Страж
Шрифт:
«Кто он, этот человек? — недоумевал Картер. — И должен ли я ответить на его вопрос?»
Машина выехала за кладбищенские ворота. Картер еще немного подумал и решил, что можно ответить, хуже не будет. Все самое худшее, что могло случиться, уже случилось.
— Мы с профессором Руссо — палеонтологи. Работали с окаменелостью.
— Вместе с покойным мистером Митчеллом?
Картер растерялся, но ответил:
— На самом деле Билл не должен был там находиться.
Эзра, похоже, его понял.
—
Картеру показалось, что его собеседник знает об этом по собственному опыту.
— Но можно ли спросить у вас, — осторожно и учтиво, как только мог, произнес Эзра, — что это за окаменелость, над которой вы работали с профессором Руссо?
Картер отвел взгляд и посмотрел в окно машины. Мимо быстро пролетали другие автомобили.
— Была. Теперь о ней можно говорить только в прошедшем времени. Она была полностью уничтожена при взрыве и пожаре. Теперь мы никогда не узнаем, что это было за ископаемое.
— А как оно выглядело?
Это был хороший вопрос. Картер испытал странное чувство. Говорить о несостоявшемся открытии было, конечно, горько, но все же он был рад возможности переключиться на разговор о науке.
— Большая часть ископаемого была замурована в каменной глыбе, но, судя по тому, что мы видели, это мог быть представитель семейства рапторов.
— То есть динозавр?
Тут Картер понял, что его собеседник — не конкурирующий палеонтолог.
— Возможно. Нам была видна только его рука, точнее лапа, и часть конечности чуть выше.
Похоже, Эзру очень заинтересовали эти сведения.
— Забавно, — проговорил он.
— Что забавно?
— Сначала вы сказали: «рука». Как будто она показалась вам человеческой.
Картер не мог с этим спорить. Окаменелость все время вызывала у него странные мысли. Не говоря уже о том ощущении, которое он испытал, когда брал пробу с окаменелого пальца. Ему показалось, что он теплее, чем окружающая его порода.
— Так вы поэтому интересуетесь? — спросил Картер. — Вы антрополог?
— В более широком смысле слова, если под антропологией понимать изучение человечества, то — да, пожалуй, меня можно так назвать. — Эзра решил, что это — честный компромисс и довольно легкий способ разжечь любопытство Картера. — Я очень интересуюсь тем, как мы здесь оказались и почему.
— Звучит так, будто у вас к этому просто-таки космический подход, — сказал Картер. Может быть, этот парень слегка… того? Вдруг он сейчас начнет разглагольствовать насчет пришельцев-разведчиков, которые научили нас строить пирамиды?
— Согласен. Подход у меня действительно космический, — кивнул Эзра. — Хотя я догадываюсь, что вы употребили это слово насмешливо.
Ох. Неужели
— Простите, я не хотел вас обидеть.
— Я вовсе не обиделся, — ответил Эзра, но Картер почувствовал, что его собеседник слегка раздражен.
Эзра отвернулся и устремил взгляд на инспектора, стоявшего около будки сбора пошлины при въезде в туннель. Инспектор давал сдачу водителю, уплатившему за проезд. «В профиль, — подумал Картер, — он похож на пустынного ястреба — жилистого, худого, голодного».
В туннель въехали молча. Картеру стало неловко из-за того, что он оскорбил человека, вызвавшегося его подвезти, и он решил исправить положение тем, что спросил у Эзры, где тот живет.
— В Ист-Сайде, — коротко отозвался Эзра.
— Один?
— Нет.
Если что-то хорошее и получилось после того безобразия, которое Эзра учинил в парке возле здания ООН, так это то, что судья в приказном порядке велел ему оставаться по нынешнему адресу под бдительным наблюдением. Кимберли побагровела от злости. Давно уже ничего не доставляло Эзре такой радости.
«Нет, — подумал Эзра, — сейчас я ни в коем случае не должен обижаться на этого Картера. Мне непременно нужно узнать у него как можно больше, чтобы у меня не осталось никаких сомнений». Была ли какая-то связь между тем, что произошло в лаборатории, где проводились исследования необычной окаменелости в тот вечер, и колокольным звоном, зазвучавшим одновременно во всех церквях города?
— Мне придется объехать вокруг квартала, — вмешался Мори, — чтобы высадить вас напротив входа в больницу.
Но Картер, которому хотелось поскорее выйти из машины, сказал:
— Нет-нет, не стоит. Можете высадить меня здесь.
Мори пожал плечами и подвел машину к тротуару около заброшенного дома, стоящего прямо напротив больницы.
— Спасибо, что подвезли, — сказал Картер Эзре.
Тот наконец повернул голову и спросил:
— Мистера Руссо лечат здесь?
— Да. — Это был легкий вопрос. — Хочу зайти в отделение интенсивной терапии и узнать, как у него дела.
Картер открыл дверь машины и вышел. Но прежде чем он ушел, Эзра поспешно передвинулся на сиденье и опустил стекло на двери.
— Еще один вопрос, — сказал он.
— Конечно, — ответил Картер.
Выйдя из машины, он почувствовал себя гораздо свободнее.
— Ваш коллега не сказал вам ничего, как бы странно это ни выглядело, о том, что произошло в тот вечер в лаборатории? О взрыве? О пожаре? Об окаменелости?