Странники в ночи
Шрифт:
В эту минуту что-то произошло. Вспоминая её впоследствии, Андрей при всей писательской изобретательности не мог подобрать слов, описывающих отличие этой минуты от других. Мир не изменился, не стал иным, не прибавилось ясности в звуках и не пролился новый яркий свет, не вздрогнуло сердце и не пробежал вдоль позвоночника холодок. Только где-то в вышине пронзительно крикнула невидимая птица, будто предостерегая двух людей.
Векторы взглядов на середине встретились, и в точке их столкновения с тишайшим звоном родилась волна в воздухе. Неощутимая, она расширяла круг и уносилась далеко, затопляя всю Вселенную своим присутствием, легким и утонченным, ускользающим, не могущим быть свободно обнаруженным, но уже неотступным.
Боковым зрением Андрей видел и спутника женщины. У него создалось впечатление, что этот спутник его разглядывает, но на лицо мужчины за столиком падала невесть откуда какая-то тень. Глухая и непроницаемая, она укутывала его черты тьмой, словно лицо было закрыто черной эбонитовой маской.
Если Андрей и думал что-то об этой женщине, его мысли не укладывались в рамки стереотипов вроде "неплохо бы с ней познакомиться". Да, между ними существовала некая связь, но Андрею хотелось не знакомиться или, допустим, следить за ней, чтобы узнать, где она живет, а совсем наоборот. Он испытывал непреодолимое желание поскорее уехать. Почему? Чувствовал ли он опасность, исходящую от нее? Нет, безусловно нет. Его сознание неслось по странным бесконечным коридорам, а если они все-таки где-то заканчивались, там, в самом конце, была она. Он мог уехать, но не мог УЙТИ, теперь уже нет.
Андрей заставил себя вспомнить о проводе, о клемме. Он снова склонился над двигателем. Несложная, но требующая ловкости пальцев и утомительная работа в основном была сделана, Андрей быстро завершил её и сел за руль.
Мотор запустился сразу, отзывчиво и признательно. Машина покатилась прочь от кафе, покачиваясь в звенящих магнитных полях нежной волны. Лицо женщины оставалось в памяти Андрея, чтобы никогда не померкнуть, и в то же время непостижимым образом он НЕ ПОМНИЛ её, не смог бы описать в книге, не смог бы нарисовать её портрет, даже обладая даром художника (а он им не обладал). В компьютерах бывают так называемые резидентные программы. Их работа незаметна для оператора, но однажды запущенные, они есть. Такая резидентная программа поселилась в Андрее. Смутные призраки будущего бесшумно метались перед его внутренним взором, пугающие и дразнящие. Они обещали ложь и обман, они обещали зеркальные лабиринты, они летели над страной печальных иллюзий и могли погубить. Они уводили ту женщину, обманывая и её тоже... Призраки, фантомы, химеры, колдовской карнавал. Как найти среди миллионов лукаво смеющихся огней слабый путеводный огонек?
15
ИСПАНИЯ, ТОЛЕДО
Таксист уже более получаса возил Айсмана по улицам главного города Кастилии-Ла-Манча. Улыбчивый, невосприимчивый к мрачному антиобаянию пассажира испанский парень накручивал счетчик, показывая город-музей. Таксист ни слова не знал по-немецки и по-русски, Айсман не говорил по-испански и с большим трудом объяснил, садясь в машину, куда ему нужно. В конце концов молодой испанец его понял, сверкнул полоской белых зубов. По кратчайшему пути они добрались бы до цели поездки минут за десять, но как упустить возможность познакомить туриста с красотами и достопримечательностями Толедо и подзаработать? Вот он и вез Айсмана мимо музея Лерма и дома-музея Эль Греко, мимо колоритных мастерских, где производились атрибуты корриды, мимо церкви Санто-Доминго эль Антигуо... Поминутно оборачиваясь к пассажиру, парень жестами и возгласами выражал восторг и восхищение родным городом, приглашая Айсмана присоединиться, но тот оставался глух и нем. Жаркое солнце напекало сквозь открытое окно бритый череп пассажира толедского такси, нагревало прикрывающий левую глазную впадину кожаный кружок, держащийся на полоске такой же черной кожи. Айсман был одет слишком тепло для этого летнего дня - брюки из плотной ткани, застегнутая на все пуговицы рубашка, не пропускающая воздуха куртка - все черного
Прибытию Айсмана в Испанию предшествовала длительная и откровенная беседа с Альваро Агирре. Она состоялась на живописном берегу величавой и неторопливой русской реки, куда учитель и ученик (или Избранный, как любил думать о себе Айсман) приехали вечером из квартиры Агирре. На песке горел маленький костер, заключенный в кольцо шершавых камней; малиновый закат пылал на полнеба. Темный контур фигуры учителя, стоявшего чуть поодаль от Айсмана, резко выделялся на огненном фоне садящегося среди подожженных облаков солнца.
