Стрекоза в янтаре и клоп в канифоли
Шрифт:
Свою майку и свитерок отыскала взглядом на подоконнике в корзине с вязанием. Куда и направилась, прислушиваясь к бормотанию подруги.
— Тебе безопасно только рядом с теми, кто тебя любит. А в доме твоего олигарха толкутся, как минимум, три потенциальных убийцы. На работе их и вовсе целый полк.
— Дамы, вы, как всегда, прекрасны, — сообщил показавшийся в дверном проёме отец шумного семейства. — Особенно ты, — окинул он жену преувеличенно оценивающим взглядом и скомандовал: — Надень штаны. Нечего демонстрировать детям,
— Улааа! — пролез в двери младшенький Митька, норовя прыгнуть на мать.
Отец поймал его и зажал под мышкой.
— Мать занята, — строго указал он барахтавшемуся баловнику, вытаскивая того прочь из спальни.
Митька верещал так, что закрытая за ними дверь казалась бумажной ширмой. В этой семье царил закон: в рабочие дни родители добывают деньги, а потому всем цыц! Зато в выходные всем даруется свобода самовыражения. Так что всё «накопленное» законопослушными отпрысками за пять дней, беспрепятственно исторгалось в адские выходные.
Кому как, а Машке и Славке это нравилось. Ибо вынуждало их покидать дом, устраивая многочасовые мероприятия «на воздухе» во имя спасения того самого дома от разрушения. Что в первую очередь было полезно даже не детям, а инженеру-проектировщику и программисту, сутки напролёт пялившимся в свои компьютеры.
Машка поднялась и плотней закрыла дверь. После чего придирчиво уставилась на подругу. Юлька вылезла из грязной футболки. Подумала-подумала и напялила майку прямо на потрёпанное перестановкой тело.
— Дома помоюсь, — пояснила она. — Набери такси.
— Мы не договорили, — напористо заявила Машка, игнорируя вопли, сотрясающие все закоулки квартиры за её спиной. — И не смей заявлять, будто это сугубо твоё личное дело. Ты идёшь в ванную. А я к Славке на кухню, — безошибочно определила она местоположение мужа. — Пока старшие будут кормить мелюзгу, всё ему выложим. Он у меня гений. Обязательно придумает, как бороться с твоей нечистью. Ты всё поняла? — почти угрожающе прошипела она, берясь за дверную ручку.
— Всё, — поддакнула Юлька, демонстративно вернув сумку на подоконник. — Я иду в ванну. А у тебя на кухне, кажется, бунт.
— Я быстро, — буркнула подруга и выплыла в коридор.
Юлька мигом натянула свитер, подхватила сумку и на цыпочках проследовала за ней. Ботинки не зашнуровывала: и так сойдёт. Парку сунула под мышку и выскользнула за дверь, которую так никто и не удосужился запереть.
Звонок от Машки догнал уже на улице. Птаха нагавкала на безмозглую идиотку, велев немедля вернуться. Получив отказ, тут же сменила тон.
— Ю-ю, ты никогда меня не обманывала. Вот и не начинай. И не ломай мне жизнь. У меня кроме моих и тебя никогошеньки нет. Будь человеком: вернись. Мы придумаем, что делать. За мальчишек не беспокойся. Свекровь давно просила дать ей деток денька на три. Чтобы оживить их тихое профессорское болото. Главное, удалить старших. А мелких твоя гадина науськивать не станет. Из них убийцы, как из Славки поэт-песенник, — терпеливо увещевала её Машка, явно из коридора, где явно обувалась.
— Ю-ю, топай обратно, — вторил ей рядом Славка, стуча своими ботинками на космической подошве. — В дом можешь не заходить, если не хочешь. Поговорим внизу.
В квартире царила неестественная мёртвая тишина: даже Митька припух, чуя, что у родителей что-то стряслось.
Юлька попросила у друзей прощения. И отправила подругу в игнор. Птаха побушует и простит. А вот она себя никогда — если принесёт в дом ребят беду.
Ящерка пронеслась мимо лица, досадливо крутя хвостами. Накатило дико злобное желание сбить её на лету сумкой. А после топтать ногами, пока на покрытом ледком тротуаре не останется мокрое место. Она ещё ни разу не испытывала такой яростной всепоглощающей ненависти.
Ящерка зависла перед ней, недоумённо таращась на свою неблагодарную жертву.
— Да, пошла ты! — прошипела Юлька.
И по-воровски выглянула из-за угла соседнего дома, куда успела досеменить по гололёду в пожарном темпе. Вылетевшие из подъезда Славка с Машкой крутили головами: искали её удаляющуюся спину. Сверху на них смотрели выкатившиеся на балкон сыновья. Все пятеро.
И все пятеро были не детски сосредоточены. Ещё не ставшие мужиками мужчины. Из тех, на ком исстари держится русская земля — дежурно позавидовала Юлька. И потелепалась за соседний магазин, чтобы беспрепятственно вызвать такси.
Глава 11
Будем искать способ избавиться от твоей ящерицы
Её возвращение домой прошло незамеченным. Разоблачившись, Юлька вдоль стеночки прокралась к стене-окну. Затаилась за шторой: не хотела привлекать внимание.
Кирилл помогал Платонычу разгребать снег в садике-огородике Ирмы Генриховны. Старушка, воспользовавшись привалившим счастьем, интеллигентно борзела рядом: осторожно выглянув из-за шторы, Юлька услыхала, что мужикам предстоят ещё и плотницкие работы.
Даже странно, что фрау Ирма так и не вышла замуж. Она ж прямо-таки родилась для создания крепкой семьи под своим каблучком. Просто диву даёшься, как эта хрупкая старушка умудряется верховодить в таком громадном доме, содержа тот в идеальном порядке. Юлька всегда уважала в других всё недостижимое лично ею.
Она беспрепятственно проникла в спальню и забаррикадировалась в ванной. Где улеглась прямиком в пустую джакузи и пустила воду. Медленно поднимаясь, та щекотала покрывшееся пупырышками тело. И постепенно отдавала ему тепло, рождая странноватое ощущение возрождения. Или перерождения — с этим вечно какая-то путаница в самоощущениях.