Страшная сказка Красного леса
Шрифт:
— Выпей зелье, и я уйду, — ответила тея.
Волк протянул руку, забрал у нее пузырек, снял крышечку, залпом выпил.
— Уходи, — повторил он.
— Хорошо. — Дженна аккуратно надавила на его плечи, чтобы снова лег, а затем все-таки вернула полотенце на место. — Отдыхай, я приду позднее.
— Не надо!
Она не стала спорить, просто вышла в коридор, отошла подальше, чтобы не видела охрана, и заплакала. Слезы катились градом, будто кто-то забыл закрыть кран. Дженна безутешно всхлипывала, обхватив себя руками за плечи. Почему все так сложно? Чем она это заслужила? Неужели она должна жить… вот так? Раня тех, кто рядом. Ненавидя тех, кого не хочется. Она медленно пошла к своей комнате
— Матушка? — изумленно спросила Дженна. — Что ты…
— Развела сырость из-за волка? — резко сказала Мередит. — Какой позор! Твой брат все сделал правильно. Пусть это ничтожество знает, какая участь его ждет. Оборотень все равно издохнет, нечего относиться к нему, как к человеку, иначе нам придется искать твою могилку в лесу.
— Волк заболел, он…
— Эти твари не болеют, — отчеканила Мередит. — Они ничего не чувствуют. Им никого не жаль. Ты для него не более чем добыча. И он вцепится тебе в горло, как только дашь слабину. И либо ты понимаешь это, Дженна, либо откажись от испытания. Оборотень умрет, а мы начнем готовить к нему ту, кто будет достоит титула ат-теи. Не тебя.
— Я не откажусь от испытания, — решительно ответила Дженна, сжимая кулаки. Ее отказ будет означать для Волка смерть. Это она поняла предельно ясно.
— Тогда возьми себя в руки. Если еще раз проявишь чувства к зверю, я откажусь от тебя. Не пущу в лес. Слышишь? Выставлю за порог, и живи как знаешь. Такая дочь мне не нужна.
— Я услышала тебя, матушка, — спокойно и холодно проговорила тея. — Позволь мне отдохнуть и завтра продолжить подготовку к испытанию.
— Ступай.
И Мередит ушла, оставив Дженну у дверей ее комнаты. Наследница вошла внутрь, осела на стул и закрыла лицо руками. Щека горела. Внутри все рвалось от боли. Надо потерпеть. Показать, что она покорна и готова отправиться в путь. Не проявлять жалости и сострадания. Делать вид, что ей все равно. Лунные боги, как же тяжело! И Дженна снова тихо заплакала, обещая себе: слез больше не будет. Иначе ее слезинка может стоит жизни Волку, а этого она не допустит.
9
Волк
Люмьер чувствовал себя… мертвым. Ему не хотелось шевелиться, он лежал, закрыв глаза, и прислушивался к шорохам правящего дома. Если бы сейчас ему предложили бежать, он даже не стал бы подниматься с лежанки. Тяжело… Смерть волка ударила по нему, подломила опоры, на которых все еще держалась его сила духа. Зверя было жаль. Да, долгая жизнь для волка — редкость, но и такая гибель страшна. Неправильна, несправедлива! А Люмьер ничего не мог сделать. Он ощущал себя беспомощным, сломленным, разбитым. Жар ушел, но легче не стало. Наоборот, на грудь словно опустили тяжелую плиту. Дыхание вырывалось с трудом, хотелось уснуть и не просыпаться никогда.
Дженна пришла на следующее утро. Оборотень, не открывая глаз, слушал, как она ходит по комнате, затем останавливается у его лежанки.
— Ты ведь не спишь, — долетел до него тихий голос.
Люмьер все-таки посмотрел на свою спутницу.
— Волк… — Дженна выглядела расстроенной и растерянной. — Я все понимаю, правда, но если мы не продолжим тренировки, ты не сможешь отсюда уйти.
— Я и так не смогу, — тихо ответил Люмьер. — Твоя мать сделала мне предложение, от которого не отказываются. Провожу тебя — получу быструю смерть. Откажусь — буду вечность умирать в волчьем доме. Так себе радость, да?
