Стратегии счастливых пар
Шрифт:
Во-первых, София сразу смекнула, что интерес продюсера к ее девичьей свежести быстро улетучится, если ее намерения не выйдут за пределы любовного ложа. Более того, девушку словно кто-то гнал кнутом; ей казалось, что времени для осваивания актерского мастерства отведено совсем немного. Она не просто покорно следовала рекомендациям опытного военачальника киношных полей сражения, а осознавая умопомрачительные бреши в своем образовании, добровольно избрала труд рабыни. От нее полыхало жаром, как от костра, в который подбросили свежего хвороста. София с утроенным вниманием вслушивалась в каждое слово Карло и его окружения, на лету схватывая детали, а затем с изумляющим рвением и бесконечным упорством боролась за достижение того эффекта, которого от нее ждали. Что ж, если мужчина намеревался найти в ней свою выгоду, то она должна использовать его знания для закрепления позиций на съемочной площадке. Но тут неожиданно их устремления совпали: она жаждала стать настоящей актрисой, а не любовницей, получающей роли как плату за интимные услуги; но и Карло Понти нуждался в сильной натуре, в яркой, пленяющей зрителя звезде. Пока ему было еще не до любви, со свойственной запальчивостью он занимался взращиванием киноактрисы мирового масштаба. Это стало бы универсальным
Во-вторых, София приняла правила игры Понти. Она отчетливо видела, что зыбкое болото материального цепко удерживает его в своей коварной трясине, и подыграла ему. Он зарабатывал на ее игре все больше денег и, как утверждали люди в окружении продюсера, контролировал ее благополучие, поскольку прибыли поступали на его счета. Кто-то другой мог бы возмутиться такой ситуацией, но только не София, девочка из бедной семьи, знающая цену самой мелкой монеты. Умеренным и даже несколько показным пренебрежением к этой детали в их отношениях она словно говорила своему мужчине, что ей нужно иное, что он нужен ей весь, целиком. Ее нисколько не смущало, что Карло Понти был женат и воспитывал двоих сыновей. Она, в сущности, и не вступала ни с кем в борьбу за Понти, просто благодаря растущему мастерству создала ситуацию, когда он не мог обходиться без нее. И в какой-то момент стала гораздо ближе Понти, чем его собственная жена. София внедрилась в его деловой мир, при этом полностью завладев и его интимной жизнью.
И наконец, в-третьих, – став Софи Лорен, приобретя неподражаемый блеск талантливой киноактрисы, она, кажется, удивила самого Карло Понти – серьезностью отношения к нему и к их общим интересам. С самого начала она претендовала на роль подруги – роль, гораздо более емкую, чем банальное положение любовницы. Играя эту роль с искренним интересом, она также исповедовала принцип верности своему мужчине, игнорируя притязания множества других мужчин, которые были моложе и симпатичнее Понти. Таким способом она заметно укрепила имидж самого Понти, чего он не мог не оценить и не принять во внимание в процессе формирования отношения к своей любовнице. Тут не стоит ни недооценивать, ни преувеличивать склонность Софи Лорен к романтическим взаимоотношениям с мужчинами или, попросту, к зажигательному флирту. Как кажется, сделав однажды ставку на Карло Понти, она встала на долгий путь завоевания сердца своего избранника. Это означало, прежде всего, что ей никогда не следовало пересекать границу дозволенного, ступать за выставленные общественными представлениями флажки морали. Софи слишком хорошо понимала, что ее возможная слабость рано или поздно станет достоянием ушей Карло Понти и тогда он, скорее всего, будет для нее потерян.