– Число измерения Орнис равно числу человеческой любви, - тихо говорил Агирре, - и оно никому не ведомо, никто не может управлять им. Но есть на Земле места, где соприкасаются измерения, и границы между ними становятся проницаемыми. В одном из таких мест иногда можно проникнуть в Страну Печали, и наша Данилова однажды едва не оказалась там, когда ей было четырнадцать лет. Путь в Страну Печали пролегает через поляну животворного источника Ро. Если теперь женщина вернется на этот путь и пройдет часть его до источника, если при этом она будет свободна, я сумею насытить живительные испарения Ро эманацией Забвения. Я появлюсь там, и в магическом Забвении Ро она отдаст мне Великий Шианли. Тогда он сохранит свою силу. Это и есть та вторая возможность получить Великий Шианли, о которой я упоминал, Виктор.
– Значит, - сказал Айсман, подбрасывая в костер сухие ветки, необходимо вернуть женщину в точку соприкосновения измерений. Но где это?
– Недалеко от дачи, принадлежавшей её деду и родителям. Совсем близко отсюда. Трудность в том, что я не могу приказать ей и даже более или менее определенно намекнуть - по той же причине, по какой не могу впрямую противостоять нашему противнику. Возвращение должно быть актом её воли, а не моей, её личным желанием, не подсказанным мной непосредственно.
– Но как добиться этого, дон Альваро?
– Обратный отсчет времени, придуманный мной, заставит её искать решение. Подталкивать её в нужную сторону в моих силах, но очень и очень осмотрительно. Чересчур грубый, чересчур ясный намек - и все, искажение мировых линий испепелит силу Великого Шианли. В остальном же нам следует положиться на благосклонность Империи Эго.
– Положиться на благосклонность?
– переспросил Айсман в некотором недоумении.
– Разве Империя не безусловно на нашей стороне?
Агирре подсел к костру, пошевелил угли серебряным наконечником эбеновой трости. Полы его длинного черного плаща разметались по песку.
– На нашей стороне?
– он усмехнулся.
– Да, пожалуй - так же, как ураган, разметавший испанскую Непобедимую Армаду, был на стороне англичан... Вообразите, Виктор, что у вас есть очень мощное оружие, но о принципах его действия и побочных эффектах вы имеете весьма приблизительное представление. Допустим, вам удастся поразить из него цель... Но вы не знаете, какие бури, штормы и смерчи будут разбужены вашим выстрелом, куда направятся и какие разрушения произведут. Не исключено, что и вы не уцелеете...
– Кажется, я понимаю, - пробормотал Айсман.
– Особенно опасны и непредсказуемы, - продолжал Агирре, - те бури и штормы, что связаны с проявлениями активности Измерения RX...
– Что такое RX?
– Вы узнаете об этом в свое время. Сейчас о главном в данный момент, о том, что касается нашего врага. Он видел женщину, и она видела его. Первый шаг сделан, и важно не дать им сделать остальных шагов. Их любовь уничтожит мои планы - наши планы, Виктор - безусловно и необратимо. Эманация Забвения источника Ро бессильна против двоих. Поэтому от врага необходимо избавиться. Как, спросите вы, коль скоро ему нельзя причинять вред?