Странная барышня
Шрифт:
— Вот и я говорю, что грешно это! — поддержала меня Клавдия. — Но доктор слушать ничего не желает. Мол, я сам знаю, что хорошо будет.
— Небольшие дозы алкоголя расслабляют рассудок и благотворно влияют на кровь. Это давно известный факт, — стал пояснять Елецкий. — Если пить в меру, то…
— Про кровь мы сейчас говорить не будем, — перебила его я. — У нас с вами болезни именно рассудка. Вино, ваш любимый коньяк или шампанское туманят и без того затуманенный мозг. Стирают границы контроля и высвобождают скрытые
Но вы не просто пытаетесь лечить вином, а практически спаиваете! Ежедневно! Добавляя ещё одну болезнь к болезни! В результате графиня Зобнина становится ещё более агрессивной, баронесса Витковская — похотливой. Да и другие не лучше. Я специально наблюдала за их поведением, когда чувствовала запах вина от них.
— Верно! — опять подала голос монахиня. — Демонов пробуждаете!
— Я так не считаю, — возразил князь. — И многие известные учёные подтверждают полезность небольшого количества вина. А спирт? Тот вообще применяют в разных микстурах.
— Не лукавьте. Спирт в микстурах и настойках применяют не для лечения, — блеснула я своим образованием. — Он помогает не портиться лекарству и хорошо растворяет в себе полезные ингредиенты трав. У нас в Озерском жила одна ведунья-травница. Она хорошо просветила на этот счёт.
— Всё-то вы знаете, Елизавета Васильевна! — ехидно отозвался Елецкий.
— Всё может знать только Бог. Матушка Клавдия соврать не даст. Но и к народной мудрости прислушиваться иногда стоит. Не на пустом месте она возникла. Я предлагаю вам провести небольшой эксперимент. Давайте на время запретим “винное лечение” и посмотрим на результаты примерно через месяц. Сравним, что было до и после.
— И что будет, если я окажусь прав?
— Предлагаете спор? Отлично! Значит, оживаете. Выигравший может потребовать от проигравшего беспрекословного исполнения одного желания. Приличного, естественно. Как вам такое пари?
— А почему бы и нет.
— Превосходно, — улыбнулась я. — Матушка Клавдия, вы будете свидетельницей.
— Ради богоугодного дела согласна, — нехотя кивнула она. — Пойду-ка немедленно отменю вино. Ох, и вою будет у “бриллиантовых”! Тьфу ты! У знатных пациенток. Вот до чего же поганый у тебя язык, Елизавета! Никого не пропустит!
— И всё-таки, Елизавета Васильевна, — с мягким укором произнёс князь, когда мы остались одни, — я действительно поражаюсь вашему живому уму и начитанности, но вы заходите на территорию, которая вам совсем неведома.
— Вы про лечение?
— Естественно.
— Вы же видели мои бумаги. В них написано, что имею некий Дар, доставшийся мне по наследству от одной ведуньи.
— Я не верю в подобное. Предрассудки тёмных необразованных крестьян. Наука отрицает…
— Хотите, докажу обратное? — недослушав, предложила я.
— Что вам для этого надо? Полнолуние, чёрный кот или трухлявый пень в лесу?
— Оставьте подобное для “всезнающей” науки. У меня свои методы. Готовы прямо сейчас испытать мой Дар?
— Интересно… Давайте! Я жуткое похмелье терплю, так что ещё одна головная боль не сильно испортит моё прескверное настроение.
41
— Что ж, князь, — с загадочной улыбкой подошла я сзади, — вы сами настояли. Закройте, пожалуйста, глаза. Обещаю не корчить рожицы перед вами, пока ничего не видите.
— После вашего обещания, мне почему-то совсем не хочется этого делать.
— Боитесь?
— Опасаюсь. Уже представляю, как склонились надо мной и…
— Не надо, — не дала я ему договорить. — Просто доверьтесь мне.
— Уговорили.
Елецкий послушно сомкнул веки, а я стала делать ему массаж головы, постепенно переходя на шею и плечи. Он вначале был напряжён, но под моими пальцами постепенно расслаблялся, входя в лёгкий транс. В какой-то момент мои руки налились теплом, и я стала отдавать его этому уставшему от всего мужчине. Я гладила, но уже не кожу, а мысли князя.
— Как хорошо… — блаженно простонал он. — Словно мягкое облако окутало… Какое спокойствие… Как в детстве.
— Вам нравится?
— Очень, Лиза. Не останавливайтесь. Это именно то, о чём давно мечтал.
— Пусть уйдёт плохое. Вы сильный. Вы совсем справитесь. Главное: думать о хорошем. Баюшки-баю…
Илья Андреевич окончательно поплыл, а потом уснул, счастливо улыбаясь. Я же осторожно отошла от него и села на своё место, наблюдая за спящим мужчиной и попивая свой уже чуть тёплый кофе.
Какой же он красивый! Даже во сне, утратив свою привычную маску доктора, князь поражает породой. Не так: внутренней душевной силой, которая доступна лишь очень благородным людям. И ещё есть что-то, что притягивает, как магнит. Хочется прилипнуть и не отлипать.
Я сама не поняла, как снова встала и, опять зайдя сзади, нежно прикоснулась к его макушке губами. Внутри вдруг проснулись эти пресловутые бабочки, о которых столько слышала от подруг, но в себе раньше никогда не ощущала. Жаль, что этот момент был так короток.
— Елизавета Васильевна! — вскочил внезапно проснувшийся от моего поцелуя Елецкий. — Что это было?!
— Доказательство того, что Дар — это не крестьянские выдумки, и некоторые научные труды можно смело выбрасывать. Как головушка? Ума прибавилось? Похмелье прошло?
— Да… — прислушавшись к себе, удивлённо ответил он. — Удивительно! Словно заново родился! Но я сейчас не об этом. Поймите, что у нас с вами определённые отношения: я доктор, а вы — пациентка. И переходить эту грань непозволительно для обоих.