А вот флирт имел совсем другое предназначение, порой выполняя сразу несколько важнейших для ее психического состояния функций. Воздушные платонические отношения с другими мужчинами демонстрировали, что она их привлекает, что она популярна и может быть любима. Это было важно знать ей самой, чтобы не позволить себе увянуть, если внимание Понти иссякнет. Кроме того, как цветку нужны тепло и свет, так и ей необходимы были душевные отношения, явный недостаток которых женщина ощущала в не до конца оформленном союзе с возлюбленным. Ей попросту нужно было общение, духовное взаимодействие, эмоциональный обмен, который происходит при затрагивании самых чувствительных, щепетильных тем. Но и не только. Порой на первый план выступало прагматичное желание стимулировать своего любовника к конкретным действиям по созданию семьи. Правда состояла в том, что маститый делец не особо стремился к созданию второй семьи, его вполне устраивала Софи в качестве компаньонки и любовницы. Но именно мягкая решительность Софи, ее стремление доказать, что она «женщина, на которой женятся», привело в итоге к их браку. Конечно, Софи Лорен максимально использовала и тот факт, что в Голливуде крайне негативно относились к внебрачным отношениям тех, с кем заключаются сделки. А Карло Понти так стремился к совместному бизнесу со своими заокеанскими коллегами…
Наиболее любопытным эпизодом из двусмысленной жизни Софи Лорен до ее замужества стали отношения с известным американским актером Гэри Грантом. Можно с большой долей вероятности предположить, что именно они окончательно изменили настроения Карло Понти в пользу легального формата отношений с актрисой-любовницей. Грант не скрывал своих пламенных чувств к Софи, совершенно игнорируяПонти, ибо полагал, что навязанный им формат отношений с женщиной не позволяет тому претендовать на нее. Он же предлагал Софи более высокий уровень – супружество, и Софи Лорен, похоже, действительно колебалась в какой-то миг, ибо не ощущала серьезных намерений Понти. Искусно поддерживаемая со стороны Софи надежда в душе Гранта сыграла ключевую роль в том, что Карло Понти в конце концов определился в своих желаниях. В то время продюсер отдавал себе отчет в том, насколько дорога ему Софи Лорен – как женщина, как соратница по работе, как средство получения сверхприбылей и, наконец, как верная подруга. Поэтому можно утверждать: начало официальных отношений Карло Понти и Софи Лорен является целиком ее заслугой. Как, впрочем, и сохранение этого довольно шаткого, но с каждым годом совместной жизни набирающего силу брака. А удивительными отношения Софи Лорен с Гэри Грантом были потому, что много позже она призналась: она никогда не считала реальной возможность выйти замуж за Гранта, потому что «у них разные судьбы и прошлое». Ценность самого Гранта в судьбе Софи Лорен состояла в том, что он очень обстоятельно и аргументированно утвердил женщину в конечном рецепте ее счастья: чтобы сохранить Понти, ей нужно выйти за него замуж. Но еще большая ценность этого сумбурного и почти случайного человека, встретившегося на пути формирующейся пары, заключалась в том, чего он сам не ожидал и не знал, – своим присутствием Грант убедил Понти: для того чтобы сохранить Софи возле себя, он должен на ней жениться.
Итак, вышесказанное доказывает: для понимания того, что тот или иной человек не способен стать твоей «половинкой» в жизни, вовсе нет необходимости становиться психологом или аналитиком. Достаточно элементарной наблюдательности при чутком отношении к собственной интуиции. Что касается Софи, она умело сочетала эти качества с тихим, едва улавливаемым напором. Например, как раз в это время она перестала особенно скрывать от публики и журналистов свою связь с женатым продюсером. Однажды, встречая его в аэропорту, она нарочно позволила себе почти интимное поведение, о чем тут же растрезвонили по миру те, кто зарабатывает деньги на личной жизни знаменитостей.
И все-таки сила денег пронизывает этот брак насквозь. С одной стороны, сформировавшаяся взаимная материальная зависимость связывала его участников дополнительными узами невиданной прочности. Дело тут даже не в страсти к бюргерским ценностям, а скорее в тщательно скрываемом намерении затонировать прибылями пробелы в духовном. Мысли о бедности были одинаково ненавистны и Карло Понти, и Софи Лорен, у обоих они часто становились доминирующим стимулом к активной деятельности и поискам новых форм «продажи» блестящей вещички по имени Софи Лорен. В том-то и дело, что продающееся всецело принадлежало женщине, а лучшим продавцом оказался мужчина. Карло Понти фанатично заботился о славе Софи Лорен, и эта слава не только продавалась, но и делала женщину сильнее в мутном море дельцов-муж-чин. Но в то же время утробная привязанность к деньгам, недвижимости, драгоценностям порождала и его потенциальную уязвимость. Но скорее всего, слишком долгий период взаимной зависимости в финансовых делах, а также потенциальная способность Софи Лорен обходиться без услуг мужа создали во второй половине их совместной жизни ситуацию, когда женщина получила возможность куда больше влиять на позиции семьи, чем престарелый, правда не теряющий хватки, баловень судьбы. И вот тут-то и сработал главный предохранитель семейного благополучия: она была до гроба предана делу семьи, звучание этого магического слова имело для нее намного большее значение, чем физическая привлекательность мужчин. И уж тем более семья была для нее важнее, чем материальные эквиваленты успеха.