— Я этого не допущу! — решительно ответила тея. — Слышишь? Найду способ освободить тебя, сниму ошейник, как только мы доберемся до обители предков.
— Слишком много клятв. — Люмьер покачал головой. — Мы это уже обсуждали. У меня нет причины верить.
— Но есть причина жить!
Оборотень задумчиво кивнул. Конечно, есть. Лучше умереть свободным, чем жить рабом. Ну, или погибнуть им же. Может, Дженна и не врет. Вчера она заботилась о нем. Конечно, основная причина, наверняка, в том, что им скоро отправляться в путь, а больной волк не сможет быть хорошим проводником, но сейчас Люмьер так устал, что не желал думать о причинах.
— Нам надо продолжить тренировки, — настаивала Дженна.
— Хорошо, но не с оружием, пусть твой брат и вернулся. Иначе за себя не ручаюсь, — честно ответил Люмьер. Он не мог бы пообещать не пытаться уничтожить этого убийцу и мучителя. А значит, снова пострадает. Неделя. Неделя — и они покинут это проклятое место. Надо… потерпеть. Ну вот, теперь и он повторяет слова Дженны.
— Я могу принести книги сюда, — предложила Дженна.
— Не нужно, я пойду с тобой.
Оборотень тяжело поднялся с лежанки. Ноги неприятно дрожали, голова тут же закружилась. Тея попыталась было подхватить его, но волк остановил ее движением руки.
— Я в порядке, идем.
Они миновали ставший привычным коридор, добрались до книжницы и устроились за столом. Дженна посмотрела на три книги, а Люмьер вдруг решил:
— Хватит читать, лучше слушай и запоминай. Мы пойдем вдоль Черной реки. Я знаю брод, сейчас лето, река обмелела, однако это не меняет ее коварства. Ты умеешь плавать?
— Нет, — призналась Дженна. — Где бы мне этому научиться?
— Плохо. Ладно, я умею. Переберемся, если будешь следовать моим указаниям. Уверен, для тебя готовят одежду. Откажись от юбок, они только помешают. Выбери что-то теплое. Да, начинается лето, но в лесу сумрачно и прохладно. Много вещей не бери, ты быстро устанешь их нести, а я… Мне нужно быть начеку, чтобы я мог в любую минуту вступить в бой. И если при этом я должен буду думать о поклаже…
— Я поняла, — перебила Дженна. — Не беспокойся, только самое необходимое и подношение для бабушки.
— Само собой. — Люмьер все еще чувствовал, как в висках стучат молоточки отступающей болезни. — Оружие — обязательно. Тем более, ты им неплохо владеешь. Запас еды… То, что не портится. Свежие съедобные ягоды я найду, дичь могу поймать, даже в таком облике. Только готовить ее — уж прости, талантом обделен. Мать говорит, отравить могу, не более.
Дженна улыбнулась, а ведь Люмьер говорил серьезно. Он хорошо знал лес, лучше, чем любой из людей. Чем ее брат-охотник… Да, не заходил настолько далеко, как им предстоит, но главное — понимать законы, по которым лес живет. Наверное, поэтому и отправляли с наследницами волков. Все равно нет более совершенного проводника. А потом, видимо, начался конфликт, и из друзей оборотни превратились во врагов. В рабов, которых нужно тащить за собой в ошейнике.
— Мне тоже нужна более практичная одежда, — задумчиво продолжил Люмьер. — Что-то, в чем будет удобно двигаться, потому что путь далек.
— Я позабочусь об этом.
Волк кивнул. Пусть заботится. Проверит, все ли подготовили ее родственнички.
— И насчет тренировок… — завершил он. — Я готов. Но без оружия. Идем?
Кажется, ему удалось удивить Дженну. Она и не думала отказываться, поэтому ближайшие три или четыре часа они кружили по тренировочному залу. Люмьер нападал, Дженна защищалась. Потом волк пытался показать, как она должна действовать в случае опасности: не лезть вперед, а спрятаться за ним. Клинка мало, нужно что-то более дальнобойное, хотя бы дротики, обработанные парализующим зельем. С дротиками у Дженны возникли проблемы, однако за время тренировки и это начало получаться сносно.