Страсти Евы
Шрифт:
Из-за водопада шампанского выплывает с предлагающим себя видом манерная латиноамериканка в коктейльном чешуйчатом платье. Неоднократно я видела ее лицо в модных журналах. На развороте свежего номера «Менс Хелс» (после знакомства с Гавриилом я пользую мужскую литературу в качестве учебного пособия о менталитете мужчин) красуется обнаженная натура светской львицы Кармен Сантьяго - дочери известного венесуэльского нефтяника Филиппа Сантьяго, капитал которого занимает пятую строчку в списке «Форбс». За его красавицу-дочку
– Благодарю за визит, Кармен, - натянуто улыбается Гавриил.
– Ну как я могла не приехать в такой-то день, - выделывается она и так и эдак.
– Мне не дает покоя, что ты не отвечал на звонки после нашей встречи. Спешу напомнить, мы могли бы повторить.
«Будь неладна невоспитанная особа, покусившаяся на МОЕГО Гавриила!» - в страшной ревности я втыкаю ногти в ладонь.
– Я не повторяюсь, - удостаивает ее нелестным ответом Гавриил.
– Познакомься с моим близким другом мисс Евой Воронцовой.
Кармен вымеряет меня конкурирующим взглядом, но затем не к добру подхалимно иллюстрирует мне по-голливудски выбеленные зубы.
– Наследница рода Сантьяго мисс Кармен Сантьяго. Приятно познакомится, мисс Воронцова. Позвольте заметить, что у вас… очень красивое платье.
Уровень лицемерного сахара в ее голосе зашкаливает, отчего мне хочется промочить горло водой.
– Взаимно, мисс Сантьяго, - запоздало реагирую я.
– Кого я вижу!
– шествует в нашу сторону изумленный профессор Волков.
В одной руке у него - бокальчик шотландского скотча, в другой - кубинская сигара. Заведующий кафедрой анатомии и антропологии прибывает в непрофессорском настроении подшофе.
– Какая встреча, Ева, - шкодливо лыбится он.
– Ты тут одна?
– Со мной!
– открыто заявляет на меня свои права Гавриил, обходительно приобнимая за бедро.
Мимолетом Михаил бросает на него странный поздравительный взгляд, но вскоре снова обращается ко мне:
– Поздравляю, Ева, твое платье… тебе очень идет.
– Больше спасибо, - с настороженностью принимаю я очередной загадочный комплимент по поводу платья рода Гробовых.
– Мне подарил его один щедрый мужчина.
– Как интересно, - хитро скалится Михаил, но уже смотря на Гавриила.
– Не хочется разлучать тебя с твоей… особой гостьей, кузен, только Герман ждет нас в конференц-зале.
«Насчет „особых званий“ в курсе все, кроме меня», - поражаюсь я.
Гавриил склоняется ко мне и кончиками пальцев нежно гладит по щеке:
– Ева, я оставлю тебя буквально на пятнадцать -
– С твоим близким другом ничего не случится.
С демонической ухмылкой он покровительственно пристраивает руку на шнуровке моего корсета и ловко съезжает пальцами по кожаным застежкам, очевидно, проверяя наличие бюстгальтера.
– Его нет, - помогаю я ему.
Гавриил сверкает глазами и резким движением привлекает меня лицом к себе, причем гораздо ближе позволенных рамок приличия.
– Пока меня не будет, тебя будут стеречь Крестовичи.
В волнении я безвольно вожу ногтем по вышивке на его дымчатом галстуке.
– Гавриил, я хочу погулять по замку одна, - заверяю я его, дыша чаще.
Гавриил уже совсем непозволительно близко прижимает меня к себе, его покоящаяся на моей спине ладонь коварно ползет по гладкой коже платья вниз к бедрам. Будто бы случайно, он проскальзывает указательным пальцем сквозь тугую шнуровку в щелку между моих ягодиц, но… трусики на положенном месте.
Гавриил тяжело вздыхает и целует мне руку в чувствительную зону запястья:
– Чем скорее я уйду, тем скорее вернусь. Чувствуй себя как дома, Ева.
По шедевральной лестнице из черного мрамора я поднимаюсь на второй этаж. Оба конца освещенной люстрами галереи уходят в темноту. Правое крыло замка отведено под личные апартаменты хозяина и комнаты гостей. В нежилом крыле скрипят дверные перемычки. Мое внимание привлекает тонкая полоска света, проливающаяся на пол из самых дальних дверей перед развилкой коридоров. Недолго думая, я приближаюсь к световому излучателю и встаю у открытого окна с деланным любованием дивными окрестностями на фоне рассыпавшихся в небесной синеве звезд.
Из дальнего конца смеженного коридора нарастает глухой стук шагов. На всякий случай я вжимаюсь в проем между стенами и загораживаюсь тяжелой портьерой. Выходящие на свет тени останавливаются возле той самой светящейся двери. Сверху донизу фигуры укутаны черными плащами с капюшонами. Гости пожелали остаться неузнанными. Законспирировавшиеся посетители воровато оглядываются и без уведомления проскальзывают за дверь конференц-зала. За длинным переговорным столом, как мне удается разглядеть, сидит Гробовой-старший.
За мои деяния мне влетит по первое число, но я все равно приоткрываю соседнюю дверь. Субботняя Богиня Судьбы настроена благосклонно - подсобное помещение для хранения охотничьего инвентаря пустует. Не успеваю я запереться изнутри на ключ, как северный ветер приносит в открытое настежь окно отголоски грязной брани Германа Львовича из конференц-зала. Крайне осторожно я высовываюсь в окно. У подножья замка бушует пучина. Пенистые волны с шелестящим шумом разбиваются о многовековые гладко отесанные стены.