Щепетильные описатели жизни пары твердили, что Карло Понти с самого начала контролировал счета своей жены, фактически никогда не выпуская бразды правления из своих цепких рук. Уоррен Харрис подчеркивает, что даже в те времена, когда у них было двое общих детей, муж держал от нее финансовые дела в секрете. Любопытно, что права не только на фильмы, но даже на биографию актрисы частично принадлежали ее мужу, а частично – третьим лицам или финансовым структурам. Небезынтересным фактом также можно считать то, что по достижению семидесятилетнего возраста продюсер решил передать основу своего дела жизни старшему сыну от первой жены. Почему он так поступал? Не доверял жене, опасаясь, что она может переметнуться к более молодому и не менее деловитому мужчине? Не исключено, что так оно и было. Склонный к адюльтеру как части всего кинематографического успеха и прилагающейся к нему шикарной жизни, он слишком долго не мог осознать ценности духовного взаимодействия, принять в сердце духовную доминанту существования. И потому собственная неуверенность подталкивала его к созданию дополнительных заслонов и преград от возможного предательства. Возможно, что мужская фобия Понти усиливалась вследствие несуразного впечатления от внешней близости с очаровательной женой. Одно дело иметь с такой женщиной тайные интимные контакты, и совсем другое – находиться рядом везде и всегда. Первое могло сделать его героем в глазах примитивных приятелей, второе – вызвать их же насмешки. Но сама Софи научила его не беспокоиться о преходящем – своей искренностью и преданностью.
Ко времени, когда Карло Понти и Софи Лорен отметили тридцатую годовщину их мексиканского брака, существовало устойчивое мнение, что их связывали вместе «только дети и общие вложения денег». Похоже, что такой точки зрения придерживается и Уоррен Харрис, один из их биографов, добавляя: «В любом случае, их профессиональные отношения казались очень прочными». Тут самое время попытаться смоделировать ситуацию, когда они оказались бы без гроша в кармане, отлученными от роскоши и стерильной чистоты среды обитания. Что произошло бы тогда? Они разбежались бы в разные стороны? Можно привести несколько аргументов в пользу того, что этого бы не случилось. Для начала стоит вспомнить, что их долгие годы связывали не только отношения «мужчина – женщина», но и отношения «партнер – партнерша», причем тут они феноменально подходили друг другу. Далее, Софи Лорен была совсем не той женщиной, которая могла относиться к семье как к чему-то преходящему; более того, изучение ее образа мыслей приводит к заключению, что семья с первого дня самоидентификации составляла главную ценность в ее жизни и годы не изменили ничего. Наконец, Карло Понти сам уже подошел к тому возрасту, когда мужчина начинает ценить не столько сексуальность, сколько преданность, благоразумие и долговременные взаимные интересы. Уже будучи в преклонном возрасте, он выдал на этот счет одно занимательное откровение, которое, хотя и не стоит принимать за чистую монету, все же несет в себе признаки существенных изменений в его мировосприятии. В частности, на вопрос, почему его брак с Софи Лорен все еще исполнен силы, старый хитрец ответил: «Потому что в некотором смысле мы оба пуритане, а настоящая любовь – немного пуританская. Она не связана ни с деньгами, ни с сексом». Можно предположить, что он не лукавил, просто его горячий итальянский темперамент до преклонных лет заслонял любовь деньгами и сексом, ведь даже в семьдесят три года он стремился завести роман. Но все-таки Софи Лорен можно было бы поздравить: она, благодаря своей недюжинной выдержке, дождалась-таки достижения своим партнером области духовного, реального взросления этого солидного мужчины.
Счастье любой семейной пары построено на балансе компромиссов как на стратегической высоте, так и на полочках повседневности и несколько рутинного быта. Карло Понти быстро приобщил свою жену к сумасшедшей роскоши и помпезным правилам богачей – одеваться у таких-то дизайнеров, отдыхать в таких-то местах, использовать такие-то вещи. Но в силу возраста он не мог веселиться подобно молодежи и порхать мотыльком. И тут уже она поддержала его, легко отрешившись от части своих желаний. А порой ее, в чем-то легкомысленную и поверхностную, так тянуло повеселиться ночью на дискотеке! Но умение изменяться и расти в духовной плоскости оказалось ключевой характеристикой семейных побед Софи Лорен, чего не мог не оценить ее муж. Самым важным показателем этого стал поступательный переход от изображения легкомысленных сексапильных красоток к характерным ролям – мастерство, подвластное далеко не каждому актеру.