Стражи границы
Шрифт:
— Вот она!
Я побежала, точнее, полетела. Мужчины и женщины — там были китайцы и европейцы, побежали за мной, потом та женщина, что заметила меня первой, выстрелила в потолок. А я как раз хотела проскользнуть через потолок на крышу, а там уж спуститься на улицу. Женщина промахнулась, а может она и не целилась в меня. Она попала в потолок, и он стал для меня непроницаемым. Я отскочила от него, как мячик, с трудом выровняла полет и полетела дальше. Женщина и еще какой-то мужчина стреляли, я пыталась пройти через потолок и радовалась только тому, что они не могли меня схватить, я летела высоко над ними, они не доставали до моих ног. Вот женщина выстрелила еще раз, на потолке надо мной
Несколько дней я не решалась выйти из дома. Мама, порой, просила меня то помочь ей в огороде, то купить продукты в лавке, я же бегом выскакивала из дома, испуганно озираясь по сторонам, стрелой пролетала по улицам и возвращалась домой. Наверное, страхи мои прошли бы гораздо быстрее, если бы не сны. Я снова и снова приходила во сне в то же здание и летала, наслаждалась ощущением полета, свободы и даже та женщина, казалось, просто хотела мне помочь. Порой я думала, что вот проснусь и сразу же пойду туда, в тот дом, где мне было так хорошо. Но утро приносило новые страхи, и я пряталась дома. Наконец, в одно прекрасное утро я проснулась в плоском мире. Мне показалось, что дом сейчас обрушится и я выскочила на улицу. О, небо, — женщина даже сейчас казалась взволнованной, — весь мир был словно нарисован неумелой рукой. Дом, сад, даже моя мама. Реальной была только я. И женщина, которая шла ко мне на встречу. Я узнала ее. Это она стреляла в потолок тем вечером. Но сейчас я не испугалась ее. Наоборот, я бросилась к ней, как к единственному островку реальности в безумном мире. Женщина не удивилась моему порыву. Наоборот, она нежно обняла меня за плечи и успокаивающе проговорила:
— Все в порядке, девочка. Вот только о старой жизни тебе придется забыть. Пойдем, тебе нужно попрощаться с родителями.
И мы пошли. Прощаясь с мамой и папой, я испытывала странные чувства. С одной стороны я уходила от близких мне людей, с другой — для меня они выглядели старинными фотографиями. Я не могла поверить в реальность происходящего. Это был сон. И даже слова женщины, ее звали Марина, что я смогу навещать родных время от времени, не взволновали меня. Мне хотелось уйти туда, где мир — нормальный, а не плоский, как блин. Как вам объяснить, господа, представьте, что вам предложили жить на листе бумаги. Он и мал и слишком хрупок и совсем не объемный.
Марина привела меня снова в тот дом в Саньмынься. Там мы с ней втиснулись в какой-то ящик и оказались в Поднебесной, — Пин-эр замолчала, потом будничным жестом поправила волосы и оглядела стол. — Приказать подавать десерт? — спросила она другим тоном. Перед нами опять сидела красивая, уверенная в себе женщина.
Я, вдруг, обнаружил, что пока слушал рассказ Пин-эр, автоматически сжевал все, что было на моей тарелке, хотя сперва счел порцию великоватой. Мда, раньше со мной такого не случалось. Наоборот — сколько угодно. Всеволод заметил мой недоуменный взгляд и тоже посмотрел на тарелку.
— Да, Ромочка, вот, оказывается, как тебя надо кормить. Я все пытался воздействовать на твою сознательность, а тебе нужно было просто навешать китайской лапши на уши! Как она называется? Лапша долголетия?
Пин-эр кивнула, а Иаким бросил на Всеволода удивленный взгляд. Я понял. По представлениям господина стража границы так обращаться к королю не полагалось. Я решил дать стражу соответствующие объяснения.
— Друзья обращаются ко мне на ты, господин Иаким. Правда, таких друзей у меня всего двое. Ну и еще, конечно, жена и брат…
— И жены брата и друга, — насмешливо подсказал Всеволод.
— И почему-то никто из них не признает золотую середину, — вздохнул я. — Или я для них Яромир и ваше величество, или же они обращаются ко мне на ты и именуют Ромочкой.
— Я назвал тебя Ромочкой? — переспросил Всеволод, — Прости, я и сам не заметил, как так вышло.
— Зови, если хочешь, — усмехнулся я. — В конце концов, зову же я тебя Севушкой…
Глава 16 На что не надеешься…
Дни потихоньку, чинно и благородно, уступали друг другу место, вот пошла уже третья неделя нашего пребывания в Саньмынься, а судьба наша до сих пор была не решена. Не могу сказать, что такая неопределенность благотворно сказывалась на моральном духе нашей компании, да и команды «Переплута» тоже. Цай Юнь каждое утро заходил за нами и вел на экскурсию. Подобные экскурсии были организованы и для остальных членов команды сайка. Мы любовались красотами Китая, от которых у меня буквально захватывало дух, много гуляли, ели различные китайские деликатесы и ждали.
И вот, на девятнадцатый день нашего пребывания в Саньмынься, в комнате, в которой мы обычно ужинали с Иакимом, а иногда с Иакимом и Пин-эр, нас ждал сюрприз. Вместо одного, или там, по крайности, двух призраков, нас ждало целых три. Знакомый голос произнес формулу поляризации пространства, и мы увидели Венедима, Родована и Иакима. Венедим — довольно высокий, нормального, ничем не примечательного сложения, с приятным, нервным лицом, серыми глазами и коротко подстриженными русыми волосами, Родован — высокий, крепкий, с широкими плечами, длинными темно-русыми волосами и серыми глазами и Иаким — типичный старый вояка. Представьте себе отставного военного в небольших чинах и это, и будет Иаким.
— Венедим! — я сделал шаг к нему и остановился. Обниматься со стражами не рекомендовалось даже здесь. — Родован! Как же я рад вас видеть! Знакомьтесь, друзья. Это моя жена Джамиля, это Янош, это — Всеволод, а это капитан Лучезар.
— Очень рад вас видеть, Яромир, — Венедим улыбнулся моей горячности.
— Здравствуйте, господин Яромир, госпожа Джамиля, господа, — вежливо проговорил Родован.
— Очень рад познакомиться с вашей женой. Я много о ней наслышан. Говорят, она вдохнула в вас жизнь, — продолжил Венедим.
— Знаете, Димочка, у китайцев есть такое учение, что мужчина может поддерживать свои уходящие силы за счет женского начала. Нужно только регулярно и правильно заниматься любовью, — засмеялся я.
Венедим улыбаясь, покачал головой. — Значит, вы правильно это делаете. Ну что, садимся ужинать, или сначала рассказать вам новости?
— Конечно, новости, — в один голос воскликнули мы.
Венедим искренне рассмеялся.
— Следовало бы помариновать вас подольше, чтобы вы хоть чуток прониклись правилами техники безопасности. За такие выкрутасы с капитана Лучезара голову снять надо. И с полковника Всеволода тоже. За то, что он вовремя не снял голову с капитана. Да и с вас, Яромир, чтобы не вступались за нерадивых служащих, будто у вас в запасе еще восемь жизней, как у кошки.