Странствующий рыцарь Истины. Жизнь, мысль и подвиг Джордано Бруно
Шрифт:
Запугивая народ, священнослужители красочно расписывали могущество, козни, коварство демонов. Многие демоны восточных религий перешли в христианство. Ариман древних иранцев, Азазел (точнее, Аза-Эл — козел-бог), — дух пустыни древних иудеев, другой библейский злой дух — Асмодей. Князь бесов — Вельзевул — имя свое получил от древнееврейского «баал зевул», в переводе — «господин над мухами».
У чертей не только разные имена, но и различные обличья, характеры, разная судьба. В этом отношении ангелы менее оригинальны, более однотипны, безлики. О духах зла бытовало множество фантастических страшных рассказов, тревожащих воображение верующих. Священники умели красочно описывать злодейские
Но получалось иначе. Вездесущий бог присутствовал везде в невидимом, непостижимом обличье. А демоны тут как тут, и в привычных обликах: то собака, то свинья, то человек, то рожа несусветная, возникшая в сновидении, то черный кот неимоверных размеров.
В XVI веке, в разгар Возрождения, богослов Вейер опубликовал результаты своих подсчетов чертей: 44 636 569 штук. Какая научная точность! Как тут усомниться в существовании демонов зла!
Впрочем, примерно на восемь веков раньше сторонники мистического учения каббалы делали свои подсчеты легионов Сатаны, и у них получалось, что на каждого человека приходится одиннадцать тысяч чертей: справа одна тысяча, слева — десять тысяч.
По библейским легендам, отношения бога и дьявола весьма сложные, а то и противоречивые. Скажем, Иисус Христос излечивает бесноватых. Один раз говорит, что изгоняет бесов духом божьим, а в другой раз — силою Вельзевула. Князь тьмы в Книге Иова перечислен даже среди «сынов божьих».
Все это дополнительно запутывало и запугивало верующих, для которых черти подчас выглядели служителями не только Сатаны, но и более высокого владыки.
Нечистая сила могла действовать через колдунов, кудесников, прорицателей, ведьм. Стало быть, надо выискивать и искоренять этих посредников. Правда, в раннем средневековье рассуждали вполне логично: наказывать людей, будь даже они одержимы дьяволом, следует за тот реальный вред, который они нанесли.
В народе ходили слухи о пожирателях живых людей, ведьминых полетах на помеле и о прочей чертовщине. С подобными суевериями старались бороться. Так, император Карл Великий в конце VIII века повелел предавать смертной казни тех, кто одурачен дьяволом и верит, как язычник, в оборотней и вампиров.
Еще раньше в так называемом епископском каноне утверждалось, что тот, кто верит в превращения и полеты людей, — еретик. Однако здесь же предполагалось изгонять дьяволиц и ведьм. Подобных противоречий в богословской литературе было немало. Возникла даже особая область — демонология, изучение демонов.
«Демонология — важный раздел средневекового богословия. Образ дьявола и его прислужников постоянно привлекает мысль, будит интерес, порождает все новые и новые рассказы о его проделках. Нечистая сила обитает не только в аду, но постоянно окружает человека. Демоны, черти — это своего рода вирусы средневековья, ими заражен весь грешный земной мир…
Одна затворница видела бесов, сидевших на плечах и спинах монахов, бесы эти имели вид обезьян и кошек и передразнивали жесты монахов».
Так пишет современный исследователь средневековой культуры А. Я. Гуревич. И приводит много примеров отчетливого видения людьми средневековья нечистой силы. Он называет это «двойным видением»: демоны, облепляющие грешников, словно мухи; обвивающие человека своими хвостами; сующие свои мерзкие морды к нему в рот, высасывая его дух… Гнусные проделки чертей изображали художники, пересказывали писатели, повторяли тысячи людей.
Среди слуг дьявола оказывались не только благородные, но и добрые, мечтающие
Смешное и страшное, привлекательное и мерзкое, низкое и благородное, злодейство и шутовство — все сочеталось в демонах, придавая им жизнеподобие. Бог и ангелы — существа особые, недостижимые для грешных людей, непонятные в своей мудрости и возвышенности. А черти — вот они, «свои», обыденные, деловые, глумливые, хитроумные.
Дело доходило до полнейших нелепиц. Аббат Гиберт из Ножана утверждал, что родился на семь лет позже, чем следовало. А виноват в этой задержке дьявол. Даже папу Сильвестра II, жившего в X веке и прославленного познаниями в математике и философии, подозревали в связи с нечистым. Предполагалось, что продавший душу дьяволу может взамен получить немало благ и замечательных знаний. Надо только подписать договор собственной кровью; дьявол скрепляет его своим когтем. Сильвестру II таким способом вроде бы удалось найти клад императора Октавиана, достичь высшего церковного поста и изготовить металлическую голову, способную отвечать на любые вопросы.
В Парижской национальной библиотеке хранится «собственноручное» письмо демона Асмодея аббату Грандье. Вступивший в сговор с нечистым, аббат способствовал проникновению бесов в Луденский монастырь и за это был осужден на смерть.
Чем больше «обнаруживалось» бесов и узнавалось об их проделках, тем суровей становилось противодействие засилию нечистой силы. И все-таки до XIII века ограничивались изгнанием бесов из бесноватых, ритуалами, молитвами, покаяниями. Бывали и казни по обвинениям в колдовстве, связях с дьяволом. Но суд обычно разбирал преступления — поступки, принесшие реальный вред.
В XIII веке была учреждена инквизиция, которая своей важнейшей задачей ставила борьбу с колдовством, одержимыми, бесами, еретиками. Начались организованные поиски ведьм, колдунов и их сообщников. Появились доносчики, платные агенты. В Англии король Яков I Стюарт выделил специальный фонд студентам теологии Кембриджского университета за доклады о ведьмах. Некто Гопкинс Матвей объявил себя главной ищейкой ведьм и колдунов. По его доносам были сожжены сотни людей. (Сам он тоже был обвинен в сговоре с нечистым и убит.) Другой ищейка, получавший за каждого обвиняемого по двадцать шиллингов, основательно разбогател, а на суде признался, что донес на 220 женщин.
Охота на ведьм активно велась и в Германии. В Нюрнберге сторонники Лютера утверждали, что доносы поощряются папой римским, который взымает с каждого подозреваемого определенную мзду. По словам каноника Корнелия Лооса, процессы над ведьмами явились алхимией, с помощью которой из человеческой крови получали золото и серебро.
Однако такие признания были редки. Гонения на одержимых дьяволом усиливались, ужесточались. Во многих крупных городах костры инквизиции горели почти непрерывно. В Женеве в 1542 году было сожжено около пятисот ведьм. Судилища и казни стали привычными. В этом некоторые ревностные католики усматривали огромное благодеяние, оказываемое человечеству. В конце XVI века сицилийский инквизитор Людвиг Парамо так и писал: «Нельзя не указать, какую великую услугу инквизиция оказала человечеству тем, что она уничтожила огромное количество ведьм. В течение 150 лет были в Испании, Италии, Германии сожжены по меньшей мере 30 000 ведьм. Подумайте, лишь! Если бы эти не были истреблены, какое неимоверное зло они причинили бы всему миру!»