Странствия хирурга: Миссия пилигрима
Шрифт:
— Уй, уже родился? Можно мне тоже посмотреть? — Коротышка прошмыгнул в палатку. — Уй, какая малюсенькая козявощка! — Его глаза увлажнились. — И щё это со мной? Молодец Щетинка, Великий Бракодел благословил тебя!
Антонелла устало кивнула. Ее лицо осветила улыбка.
Витус все еще держал в руках ребенка.
— Ну-ка, Энано, перережь пуповину, вот ножницы.
Коротышка немного напрягся, но выполнил указание.
Витус взял малютку за ножки, перевернул ее вниз головой и легонько шлепнул по попке. Та сразу запищала.
— Похоже, ребенок здоровенький!
Магистр добродушно проворчал:
— Да, в особенности легкие.
Энано взял у Витуса из рук новорожденную.
— Дай-ка мне козявощку. Ох, какая же она сладкая, моя маленькая Нелла!
— Нелла? — переспросил Витус.
— Хорошее имя, ведь она кусочек Антонеллы, точно?
— Тебе не откажешь в логике, — буркнул Магистр. — Но чтоб ты стал делать, если б родился мальчик?
— Тогда бы его звали Тонио! — нашелся Коротышка. Он качал малышку на руках и восторженно разглядывал маленькое личико и кукольные ручки. Все в ребенке было еще меньше, чем у него, и это ощущение было необычайно приятным.
Витус тем временем тщательно исследовал детское место и отложил его в сторону. Потом взял из рук Коротышки ребенка и насухо вытер покрывалом.
— Дай мне ее. — Антонелла протянула слабые руки.
Витус осторожно положил ей малышку на сгиб локтя. Молодая мать счастливо улыбалась.
— Хорошая работа, — похвалил Магистр, не уточняя, имел ли он в виду помощь Витуса или подвиг самой матери, но это уже не играло роли, поскольку в этот момент малютка опять заплакала, истошно и жалобно. Трое друзей беспомощно переглянулись. Неужели у ребенка все-таки был какой-то дефект? Скрытый недуг? Или они что-нибудь сделали не так? А на первый взгляд вполне здоровое дитя…
Пока они озадаченно смотрели друг на друга, крик неожиданно стих. Антонелла сделала именно то, что на ее месте сделала бы любая мать: приложила ребенка к груди.
Магистр подмигнул:
— Новый гражданин Земли!
Витус с облегчением рассмеялся:
— Скорее, новая гражданка. — Он собирался вымыть молодой матери нижнюю часть туловища и поставить компресс из льняной материи на истерзанное лоно, но Антонелла дала ему понять, что сделает потом все сама. Витус не настаивал.
Магистра снова потянуло на высокое:
— Давайте возблагодарим Господа, что все так хорошо закончилось.
— Точно, читай «Отче наш»! — поддакнул Коротышка? в прежние времена набожностью не отличавшийся.
Витус подвел итог:
— Это воскресное дитя, рожденное под знаком Скорпиона. Давайте помолимся и возблагодарим небо.
И они сделали это.
В огненном кольце,
среда, 78-й день ноября A.D. 1579
В прошлое воскресенье щеточница Антонелла произвела на свет ребенка. До этого никто не замечал ее состояния. Вероятно, это следствие нашей мужской беззаботности. Один только Коротышка знал об ее беременности, но помалкивал. Теперь он заботливо оберегает молодую мать и дитя. Похоже, она отвечает ему взаимностью. В жаргоне, которым он так усердно пользуемся и который служит своего рода защитой для бродяг и балагуров, нет слова «любить», поэтому он часто говорит ей: «Ты моя краля». Я не раз слышал, как оба признавались друг другу в теплых чувствах. Лишь бы их любовь не привела к осложнениям в нашем отряде.
Слава Богу, роды не подвергли мое искусство врачевателя чересчур большим испытаниям. Все случилось довольно быстро, вероятно, именно так, как задумала природа, и я даже не успел еще раз заглянуть в раздел «Родовспоможение» трактата «De morbis». Так же мало понадобился болеутоляющий препарат, который я до этого приготовил специально для Антонеллы. Я взял высушенное опиумное молоко, порошок дурмана и Atropa belladonna — экстракт красавки обыкновенной, затем смешал все компоненты в соотношении 2:1:1. Сохраню лекарство в альбарелло, однако, надеюсь, оно мне не понадобится.
После рождения ребенка у Коротышки нет других забот, кроме маленькой Неллы — так он и мать называют девочку. Он все время возится с ней, таскает на руках и помогает Антонелле. Его преданность настолько велика, что он забросил свои обязанности хранителя огня и дежурного, что не находит понимания у других, особенно у Фабио и Гвидо. Мне пришлось приложить определенные усилия, чтобы погасить назревавший конфликт. Тем не менее разделение дежурств остается проблемой, тем более что Антонелла пока не в состоянии ходить в дозор. Она очень слаба и у нее жар, однако она отвергает любую помощь. Если ей станет хуже, мне придется вмешаться, хочет она того или нет.
