно, и уходим. Пусть бежит жаловаться в НКВД. – Юхансен тихо засмеялся.

– А если будет дергаться, командир?

– Тогда прихлопнем. Пошли.

Они, стараясь ступать осторожно, двинулись к дому. Скрипнула тяжелая калитка, гулко простучали кованые сапоги по булыжникам двора, скрипнули под тяжестью тел ступеньки крыльца.

Привычно толкнув дверь, Юхансен вошел в сени, наполненные теплом и запахом жареного мяса. Он внутренне усмехнулся – неожиданно кончится прощальный ужин для Пыдера. Вот дверь в комнату. Свет на секунду ослепил его.

– Привет, Пыдер, привет, хозяйка…

Он не успел договорить. Что-то тяжелое обрушилось на голову, и комната закрутилась, как чертово колесо на ярмарке, мелькнуло лицо Пыдера, Марты и еще чьи-то лица. Потом темнота.

* * *

Рудди ударил Юхансена крюком в челюсть. Четко, как на ринге. Эвальд увидел, как бандит сделал еще один шаг в комнату и рухнул. Разглядывать его было некогда, он прыгнул на второго бандита, и они покатились в темные сени, хрипя и выкручивая друг другу руки. Паренек ему достался крепкий, но все-таки Эвальд сумел проверенным приемом заломить ему руку, и тот закричал, застонал от боли и бессилия.

На крыльце раздался выстрел, потом еще один. Резанула очередь из автомата.

– Что там? – крикнул Эвальд.

– Один пытался уйти, – ответил из темноты Рудди. – Где вы, товарищ майор?

– Здесь.

Вспыхнул свет карманного фонаря.

– Сейчас. – Рудди наклонился к лежащему, обыскал карманы, вынул пистолет из кобуры, поднял упавший шмайсер. – Вставай!

Задержанный поднялся. Щелкнули наручники.

– Двое взяты, один убит, товарищ майор, – вошел в сени Вялис. – Главное – Юхансен.

– Да. Но что же женщина? – задумчиво ответил Эвальд.

– Найдем. Главное – Юхансен. Я даю ракету. Вызываю машины.

* * *

Звук выстрела стеганул ее, словно кнутом. «Неужели они… Пыдера?» Но, словно в ответ, ударил еще выстрел, потом очередь из автомата. Ей показалось, что лес словно ожил. Послышались голоса, вспыхнули карманные фонарики.

Инга вытащила из кобуры пистолет и прижалась спиной к стволу дерева. Оружие не вернуло ей уверенности, она ощущала себя слабой и совершенно беззащитной в этом лесу, наполненном враждебными ей звуками. Она еще сильнее прижалась к дереву, ища у него защиты, словно стараясь вдавиться в шершавую кору, слиться с ней.

И только одна мысль билась внутри ее, заглушая страх и ненависть. «Взяли. Взяли Генриха».

Над домом мелькнул красноватый шарик ракеты. И сразу же ему ответил рев автомобильных моторов. Потом она услышала чей-то кричавший голос:

– Товарищ Пальм! Майор Пальм, машины?

Пальм, ужаснулась она. Эвальд Пальм! Это о нем рассказывал ей Юхансен. Значит, он здесь. И снова кто-то крикнул у дома:

– Юхансена в машину… Теперь второго.

Они взяли Генриха. Что же делать? Юлиус! Только он может помочь сейчас. У него есть люди. Он должен освободить Генриха.

В тумане проплыл свет фар. Машина, ревя двигателем, выбиралась на дорогу.

Инга ждала, когда затихнет шум мотора. Потом она с невероятным усилием оторвалась от дерева и сделала первый шаг. Она торопилась. Обойдя стороной хутор Пыдера, Инга вышла на поле. Несколько дней назад Юхансен показывал ей, как добраться до тайной тропинки на болоте.

– Это на крайний случай, детка, – улыбаясь, сказал он, – но его не будет, этого случая. Меня прозвали Кровавый Юхансен. Чушь это. Я Удачливый Юхансен.

Удачливый. Неужели судьба изменила ему? Нет, этого не может быть. Есть же Юлиус со своими людьми. Мысли путались в голове. Лес был наполнен темнотой и опасностью. Но страх ушел куда-то. Его сменило непонятное чувство автоматизма, заставлявшее ее по инерции двигаться, натыкаясь на ветви, больно бившие по лицу.

Наконец лес начал редеть, и она почувствовала запах гнили. Болото. Оно лежало перед Ингой, раскинувшись на несколько километров. Болото жило своей непонятной, опасной жизнью: бурлило, вздыхало, ухало, словно предупреждая, отговаривая Ингу. Она зажгла фонарь и пошла вдоль берега разыскивать условный знак – расколотое молнией дерево.

* * *

– Ваша фамилия? – спросил Эвальд.

– Тиллек, гражданин майор. Тиллек Карл.

Задержанный сидел на краешке стула. Это был здоровенный парень в порванной куртке, левой рукой он поддерживал, словно баюкал, правую.

Лет ему было около двадцати, светлые волосы торчали репьями, лицо в веснушках, губастый испуганный рот.

Эвальд встал, и парень дернулся, чуть не упав с табуретки. «Сопляк, – подумал Эвальд, – совсем зеленый. Как он в банду-то попал?»