Страждущий веры
Шрифт:
Захотелось встать и выйти. Или хотя бы зажмуриться, чтобы не видеть. Мы ведь рыцари, честные и благородные, мы не должны обманывать людей, даже если живот сводит от голода. Это низко и подло! Но возмутиться я не посмела. Вдруг селяне решат, что мы мошенники и, не разбираясь, поднимут на вилы? Никто ведь не подтвердит, что мы действительно дети милорда Веломри, а не разбойники, присвоившие родовой знак.
— Что же теперь будет? — сложив на груди руки, выдохнула невестка. — Неужто, все по Сумеречной реке отправимся?
— Не отправитесь, — ободряюще подмигнул Вейас и пихнул меня, заставляя сделать то же самое. — Сами боги привели нас под крышу
Сделалось совестно. Я отвела взгляд и посмотрела в окно. День был ясный и солнечный. Ни следа бури или дождя. Брат мой, Ветер, если ты есть, то как ты терпишь наши святотатственные речи? Он не ответил. Вдали от дома, от нашего тайного святилища, я уже не чувствовала с ним былой связи. Может, Вейас прав: боги — лишь сказка для того, чтобы держать простолюдинов в узде и получать от них должную помощь. Есть лишь безмолвная мёртвая стихия, которую мы используем, чтобы подпитывать наш дар.
— Так вы поможете? — захлопала в ладоши впечатлительная молодка. Старшая хозяйка, наоборот, посмурнела и задумалась. Видно, с возрастом начала понимать некоторые вещи.
— Конечно, это наш священный долг! — улыбка Вейаса стала шире, яркие голубые глаза по-кошачьи сощурились. Похоже, решил пустить в ход обаяние. Перед его улыбкой ни одна служанка в замке устоять не могла. Вот и молодка зарделась вся, даже взгляд кокетливо в сторону отвела. И, кажется, совсем забыла, что на руке обручальный браслет посверкивает.
— Подкараулим ночью вашего куродава и самого придушим, а потом сожжём, чтобы никакое демонское проклятье на вашу землю не пало, — продолжил брат и, не оборачиваясь, обратился ко мне в мыслях:
«Не сиди ты так, словно корзину недозревшей клюквы без сахара съела. Подыграй мне, они ничуть не обеднеют от этого!»
Уф, телепатия! Не знала, что он так умеет. Или Вейас только притворялся простофилей бестолковым, чтобы папу лишний раз позлить? Чем больше мы отдалялись от дома, тем серьёзней и уверенней становился брат, словно выходил из отцовской тени, с лица спадала маска детской непосредственности и проступали черты взрослого самостоятельного мужчины. Но иногда, как сейчас, Вей меня пугал. Он вырос, а я осталась наивной девочкой.
Я выдавила из себя некое подобие улыбки.
— Ох, и какую ж плату вы за свои хлопоты потребуете? — старшая хозяйка собралась с решимостью.
— Что вы, кто же награду вперёд подвига просит? Вот принесём вам х… — Вейас запнулся. Я всё-таки закрыла лицо руками. — Куродава, потом и обсудим.
«Прекрати, а? Почему тебе гораздо проще поверить в эфемерного бога Ветра и колдовство полоумной старухи, чем в собственную кровь? Переночуем в курятнике — теплынь такая стоит, точно, не замёрзнем. Хоря этого придушим — только милость им сделаем. А без денег нам сейчас нельзя. Если кузен Петрас помочь не согласится, так возвращаться придётся. Тебе-то ничего — с баб спросу никакого. Выдадут замуж да в степь увезут, а вот меня из ордена, как пить дать, вышвырнут. И никакие папины взятки уже не помогут».
Устыдившись, я убрала от лица руки и снова вымучено улыбнулась:
— Не беспокойтесь, мы сделаем всё в лучшем виде и много не возьмём. Вы же и так на нас сильно истратились.
Старая хозяйка расслабилась и подобрела.
Отужинав, мы отправились ночевать у курятника. Укутались в одолженные сердобольными женщинами шерстяные одеяла и бросили жребий, кому спать первым. Вышло, что мне.
Я облокотилась спиной об дощатую стенку сарая и закрыла глаза, прислушиваясь к мирному кудахтанью
Громко ухнула ночная птица, зашёлся лаем дворовый пёс, увидев пробегавшую мимо кошачью свадьбу — от дрёмы даже след истаял. Я поднялась и прошлась вокруг курятника, разминая затёкшие мышцы. В небе прямо над головой висел тонкорогий серп месяца, как никогда ярко мерцали звёздные рисунки. Я отыскала среди них Охотника и вгляделась в пульсирующий холодным белым светом наконечник стрелы — Северная звезда, по которой путешественники и мореходы сверяют курс. Мы тоже шли по ней, прямо на неё, в царство вечной мерзлоты в Хельхейме. Интересно, как долго продлится наше путешествие и сможем ли мы отыскать Безликого… Вэса, конечно же, вэса, чтобы принести его клыки в качестве трофеев. Надеюсь, мы справимся с ним, и не замёрзнем во льдах, и не попадём другому демону на зуб...
После трёх месяцев трудной дороги затея с самостоятельным походом больше не казалась такой уж удачной. За толстыми стенами Ильзара я не предполагала, что мир настолько огромен и опасен. Путешествие представлялось забавной игрой, захватывающей, полной таинственных приключений и загадок, а на деле вышло, что нужда, голод и болезни страшнее любого демона. А рыцари ордена не только не спасают людей от нашествий, но причиняют ещё больше горя, отбирая последние крохи как проклятые лиходеи. И теперь я одна из них.
На глаза навернулись непрошеные слёзы. Я снова подняла взгляд к ночному небу. Раскинула руки, как делала прежде дома в святилище, чтобы слиться с ветром. Прохладный ночной воздух был по-летнему терпкий и тяжёлый. Я вдохнула его полной грудью и… ничего не произошло. Должно быть, я действительно утратила связь со стихией. Или веру. Или уверенность.
Понурившись, я обняла себя за плечи. Одиночество холоднее лютых морозов, отчуждение горче волчьего яда. Может, повернуть назад? Вейас тревожно перекатился на другой бок и притих. Нет, братишка правильно сказал: меня простят, а вот ему пути к отступлению нет. Я подбила его сбежать из дома и теперь обязана пройти с ним весь путь до конца. Не как глупая, вечно хныкающая и попадающая в неприятности сестра, а как брат и надёжный товарищ. Возможно, это и есть моя нетореная тропа, мои железные башмаки, посохи и хлеба. Я должна всех их изглодать, чтобы стать сильнее и лучше. Только так можно свою судьбу обрести.
Словно отвечая моим мыслям, из курятника донеслись шорохи. Ночную тишь взорвало переполошённое кудахтанье. Я подхватила с земли палку и ринулась в сарай. Зловеще сверкнули во тьме глаза. Кудахтанье перешло в сдавленный хрип. Почти человеческий. Я замахнулась со всей силы и ударила. Коротко пискнув, тварь отлетела в сторону и с грохотом шмякнулась об стену. В дверном проёме появился Вейас. Освещая путь запалённой лучиной, брат отстранил меня и опустился на корточки рядом с поверженным зверьком.