Быть может, в будущем придется отказаться от дневной охраны, впрочем, лишь в том случае, если не будет другого выхода. В последнее время участились случаи, когда наш огонь привлекал любопытных, нищих, отбившихся солдат или бродяг. Не желая иметь с ними ничего общего, мы отделываемся от них, выкрикивая, что крестьянский дом и вся округа заражены чумой. А сами мы якобы вознамерились сгореть, чтобы всевышний смилостивился и избавил род людской от заразы. Ложь во спасение, которая неизменно срабатывает.
К лошадям, по-прежнему ищущим нашей защиты за пределами круга, прибилась коза. Никто не знает, откуда она взялась. Может, мы проглядели ее, когда обыскивали дом.
Вчера Коротышка признался мне, что тяжело переживал потерю ходулей, но малютка Нелла с ее солнечным, светлым нравом примирила его с утратой. Мы с Магистром рады за него.
Фабио частенько плачет в последние дни — странное зрелище, учитывая его колоссальные размеры. Он тоскует по жене и детям. Малышка Нелла постоянно напоминает ему о том, что он и сам недавно стал отцом. Его крылатая любимица Буссола пока не появлялась, что тоже не прибавляет ему оптимизма.
Поведение Гвидо также заставляет меня задуматься. Его отношение к скрипке с каждым днем становится все более странным. Он теперь с ней даже в отхожее место ходит, из страха, что в его отсутствие с ней может что-нибудь произойти.
Надеюсь, что жизнь войдет наконец в нормальное русло.
Витус сидел в палатке Антонеллы и пытался влить в рот женщине горячий мясной бульон. Вообще-то этим хотел заняться Коротышка, но ему пришлось заботиться о Нелле, а делать все одновременно не мог даже он. Поэтому он сидел в мужской палатке с ребенком на руках и напевал своей «лапушке» воровские песенки.
— Выпей хоть ложечку, — попросил Витус.
— Нет, спасибо, кирургик. — Из когда-то цветущей, сильной женщины за последние дни ушли почти все силы. Ее то мучил жар, то бил озноб, то она обливалась потом, то стучала зубами так, что всем становилось страшно.
— Тебе лучше поесть, — сделал Витус еще одну попытку. — Подумай о малышке. Как ты собираешься кормить ее молоком, если сама ничего не ешь?
— Не хочу.
— Ну ладно. — Он отложил ложку в сторону. — Антонелла, я должен с тобой поговорить. Не хочу тебя понапрасну пугать, но твое состояние меня очень тревожит. У тебя все признаки сильной инфлюэнцы. Ты страдаешь, тебя все еще мучат сильные боли в паху, как ты говоришь. И тем не менее ты не разрешаешь мне тебе помочь. Ты что, хочешь, чтобы нас всех одолела инфлюэнца?
Антонелла с видимым усилием покачала головой.
— И еще один момент, поскольку ты, кажется, понимаешь только конкретные вещи: симптомы инфлюэнцы могут быть очень схожи с чумными. А что это означает, если ты заразилась чумой, объяснять, надеюсь, не надо. Если уж ты не хочешь есть, ответь хотя бы на мои вопросы: есть ли у тебя, кроме лихорадки, понос?
— Н-нет… — На лице женщины было написано, насколько ей неприятен этот вопрос.
— Была ли у тебя в последние дни сильная рвота?
— Нет-нет.
Витус с облегчением вздохнул. Однако некоторое сомнение у него все еще оставалось.
— Боюсь, что мне придется еще взглянуть на твой пах. Только в том случае, если и там нет вздутий или бубонов, я могу быть уверен, что у тебя всего лишь инфлюэнца.
— Нет.
— Нет? — Витус начал сердиться. — Послушай, Антонелла, сейчас не время для ложной стыдливости! Я врач и должен тебя обследовать. И не потому, что это мне доставляет большое удовольствие, а из тревоги за всю нашу группу. К тому же один раз я уже видел тебя голой. — Не дожидаясь ее ответа, он задрал ее монашеское платье.
Антонелла невольно дернулась и закрыла рукой лоно, словно спасая свою невинность. Не обращая внимания на ее жест, Витус обследовал паховую область. Слава Богу, никаких признаков бубонов!
Он снова опустил ее подол.
— У тебя лихорадка, но чумы у тебя нет. Похоже, наше огненное кольцо действительно дает хорошую защиту. Скажи честно, неужели обследование было таким ужасным?
Молодая мать грустно покачала головой, на ее глазах выступили слезы.
— Вот это да, ты плачешь? А ведь у тебя есть все причины быть счастливой. У тебя есть здоровый ребенок, у тебя есть Коротышка, который тебя любит.