Странники в ночи
Шрифт:
– Проблемы, старина? Чем могу?
– Нет, нет. Посмотрите туда. Видите ли вы огромный столб дыма на горизонте?
– Где?
– Вон там. Видите? Гигантский столб дыма, похожий на застилающий свет атомный гриб.
Водитель повертел пальцем у виска и дал газ, только пыль взметнулась из-под колес. Я вернулся в машину.
Вскоре я обнаружил, что не в состоянии управлять. Разболелась голова, я чувствовал себя разбитым. Кое-как я дотащился до окраины города, бросил машину на улице и сел в автобус. Кондуктор потребовал оплатить
Из-за спины кондуктора прямо на меня смотрел один из пассажиров. Его бледное аскетичное лицо с горящими глазами точь-в-точь копировало лицо кондуктора. В ужасе я огляделся. Все пассажиры до одного выглядели совершенно одинаково.
Автобус остановился, и я кинулся прочь - рука кондуктора с билетом повисла в воздухе. За моей спиной раздался удивленный возглас.
В первом попавшемся магазине я вгляделся в зеркало. Мое лицо - это пока мое лицо, ничего общего с теми бесцветными устрашающими масками. Я подошел к прилавку и купил дешевые солнцезащитные очки. Когда я расплачивался, продавщица воззрилась на меня с состраданием.
– Вам нехорошо? У меня есть валидол.
– Спасибо. Все в порядке.
Я надел очки и спешно покинул магазин. Люди на улице, за редкими исключениями, также были одинаковыми. Коричневые светофильтры на моих глазах смягчали мертвенную белизну лиц. Конечно, даже в очках я не мог заставить себя сесть в автобус или трамвай. Поэтому я поймал такси, назвал адрес.
В знакомом дворе я вошел в подъезд, поднялся на шестой этаж и долго давил на кнопку звонка. Дверь открылась лишь тогда, когда я уже собирался уходить.
На пороге стояла девушка лет двадцати с темными короткими волосами и подвижными карими глазами. Она куталась в пуховый платок.
– Кто ты такая?
– ошеломленно выдавил я.
– Что ты тут делаешь?
Она в изумлении уставилась на меня.
– Что с тобой? Сколько ты выпил?
– Совсем не пил.
– Что это за идиотские очки?
Я сорвал очки, и словно завеса упала с глаз. Я вдруг узнал её, узнал её черты, бывшие когда-то близкими и дорогими. Она не похожа на уличных монстров, у неё свое лицо. Я размахнулся и швырнул очки на каменные ступени лестницы. Легкие, пластмассовые, они не разбились, а смешно запрыгали вниз.
– Извини, - смущенно пробормотал я.
– Да что с тобой?
– воскликнула она рассержено и нетерпеливо.
– Может, войдешь?
– Да, - сказал я и переступил порог.
В прихожей я стоял у стены с закрытыми глазами, потом без единого слова схватил девушку в объятия, стал целовать, и слезы текли по щекам, подобно каплям сегодняшнего ночного дождя. Я покрывал поцелуями её лицо, шею, руки и плакал, плакал.
Наконец я отпустил её и прошел в комнату, повалился на диван. Я осматривался жадно, как приговоренный к смерти, преследуемый беглец осматривается в единственном убежище, способном подарить жизнь. Стереопроигрыватель,
– Ты не в себе, - сказала она.
– Говоришь, не пил? Выпей.
Из бара она достала бутылку коньяка и два бокала, налила в каждый понемногу, но я взял бутылку и долил себе до края. Выпил залпом, а дальше между нами происходил примерно такой разговор.
– Я ждала тебя вчера. Почему ты не приехал?
– Зачем? Все уже сказано. И потом, я дописывал книгу.
– Закончил?
– Да.
– Когда отправишь в издательство?
– Я её сжег.
– Ты псих.
– Еще бы.
Мы помолчали несколько минут, и я выпил второй бокал коньяка.
– Много пьешь.
– Иногда это необходимо.
– Чепуха.
– Знаешь, я видел сегодня кладбище у развалин старого Города. Где-то там похоронена и наша любовь. Только непонятно, где, все могилы одинаковые.
– Что-то странное ты говоришь.
– Я очень одинок.
– Вот же я, рядом.
– Нет.
– Найди другую. Это лекарство.
– И ещё я видел обгоревший труп... Я, пожалуй, пойду.
– Куда ты пойдешь! Ты уже пьян.
– Хорошо бы.
Я встал и решительно направился к двери. Она пыталась удержать меня, но я отстранил её рукой.
– Будь счастлива.
Хлопнув дверью, я двинулся было к лифту, но меня остановила мысль о том, что в лифте я могу оказаться не один. И я стал спускаться по лестнице, медленно, словно обдумывая каждый шаг.
На улице я подошел к телефону-автомату. Не работает - гудки после второй цифры. Другой автомат, третий... То же самое. Четвертый телефон сжалился надо мной, и я набрал номер.
– Алло, - ответил мне женский голос, столь отличный от голоса той, у которой я только что побывал. Эти две девушки отличались во всем.
– Алло. Это я.
– Здравствуй.
– Можешь приехать ко мне вечером?
– Я очень занята.
– А завтра?
– И завтра.
Я повесил трубку на рычаг. Последний человек, способный меня спасти, отвернулся. Непостижимо, но во мне не было ни разочарования, ни душевной боли. Напротив, появилось какое-то злорадное удовлетворение. Обманывал ли я себя? Не знаю, скорее всего нет.
Не помню, как я добрался до машины. Конечно, не автобусом, ведь мог вернуться кошмар одинаковых бледных лиц. Наверное, пешком. Сел за руль, бездумно переключил скорость, тронулся с места. Начинало темнеть. Мне следовало удивиться, куда подевалась изрядная часть дня, но и удивление не приходило. Зажигались уличные фонари, витрины магазинов и ресторанов, неоновые рекламы. Постепенно, одно за другим, загорались окна квартир. Я вел машину все время по центральным улицам, избегая мрачных переулков, той опасности, которая таилась в их разверстых черных глотках.