Страстная Лилит
Шрифт:
– Я хотел поговорить с вами, кузина, – сказал Энтони.
– Вы можете говорить здесь.
– То, что я должен сказать, предназначено лишь для ваших ушей.
– Ну, тогда вы можете сказать это в другой раз. В любом случае старый Рубен не услышит. Он глуховат, хотя и не сознается в этом; а когда он подковывает лошадь, то бывает так сосредоточен, что вообще ничего не слышит.
Кузнец вернулся с наполненными до краев кружками на подносе. Он отступил назад, наблюдая, как они пьют.
– То-то! – воскликнул он. – Ну и
– Лучше, чем когда бы то ни было, – ответила Аманда.
– Очень хороший, – небрежно заметил Энтони.
Они стояли и наблюдали, как подковывали гнедую. Аманда торжествовала – ей успешно удалось избежать пешей прогулки с ним, которую он, несомненно, запланировал. Он быстро выпил свой сидр и нетерпеливо поглядывал на ее кружку; но она решила не позволять торопить себя. Аманда стояла и наслаждалась запахом паленого копыта, наблюдала за огнем в горне, слушала звон наковальни, впитывая всю атмосферу кузницы и вспоминая прежние посещения кузницы с Фритом и Алисой.
– Дорогая кузина, как вы медленно пьете свой сидр!
– Иначе не насладиться его вкусом.
– Для леди довольно необычно быть знатоком подобного напитка.
– Я имею честь пробовать сидр Рубена еще с детских лет, когда впервые приехала сюда подковать своего пони.
Энтони улыбнулся, но в его глазах продолжали сверкать злые огоньки.
Это было ее первой победой, потому что, когда они отъехали от кузницы, надо было торопиться домой, чтобы не опоздать к ланчу, чего Энтони, конечно, не мог себе позволить, так как его дядя дал недвусмысленно понять, что считает необязательность одним из главных грехов.
Они ехали рядом в лесу, вываживая лошадей, когда он остановил свою лошадь и положил руку на ее поводья.
– Аманда, – сказал он, – я хотел поговорить с вами. Я хочу жениться на вас.
Она была застигнута врасплох. Она знала, что такое предложение ждет ее, но представляла все это себе иначе. Она полагала, что в это утро ей удалось счастливо избежать объяснения.
– Но, – пробормотала она, – я... я не ожидала...
– Вам нечего бояться. Я говорил с вашим отцом, и он дал свое согласие. Так что это решено.
– Но ведь вы просите моего согласия, – напомнила Аманда ему.
Он снисходительно улыбнулся и взял ее за руку. Она попыталась убрать руку и испугалась, почувствовав его крепкую хватку. Лошади стояли теперь не двигаясь; ей казалось, что лес примолк, насторожившись, что все насекомые и птицы, деревья и цветы, каждая травинка... все ждали, хватит ли у нее смелости сказать то, что было у нее на уме.
– Конечно, любовь моя. Но, как я уже сказал, ваш отец желает этого, поэтому вам нечего бояться.
Теперь она молилась про себя; она молила о ниспослании ей той милости, которая была дана Фриту и не дана ей, и той самоуверенности, которой обладала Лилит. Она пыталась спастись отговоркой:
– Я не ожидала... – Но он, конечно, принял это за девичью скромность.
Почти обезумев и желая лишь избавиться от него, она ткнула лошадь хлыстом так, что та дернулась вперед, и Энтони был вынужден отпустить ее. Она заметила, что кузен улыбался самодовольно и самоуверенно.
Ее лицо пылало, а внутри все бушевало от гнева. Его ласка, показавшаяся Аманде такой чудовищной, придала ей смелости, которой ей недоставало. Теперь она чувствовала, что лучше умрет, чем станет выносить подобное впредь. Она обернулась и сказала:
– Я не хочу замуж.
– Дорогая маленькая кузина, я удивил вас слишком неожиданным поступком.
Она отбросила всякое притворство.
– Я не удивлена. Я знала о планах моих родителей. Я понимала, почему вы хотели, чтобы мы ушли от кузницы, пока подковывали лошадь. Так что ничего неожиданного. Я знаю, почему вы здесь. И я знаю также, что не хочу выходить за вас замуж.
– Ах, – игриво сказал он. – Мы хотим, чтобы за нами поухаживали.
– Нет. Я не хочу ваших ухаживаний. – И она пустила лошадь в легкий галоп. – Я не хочу замуж, – крикнула она через плечо. – В ближайшие годы...
– Вы передумаете.
– Никогда.
Теперь он ехал рядом с ней и натянуто улыбался, а глаза его посверкивали.
– В таком случае, моя маленькая кузина, – сказал он, – мы будем вынуждены заставить вас передумать.
Лаура сказала:
– Но, Аманда, дорогая моя, ты подумала, что это значит? Твой отец так страстно желает этого замужества.
– Мне кажется, что это я должна желать его, мама.
– Дорогая, ну какие у тебя могут быть возражения? Твой кузен славный молодой человек. Он молод и привлекателен... и, во всяком случае, твой отец и я этого хотим.
– Но не я, мама. Я не хочу.
– Твои желания, Аманда... В данном случае они не имеют значения. Твой отец принял решение.
Губы Лауры начали дрожать; ей хотелось обнять свое дитя и поплакать вместе с ней, но она не решалась. Она должна быть настойчивой, она должна поддерживать своего мужа. Аманда своевольная девочка и весьма упрямая. Лаура боялась, что она не сможет вести себя с дочерью, как ей подобает.
– Ты упрямица, Аманда. Иногда я думаю, что ты специально ведешь себя так, чтобы сделать нам больно.
– Но это не так, мама. Мне хочется делать вам с папой приятное. Но это замужество... это выше моих сил.
– Как может быть то, чего желают родители, выше сил ребенка?
– Замужество может быть.
Лаура вздохнула. Ее дочь может лишить самообладания. Мисс Робинсон заявила Аманде:
– Вы не оправдываете моих надежд, Аманда. После всего, что я делала, чтобы научить вас уважать желания вашего отца!