Страж трактира
Шрифт:
Жаль только, что вокруг больше нигде не наблюдается этой мечты « пивоманов ». Да и другой живности — негусто. Разве что некий аналог крабов, весело скребущий клешнями по панцирю. Но эти товарищи — однозначно не съедобны без достаточной термообработки. Нейро-сеть строго-настрого запретила жрать их сырыми. Не потянет мой организм таких «деликатесов».
В очередной раз удивляюсь причудам этого мира. Особенно его живности. Гигантская креветка-падальщик ? Пожалуйста! Краб с клешнями, работающими по принципу дрели со сверлом? Да нате вам! Зеленая водоросль, щупальце, живущее на панцирях этих крабов и помогающая им вычищать из недоступных
Про тварей в канализации вообще можно не вспоминать. Ни в одной энциклопедии нашего мира, томов эдак под сотню-две, не хватит места, чтобы всех описать.
Я уже давно заподозрил, что местная живность не имеет четкой и однозначной привязки к такой штуке, как гены. Точнее не так. Гены то есть. От родителей к потомству они передаются. Вот только они в десятки раз более сильно подвержены мутациям. А если точнее — направленным мутациям. Иными словами, если родителем была, к примеру, крыса, но, каким-то чудом, эта крыса обзавелась пропеллером вместо хвоста, то ее потомство, с некой вероятностью, тоже сможет летать. Это все конечно утрированно , но иной причины такого разнообразия тварей, я придумать так и не смог. Да и «анализатор» выдает аж семьдесят процентов вероятности, что я прав.
Единственными, кто выбивается из этого списка были люди. Точнее, нет, не так. Не люди. А разумные. Я вот больше, чем уверен, что разум, или может сама душа, на генетику тоже как-то влияет. Стабилизирует ее, что ли. И когда рождается разумный, он очень сильно «похож» на родителей. У людей — люди. У Тиргесто и кошки — их помесь, но все равно — кошачьи.
— «Усы, лапы и хвост!» — Хмыкнул я, вспомнив старый добрый мультик, который видел когда-то в архивах всемирной фильмотеки моего мира. Он меня, тогда, в отличии от «волшебниц», серьезно так зацепил и порадовал — «Вот мои документы!»
— «Где бы мне еще корову достать? Шарик-то уже есть. Даже два» — Продолжая веселиться, поднялся я на лапы и снова потопал к воде — «Может морская сойдет? Не удивлюсь, если где-то тут такие водятся.»
— « Барситаник к выходу в открытое море готов. Бутылкой в корму бить не надо!» — Шутливо отчитался я останкам «креветки» и дружной команде, дербанящих их, «крабов».
В очередной раз поморщившись, едва вода смочила шерсть, я оттолкнулся от берега и медленно и размеренно погреб в сторону выхода из этой мини-бухточки. Рифовую гряду я собирался преодолеть почти точно по центру. Лишь немного влево заберу. Там, если смотреть с берега, почти нет пенных бурунов. По-идее, пересечь ее будет проще.
Первые трудности начались, едва я преодолел половину пути. Сам я не ощущал, но «картограф» вполне четко указал, что моя скорость возросла процентов на двадцать-тридцать. Возможно в этом виноват простой «отлив». Собственно я и подгадал время так, чтобы попытаться миновать рифы именно во время «отлива». Не уверен, правильно ли это, но лично мне кажется, что лучше меня будет тянуть через них, чем я буду преодолевать их, борясь еще и с водой. Да и тучи на горизонте немного пугали. Фиг его знает, что в этой бухте твориться при шторме. Она, так-то, не «глубокая». Да и скальные «стены», выщерблены эрозией метров на пять-шесть вверх. Короче, оставаться тут мне крайне сильно не хотелось.
Прикинув, через сколько, примерно, меня «самоходом» «дотянет» до подводной гряды, я расслабился и отдался на волю течению. По примерным прогнозам, минут через двадцать буду на месте и к тому моменту мне понадобятся все мои силы.
Идея, пришедшая мне в голову, была проста и элегантна. Мое « Сложное перемещение » позволяет «фиксировать» поверхность у меня под лапами в момент «толчка» от этой самой поверхности. « Контроль инерции » — позволяет совершать такие прыжки один за другим. А вода, это, в первую очередь — поверхность. Вот я и хочу все это совместить. Пару раз, во время тренировки, у меня вполне удавалось совершить два-три прыжка подряд. А большего, для преодоления подводной гряды мне, думаю, и не понадобиться. Главное — суметь вырваться из воды первым же « Импульсным ударом », направив его четко вниз. Потом — два-три « Сложных » и просто поплыву, уже без выпендрежа .
Единственное, что меня напрягало — волны. Если у берега, там, где я тренировался, они были более-менее спокойны и предсказуемы, то тут творился настоящий хаос. И будет крайне сложно подгадать момент, чтобы « Импульсным ударом » вытолкнуть себя из воды и «упасть» прямо на гребень волны, а не под его «удар».
Чем ближе меня подтаскивало к рифам, тем мощнее становились как волны, так и течение. Удерживаться на плаву оказалось значительно сложнее, чем я рассчитывал изначально. В основном из-за хаотичных волн, раз за разом обрушивающихся на меня сверху и на тройку-другую секунд, отправляющих меня под воду. Я даже не сразу осознал, что уже добрался до до рифов. Только несильный удар по лапе дал сигнал, что — все, пора!
Не особо заботясь о том, чтобы попасть на гребень, а не куда-то еще, я выпустил вниз импульс энергии, выстреливая своим телом куда-то, предположительно вверх. Идею, чтобы что-то там подгадать и упасть сверху на волну, я уже давно откинул. В этом хаосе — такое не реально. Потому, первым же и единственным решением и было просто «взлететь» над водой, чтобы банально осмотреться. Ну и, заодно, не дать себя размазать об подводные скалы.
Первый же «блин», как обычно, вышел «комом». Не успел я толком вынырнуть из воды, после «импульсного удара», как мне в бок прилетел мощный пинок волны, отправивший в короткий полет обратно в воду. Прокувыркавшись как по воздуху, так и под водой, я пару раз долбанулся об камни, но все же смог уловить нужный момент и очередным «Импульсным ударом», снова выстрелил собой вверх.
На этот раз — гораздо удачнее. Во-первых — избежал встречи своей головушки и острого края огромного подводного камня, а во-вторых, смог удачно «приземлиться».
— «Ну, или «приводниться», так пожалуй правильно» — Промелькнула непрошеная мысль.
Резко встряхнувшись, я отбросил лишние мысли и максимально сконцентрировавшись, в момент касания с поверхностью воды, выстрелил очередным импульсом энергии, посылая свое тело снова вверх и немного назад, четко на гребень «уходящей» к берегу волны.
Едва коснувшись лапами гребня, я снова прыгнул, но на этот раз влил в толчок почти всю имеющуюся у меня энергию и с силой метнул свое тело вперед, пролетая над рифами и бьющимися с ними, в вечном противостоянии, волнами.
Едва коснувшись воды, где волны были хоть немного, но спокойнее, я, с максимальной скоростью, погреб лапками подальше, опасаясь, что меня может снова затянуть обратно к рифам.
Только через пять минут, когда между мной и ближайшим пенным буруном уже было метров пятнадцать, я смог немного успокоиться и, немного расслабившись на воде, позволил себе перевести дух.