Страстные сказки средневековья Книга 2.
Шрифт:
Стефания устало откинулась в кресле - нет, ничего не изменилось! Валленберг одним только присутствием играючи сводил людей с ума.
Утро принесло новые сюрпризы. Два нарядно разодетых пажа внесли в комнату несколько штук шелкового полотна ярких, насыщенных расцветок, с преобладанием фиолетовых и пурпурных оттенков. Это были прекрасные ткани, отличного качества, богато изукрашенные растительным орнаментом, но абсолютно неприемлемые для той, кому они предназначались.
– Это не мои цвета,- в сомнении развернула рулоны Стефка,- они слишком яркие, и едва ли будут мне к лицу!
Но никто её слушал.
– Что выбрали, мадам? Какой фасон желаете?
Стефка оказалась перед трудным выбором. Она боялась отвергнуть дары Валленштейна, но с другой стороны женщина имеет право выбирать одежду, которая делает её привлекательней.
– Эти ткани превосходны, но нет ли в кладовых его милости шелка других оттенков? Мне к лицу синие или бледно-голубые оттенки....
Спорить с ней никто не стал, портнихи удалились, а пажи унесли материю и ларцы с отделкой.
– Ой,- тот час озвучила Аннет подозрения, которые только стали оформляться в голове у графини,- как бы не нажить вновь неприятностей! Ведь не лошадиную же попону вам предложили надеть, так что же вы противитесь?
Стефка так и замерла от нехороших предчувствий - что же теперь будет? С одной стороны, ничего особенного она не сказала, но с другой - когда имеешь дело с безумцем, нужно ожидать всего, что угодно! Он может запросто приказать живьем закопать её в землю, если она чихнет невпопад. Иногда Стефка поражалась, как в этом проклятом Копфлебенце ещё умудряются жить люди, а не бегут из него, как из зачумленного места.
А тут ещё, как и в прошлый раз, после родов Стефка до умопомрачения захотела мяса.
Когда в преддверье игры пажи в очередной раз внесли в комнату подносы с едой, среди которой был и жареный окорок, то она, забыв про все свои опасения, вцепилась в свинину, как оголодавшая кошка.
Появившийся в башне фон Валленберг застыл на пороге. Стефка поедала мясо, чуть ли не урча от жадности и удовольствия. Неизвестно, что её ждало за утреннее непослушание, если бы не этот кусок мяса.
– Мадам,- изумился он,- похоже, ваши вкусы изменились?
– Такое бывает!
– виновато улыбнулась женщина, торопливо облизывая жирные пальцы.
Барон пораженно вздернул брови и задумчиво хмыкнул каким-то своим мыслям.
– Мои люди передали, что вам не понравились, предложенные мною ткани?
– неожиданно перевел он речь на утреннее происшествие.
– Они были великолепны,- поторопилась уверить его Стефка,- все дело в оттенках!
– А что с оттенками?
– Мои цвета синие, или бледно-голубые...
– Мне не особо нравятся эти цвета,- заметил, усаживаясь на свое место барон,- небесная чистота более пристала невинной юнице, а не женщине, у которой за душой секретов больше, чем у монахини четок! Фиолетовый, винный... вот цвета, говорящие о наличии такого количества тайн! Или вы все-таки расскажите нам, кто отец вашего ребенка, и каким образом ему удалось выкрасть младенца из-под самого носа моей стражи?
Стефка, разом потеряв аппетит, тревожно застыла под требовательным
– Уверяю, мадам, если бы я поставил своей целью узнать правду - я бы её узнал, но...
Графиня вжалась в свое кресло. Уж она-то хорошо знала, что это отнюдь не пустые угрозы!
– ... мне не хотелось бы причинять вам вред! Завтра мои люди вновь принесут вам ткани, и я рассчитываю, что когда мы будем разыгрывать следующую партию, вы уже будете в новом платье! Надеюсь, мое пожелание будет выполнено?
Если такой человек, как фон Валленберг заявляет о своем желании, то только отчаянный безумец может ему отказать. Стефка, может, и была такой до недавнего времени, но произошедшие недавно события, научили её быть осторожной.
– Как будет угодно вашей милости!
В этот раз выиграла опять черная королева, благо хоть играл черными сам фон Валленберг, и Бланка хоть и разрыдалась от обиды, но все-таки не обвинила графиню в попустительстве Аннет.
А та только злорадно сверкнула зелеными глазами в сторону заплаканной товарки.
– Конец уже близок, - ехидно заявила она,- осталось совсем немного фигур, и мы на пороге шаха!
Стефка, никогда не обращавшая внимания на то, как складывалась партия между девушками, в этот раз подошла к шахматной доске и, внимательно оглядев позиции, внезапно поняла, что, в общем-то, Аннет права - каков бы ни был конец партии, он близок, и... что потом? Осужденные всегда боятся изменений в своей судьбе, особенно когда отлично осознают, что на свободу их все равно не отпустят.
Утром вновь явились пажи, но ткани в их руках уже были иные, хотя и по-прежнему преобладали фиолетовые и винные оттенки, шелка сменил тесненный золотом венецианский бархат. Почему? Неизвестно!
– Господин советует вам обратить внимание на этот бархат!
– почтительно размотал перед ней штуку ткани один из пажей.
Бледно-фиолетовый бархат был украшен серебряным тиснением в виде запутанного цветочного узора. Это, действительно, было очень красиво, хотя, по мнению Стефки, все-таки приличествовало женщинам более зрелого возраста.
Швеи начали работу сразу, как только графиня согласно кивнула головой. Девушки с разгоревшимися глазами то же носились с мотками тесьмы, кружевами, прикидывая их то к лифу, то к сшиваемым полотнищам юбок модного роба. Сама же Стефка с помощью портних делала себе новый головной убор - причудливое сооружение из тончайшего беленого полотна, зрительно удлиняющего линию шеи, ещё и вдобавок за счет глубокого выреза на спине, по моде того времени,
Три дня ушло на создание нового туалета. Зато, когда по истечению этого срока женщина встала перед принесенным зеркалом во весь рост, то не смогла не удивиться вкусу фон Валленберга - новый наряд ей был к лицу, придав глазам удивительный фиалковый оттенок.
– Мадам,- радостно всплеснула руками недалекая Бланка,- какая вы красавица!
В тот же вечер Гуго вырос на пороге башни. При виде пленницы в новом платье его глаза удовлетворенно сверкнули.
– Послушание, мадам - лучшая женская добродетель! Уверяю, если вы будете во всем подчиняться моим желаниям, то станете счастливейшей из женщин!