Страждущий веры
Шрифт:
Взвалив на плечо тюк с вещами, я вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Бежкой. Я вздрогнула от неожиданности. Она же сейчас весь замок на уши подымет!
Бежка прижала к губам палец:
— Как хорошо, что я успела вас застать. Вот, — она протянула небольшой свёрток. — Увидела, как мастер Вейас седлает лошадей в конюшне и поняла, что вы уезжаете. Решила собрать еды в дорогу: хлеб, вяленое мясо, пару луковиц, чуть-чуть соли. Всего понемногу, чтобы хоть первое время не голодали.
— Зачем?
С чего она так добра к нам? У меня ещё после случая с Йорденом вопросы
Бежка по обыкновению обезоруживающе улыбнулась:
— Я тоже когда-то хотела сама решать свою судьбу, а не развлекать забулдыг в грязной придорожной корчме, как делала моя мать. Но добралась только до вашего замка. И каждый день не устаю благодарить богов за то, что ваш папенька согласился меня взять.
— Я этого не знала, — потупилась я, ругая себя, что ревновала и желала ей зла. — А с Йорденом ты зачем?..
— Грош цена тому мужчине, что лезет под юбку первой встречной девки, когда за дверью молодая невеста ждёт, — усмехнулась она. — Забудьте о нём, он никогда не будет вас достоин. Езжайте, будьте счастливы за нас двоих. Это единственное, чего я желаю сейчас.
Я порывисто обняла её и не смогла сдержать слёзы:
— Позаботься о папе.
— А вы приглядывайте за мастером Вейасом. Он такой милый шалопай, — Бежка тоже заплакала. — Прощайте!
Я кивнула и скрылась в недрах подземного хода. На улице в небольшой рощице за замковым рвом уже ждал брат. Мы вскочили в сёдла и поехали навстречу догорающей в рассветных сумерках Северной звезде. Весь огромный мир лежал у копыт наших лошадей.
Интерлюдия I. Тень
В Безмирье нет ничего, кроме серых клубов предрассветного тумана. Сюда приходят умирать отжившие свою ночь сны. Эта унылая обитель и есть его усыпальница, тюрьма и царство. Властелин Ничего, живущий созерцанием чужих грёз. Что за жалкая участь!
Он безотрывно смотрел вдаль, силясь увидеть хоть что-нибудь в зыбком, плавнотекучем мареве. Но здесь всегда была лишь мёртвая пустошь. Ни звука. Звенящая тишина заглушала даже музыку сфер мироздания, усиливая ощущение полного одиночества.
Большую часть времени он забывался тёмным сном. Иллюзорным несуществованием, о котором он мечтал с первого дня своего развоплощения. Но иногда он просыпался от тревожных кошмаров. Вставал, бродил сомнамбулой по бесконечным пространствам небытия и уговаривал себя снова заснуть. Чтобы не думать. Не ощущать.
На этот раз бодрствование вышло особенно долгим. Поднявшись с ледяного ложа, он уселся, скрестив лодыжки. Сотворил из тумана зеркало и пристально вгляделся в отражение. Лицо полностью скрывала овальная костяная маска с прочерченными по левой стороне глубокими красными царапинами, похожими на следы от когтей. Он уже забыл, как выглядело его настоящее лицо. Кажется, смертные теперь называют его Безликим. Не самое худшее из прозвищ, учитывая, что настоящего имени он тоже лишился.
Вдалеке раздались хлопки крыльев и отрывистое уханье. На пустом холсте горизонта вырисовался светлый птичий силуэт. Безликий провёл рукой, и место зеркала заняла шахматная доска с фигурками из слоновой кости и чёрного дерева. Точная копия той, что была у него в детстве.
Белая
— Зачем звал, братишка? — по привычке смешливо начал он.
— Скучно, — пожал плечами Безликий и кивком указал на доску: — Сыграй со мной.
— Терпеть не могу шахматы. Ничего более нудного придумать не мог? — сварливо ответил Тень, доказывая, что радушие было показным. Как и всё, что он делал.
— Странно, в детстве тебе нравилось...
— Только потому, что в других играх я победить не мог.
Безликий пожал плечами. Он никогда не обращал на такие мелочи внимания, а стоило, очень стоило.
— Сыграем, всё равно здесь больше нечего делать.
Безликий, не глядя, протянул фигуры. Помедлив мгновение, Тень сел у противоположного края доски:
— Нет уж. Сегодня белыми ходишь ты. И это уже не будет твоя излюбленная партия в поддавки.
Безликий покорно поменял фигуры. Он даже не помнил, что раньше предпочитал только чёрные. Непролазные нетореные тропы.
Фигуры расставлены. Белая пешка ходит на две клетки вперёд, за ней чёрная. Затем ещё одна, конь и слон. Знакомая комбинация сквозь туманную пелену всплывает на поверхность. Вместе с голосом отца, который учил их играть вечность назад. Память просыпается. Хорошо! Нужно продолжать, чтобы вернуть больше.
— Ты был снаружи? — Безликий спросил без задней мысли, просто чтобы поддержать разговор.
— В отличие от тебя я на затворничество не соглашался, — криво усмехнулся Тень. Издевается? Время, когда Безликого можно было поймать на такие глупые уловки, давно миновало. Или за тысячу лет летаргии он стал слишком самонадеян?
— Пахнет кровью. Ты кого-то убил, — Безликий не спрашивал. И так всё знал. Ощущал каждую частичку мира, как себя самого.
— Поймал мышку на обед. Совам иногда надо питаться. Да и котам тоже, верно? — Тень подмигнул и подался вперёд, явно ожидая ответа. Безликий переваривал его слова молча, разглядывая фигуры, просчитывая варианты. Он никогда не отличался терпением. Вот и сейчас слишком быстро надоело играть в намёки.
— Зачем ты убил вёльву? Тётка Седна и без того в ярости.
— Какое мне дело до склочной старухи с грязными волосами? — Тень опрометчиво съел слона, в упор не замечая расставленную ловушку. — Пускай злится, пускай хоть всю сушу затопит. От неба-то всё равно не убудет.
— Как же ты глуп, а ещё на Небесный престол заришься, — безнадёжно покачал головой Безликий.
Когда-то его посещали безумные идеи: найти с братом и его Легионом теней компромисс, может, даже переложить бремя власти на его плечи. Но пришлось признать, что отец был прав. При всех своих амбициях Тень с властью не справится, не сможет поддерживать гармонию мироздания и баланс между стихиями, не вынесет тяжести земной тверди. А без этого всё канет в бездну: и смертные, и ненавистные тени, и даже Повелители стихий. Впрочем, Безликий и сам не справлялся, прекрасно осознавая свою слабость и несостоятельность. Почему отец не нашёл кого-то более подходящего, ведь кроме Безликого и Тени у него было ещё два сына.