Стражи утраченной магии
Шрифт:
— Скажи своему хозяину, что пришли сюда не за его товаром, но и не из пустого любопытства. Мы разыскиваем одного человека.
Подмастерье оглянулся на хозяина, ожидая распоряжений. Тот раздраженно взмахнул руками и сказал на языке нару:
— Сделай что угодно, только выпроводи этих дикарей отсюда. Они нам всех покупателей отпугнут.
Острый Меч, понимавший этот язык, усмехнулся. Джессан, который не понял ни слова, нахмурился и вопросительно поглядел на старшего тревиниса. Воин кивнул, показывая, что теперь он может спрашивать.
— Мы ищем
Хозяин сощурил глаза и внимательно оглядел каждого из троих.
— Скажи Ариму, что к нему пришли, — велел он подмастерью.
Рослый нимореец пошел за Аримом, а двое тревинисов и пеквей остались стоять на пороге. Башэ с раскрытым ртом взирал на восхитительных воздушных змеев, подвешенных под потолком. Ярко раскрашенные, они были чем-то похожи на неизвестную породу летучих мышей. Джессан делал то же самое, пока не спохватился и не вспомнил, что любопытство простительно пеквею, но ниже достоинства воина. Он принял ту же позу, что и Острый Меч. Воин стоял, скрестив на груди руки, и невозмутимо смотрел прямо перед собой.
Вскоре подмастерье вернулся, приведя с собой другого ниморейца. Тот был высоким и худощавым, а его кожа напоминала кусок мягкой черной ткани, погруженной в синюю краску. У него были добрые и мягкие карие глаза. Такой же доброй была и улыбка Арима. Джессан обратил внимание на его изящные руки с длинными пальцами, в которые въелась краска. Арим появился с кисточкой в руках, вытирая ее на ходу лоскутом. Он явно никого не ждал и несколько удивился, что его спрашивают, вопросительно взглянув на хозяина. Хозяин ткнул пальцем в направлении стоящих, словно желая этим сказать: «Мне все равно, по какому поводу они сюда явились, только поскорее уведи их».
Арим слегка улыбнулся, как бы извиняясь перед хозяином, затем неуверенно поглядел на каждого из тревинисов и спросил на эльдерском языке:
— Чем могу служить?
Джессан вышел вперед и со свойственной тревинисам прямолинейностью начал:
— Один виннингэльский рыцарь по имени Густав…
Арим закашлялся. Приступ кашля был настолько сильным, что ниморейца даже скрючило. Он хватал ртом воздух и не переставал надрывно кашлять. Подмастерье встревожился. Хозяин лавки спросил Арима, не дать ли ему воды. Смущенный Арим показал на свое горло и, кое-как справившись с кашлем, объяснил, что всему причиной пыль. Почти шепотом он добавил, что на воздухе ему станет лучше, и, пошатываясь, направился к двери.
— Есть хорошее снадобье от кашля, — сообщил Башэ, озабоченно переводя глаза с Острого Меча на Джессана. — Его готовят из горчичных семян и втирают в грудь. Я бы мог приготовить это снадобье прямо здесь; нужна лишь вода и какая-нибудь посуда, чтобы растолочь семена. Скажите это Ариму.
— И как теперь быть? — спросил Джессан, обращаясь к Острому Мечу.
— Если тебя послали к этому человеку с определенным делом, надо рассказать ему о деле, — с несокрушимой тревинисской логикой ответил Острый Меч.
Башэ начал рыться в своем мешке.
В других лавках посетители делали последние покупки. Подмастерья сматывали веревки парящих в воздухе змеев, закрывали ставнями окна и опускали над ними разноцветные навесы. За несколько минут улица Воздушных Змеев утратила свое праздничное великолепие и превратилась в обычную городскую улицу.
Арим стоял на улице, переводя дыхание, и вытирал вспотевший лоб той же тряпкой, которой прежде вытирал кисточку.
— Простите меня, любезные господа, — сказал он, когда снова смог говорить. Голос его и сейчас звучал хрипло. — Это все каменная пыль. Некоторые из наших красок…
Больше он не сказал ни слова, а лишь поднял руку, прося незнакомцев простить его.
Тревинисские воины беспомощно и озадаченно смотрели на подобное проявление слабости. Улица медленно пустела. Было слышно, как владельцы лавок и подмастерья изнутри запирают двери.
Завидев ниморейца, Бабушка и Глаза Зари тоже подошли к нему.
— Ему требуется растирание, — сказал Башэ, вытаскивая пузырек с желтыми семенами.
Арим покачал головой.
— Нет, — хрипло возразил он. — Прошу вас, не волнуйтесь.
— Что у вас произошло? Я слышала какой-то шум, — сказала Глаза Зари. — Нам пора возвращаться в лагерь, — добавила она, обращаясь к мужу. — Командир будет беспокоиться, не случилось ли что с нами. А у наших друзей все благополучно?
— За нас не беспокойтесь, — поспешно ответил Джессан. — Спасибо тебе, Острый Меч, и тебе, Глаза Зари, за вашу помощь.
Острый Меч, сощурившись, посмотрел на ниморейца, затем он и Глаза Зари отвели Джессана в сторону.
— Я не доверяю этому человеку, — сказал Острый Меч. — Пойдем вместе с нами в лагерь. Если необходимо, утром ты сможешь вернуться.
Джессан колебался. Ему очень хотелось покинуть этот шумный, суетливый город, где так отвратительно пахло. Как было бы здорово провести вечер среди своих, слушая рассказы о сражениях, мужестве и доблести. Но он должен был выполнить свой долг. Он дал слово умирающему Владыке Густаву. Джессан почти чувствовал рядом с собой дядю Рейвена и видел, как тот хмурится из-за одной только мысли племянника оставить порученное ему дело.
— Спасибо за ваше предложение, Острый Меч и Глаза Зари, — сказал Джессан. — Но я дал обещание и должен его сдержать. Не волнуйтесь за нас.
Тревинисы переглянулись. Они хорошо знали, сколько опасностей таили тени ночного города, и потому начали спорить с Джессаном. В это время к ним подошел нимореец.
— Это ты хотел говорить со мной? — спросил Арим, откашлявшись. — Ты и твои друзья-пеквеи?
Джессан кивнул.
Арим перевел взгляд на тревинисских воинов.
— Вы были их провожатыми и теперь, как я понимаю, должны возвращаться к себе. Вы боитесь оставить вашего соплеменника со мной. Я правильно понял?