Стражи. Боги холода
Шрифт:
– Почему?
– Слишком жаждал власти каждый из Изгнанных. Они элементарно не смогли договориться. Именно поэтому я думаю, что убийство твоего предшественника и непонятное молчание Спецотдела связано с чем-то другим. С чем именно – разберись. Я предоставил тебе все необходимые полномочия. На этом я должен закончить нашу встречу. Жду тебя завтра с утра.
Они крепко пожали друг другу руки, и Кёлер растворился в ночных тенях.
Таня вздрогнула, когда Ян вдруг возник рядом с ней.
– Тебе нравится? – кивнул он на море огней, разлившееся внизу.
– Да. Тут очень спокойно.
– Да. Я расскажу тебе все, что знаю сам, – очень серьезно сказал Ян, глядя ей в глаза. – Хотя не уверен, что ты меня за это поблагодаришь.
– А вот уж это мы с тобой не узнаем, пока ты не выложишь мне все-все-все – сказала Таня, и обвила его шею руками.
Вскоре пришлось спускаться с крыши, и они медленно шли по темной улице, где снова поймали такси, и когда таксист спросил, куда везти, они почему-то решили ехать на центральный вокзал, смотреть на ночные поезда.
И они бродили по пустому ночному вокзалу, сверху вниз глядя, как прибывают тихие немецкие поезда, и, обнаружив работающий прилавок за которым дремала продавщица, купили и стремительно уничтожили изумительно вкусные фруктовые салаты из пластиковых стаканчиков, и целовались на глазах у невозмутимых полицейских.
Уже светало, когда они вошли в тихий вестибюль гостиницы.
Ян снова так и не попал в свой номер.
При первом знакомстве Валерий Степанович Суханов часто производил впечатление недалекого службиста, этакого стопроцентного «сапога»-карьериста, для которого идеалом является аккуратно покрашенная трава перед казармами и чисто выметенный с помощью ломов плац.
Валерий Степанович прекрасно об этой особенности своей внешности знал и всячески ее культивировал.
Благодаря этому, те начальники, которых он хотел держать от себя подальше, считали его исполнительным тугодумом и в особо его дела не лезли, а те, от кого действительно зависело благополучие полковника, ценили его, как умного дальновидного специалиста, прекрасно разбирающегося во вверенной области, к тому же, безусловно преданного.
Выводы являлись совершенно правильными, за исключением одного – полковник Суханов был предан исключительно самому себе. Однако, являясь человеком редкого ума и великолепно развитой интуиции, Суханов понимал, что демонстрировать это нельзя ни в коем случае. Следовало преданно смотреть в глаза начальству и выжидать момент, когда можно будет взять все и сразу.
Второй попытки никто не даст, а в случае неудачи его уберут.
Так что, полковник являл собою образец верности, преданности и офицерской чести, что также приносило свои дивиденды.
Вся карьера полковника была связана со «Спецотделом», куда он попал после срочной службы в армии. Наверное, решающей причиной, по которой старшему сержанту ВДВ Валерию Суханову предложили продолжить службу в спецподразделении войск КГБ, оказалось полное отсутствие воображения. Суханов никогда не задумывался, возможно или нет то, что он видел перед своими глазами, и действовал исключительно сообразуясь с обстановкой и необходимостью выжить.
Поэтому, когда в одной из среднеазиатских республик,
В результате, спасся он и двое ученых в чине майора. Остальные бойцы взвода, приданного экспедиции, погибли жуткой смертью.
Лишь много лет спустя, он узнал, что тогда в пустыне экспедиция должна была выйти на контакт с колдуном, по слухам полностью подчинившего себе местных беев, включая тех, что сидели в обкоме партии, и потихоньку раскидывал свои сети дальше.
Закончил этот колдун, надо сказать, плачевно – Суханов попросту сдал его азиатскому филиалу Стражи, решив, что рисковать ресурсами Спецотдела в данном случае нет никакого смысла.
Сейчас начальник Спецотдела полковник Валерий Степанович Суханов занимался излюбленным делом – анализировал варианты развития ситуации.
Пока все развивалось так, как он и предполагал.
Правда, Мартынюка хотелось бы вывести из игры несколько позже, но резидент Стражи оказался слишком настырным. Орден оперативно прислал спецгруппу разбираться с ситуацией, но людям Суханова удалось скормить им успокаивающую дезу. Строго говоря, даже и не дезу.
Просто он умолчал о некоторых особенностях серии убийств, прокатившихся по столице.
Куда больше полковника беспокоила необходимость удерживать шаткий мир между жрецом Чернобога и Ицкоатлем.
И тот и другой рвались главенствовать и, если бы не железная воля Суханова, давно вцепились бы друг другу в глотки. Их обоих он с удовольствием отправил бы в расход, поскольку не переваривал неврастеников, но приходилось сдерживаться, обращаться твердо, но уважительно. Последний разговор показал, что он не ошибся с диагнозом – все они не могли без Вождя, Повелителя, жаждали подчиняться, хотя даже сами себе в этом бы не признались.
С этой особенностью Суханов сталкивался уже не в первый раз – невозможность существования без Хозяина являлась характерной приметой натур деспотичных, но неуверенных в себе. Верхушка сект, чиновники среднего и высшего звена, всем им как воздух требовался ореол причастности к Власти, к Божеству, им необходимо было отождествлять себя с кем-то действительно великим.
Именно на этот крючок полковних их и поймал.
Обдумав еще раз возможность бунта со стороны жрецов, он отмел ее как несущественную. В конце концов, если бы не Суханов, они так и прозябали бы в безвестности. Это он дал им шанс прикоснуться к настоящему могуществу.
И неважно, что все закончится не так, как хотят жрецы. Такова природа этого мира – говорят с богами жрецы, но правят воины.
Некоторое беспокойство внушала некстати проявившая интерес к убийствам журналистка, но и здесь затруднений не предвиделось. Источник информации удалось перекрыть, а ее саму – запугать. Конечно, лучше, если бы она исчезла совсем, но вмешался его величество Случай – оказалось, что ушлая дамочка успела познакомиться с оперативником Стражей и даже вызвать его интерес. Убирать ее при таком раскладе было бы тактически неграмотно.