Стрела гламура
Шрифт:
— Как Архимед? — заинтересовался Колян.
— Архимед тоже зажигал лучину? — удивилась Ирка.
Я представила себе древнегреческого математика в тоге и с жужжащей прялочкой и хихикнула:
— Нет, лучину он не палил. По легенде, Архимед поджигал отраженным и сфокусированным с помощью зеркала солнечным лучом вражеские корабли. Это была передовая древнегреческая военная техника.
— В наше время она примерно так же актуальна, как лучина! — фыркнула подруга. — Кроме того, я не допускаю мысли, чтобы к нашему дому подбирались вражеские корабли.
— Разве что снегоходы? — подал мысль Колян.
Мысль была дурацкая, потому что снег в поле лежал таким
— Какие-то идиотские эксперименты, вам не кажется? — продолжая злобствовать, спросила Ирка. — Наверное, Катерина сама это понимает, потому и ходит по дому с закрытыми глазами, стесняется нормальным людям в глаза смотреть!
— Нет, с закрытыми глазами Катя ходит по другой причине. Она тренирует кожное зрение, — усмехнувшись, объяснила я. — Я видела у нее в комнате пособие по развитию сверхъестественных сил, самоучитель «Практические приемы экстрасенсорики». Похоже, племянница Моржика искренне верит в телепатию, телекинез, ясновидение и воспламенение взглядом.
— Ей придется очень сильно постараться, чтобы хоть кого-нибудь воспламенить! — злобно пробурчала Ирка. — Вот это действительно сверхъестественная задача — пленить мужчину таким постным лицом, блеклой паклей на голове и фигурой, похожей на примороженную яблоньку, обглоданную зайцами! Впрочем, под бесформенной рясой фигуры вообще не видно.
— Ирусик, не рычи! — миролюбиво попросила я.
Это было совсем не похоже на Ирку — так зло высказываться в адрес безобидного, в общем-то, существа. Обычно моя подруга чрезвычайно добросердечна, дружелюбна и гостеприимна, но появление в доме Катерины застало ее врасплох и нарушило планы, а вот этого она не любит. Да и кому понравится не по доброй воле исполнять роль строгого стража при избалованной девятнадцатилетней дурочке, которую строгий папа отправил в ссылку к бедным родственникам в наказание за систематически проявляемое непослушание? Моя подруга в мамки-няньки не нанималась, ей Катерина даже не родня, она двоюродная племянница Моржика, Иркиного мужа. А Моржик как раз уехал в очередную деловую командировку.
Моя подруга своего мужа нежно любит и очень по нему скучает, но дурное настроение Ирки объяснялось не только этим. Густое варево в кастрюле ненормально пенилось, и Ирку сей факт очень сильно нервировал. Приготовить фирменный холодец ее попросила именно Катерина, и, несмотря ни на что, Ирка твердо намеревалась блеснуть перед юной родственницей мужа своими недюжинными кулинарными талантами.
— И вовсе не такая она страшненькая, эта Катя! — снова вступился за девушку добрый Колян.
Я промолчала. Племянницу Моржика я впервые увидела сегодня утром, и ее внешность не произвела на меня сокрушительного впечатления. Как правило, девицы в девятнадцать лет гораздо более милы и хороши, нежели в сорок девять, но Катин случай выглядел исключением. Глядя на нее, трудно было с уверенностью сказать, девятнадцать ей или уже сорок девять. Фигуру барышни под балахоном я не разглядела, а лицо у нее было совершенно обыкновенное, я бы даже сказала — никакое. Если не считать одинокой бархатной родинки на щеке, не лицо, а чистый холст, на котором можно рисовать что угодно. Вроде черты правильные, но мимика невыразительная, и прическа под стать физиономии, без затей — серые волосы распущены старым просяным веником. Наверное, если бы Катерина дала себе труд заняться собственной наружностью, она смотрелась бы не хуже других. Ей бы не мысли читать, а женские журналы с советами по практической косметологии!
Я решила поинтересоваться у Ирки: всегда ли Катерина пренебрегала заботами о своей внешности, уже открыла рот и начала:
— А…
— А-а-а-а! — истошно завопил в гостиной подрасстрельный крокодил.
Под звуки лебедино-крокодильей песни про неуклюжих «писиходов» в коридоре опять влажно зашлепало. Звук был такой, словно по линолеуму размеренно и неспешно скакала большая мокрая жаба. Мы замолчали, подождали, пока Катерина плавной поступью лунатички минует открытый дверной проем, а затем Ирка фыркнула и с недоброй усмешкой сказала:
— Действительно, необыкновенная красавица! Прямо-таки Царевна-лягушка!
— Просто она своеобразная, — примирительно сказала я.
Нападки рассерженной подруги на кроткую Катьку мне уже изрядно надоели.
— Тра-та-та! — снова бодро затрещал лазерный пистолет.
В кухню, спасаясь от погони, вкатился игрушечный крокодил, преследуемый по пятам вооруженным Масяней.
— Куда?! — гаркнула я, перехватывая бегущего малыша.
Идея совместить пищеблок со стрельбищем мне не понравилась, но соскучившемуся Масяне общества одного безответного аллигатора было уже недостаточно. Он вывернулся из моих рук и с разбегу вскарабкался на папу.
— Колюша! — Колян крякнул и тут же начал придумывать, чем занять общительного ребенка. — Пойди посмотри, что там делает тетя Катя.
— Катя посолила снег! — весело прыгая на папиных коленях, сообщил Масяня.
Услышав это неожиданное заявление, Ирка оторвала напряженный взгляд от кастрюли, неутомимо и в большом количестве вырабатывающей пышную белую пену, и недоверчиво посмотрела на разговорчивого малыша:
— Что, что сделала Катя?
— Утром она посолила снег, — повторил Мася. — Вот так!
Он перегнулся через плечо Коляна, проворно сцапал со стола солонку и размашисто, в стиле сеятеля, посыпал пол мелкой солью.
— Мася, нет! — в один голос возмущенно закричали мы с Коляном.
— Соль рассыпалась — это наверняка к ссоре или беде! — огорчилась Ирка. — Ой, какая дурная примета!
Она поспешно подобрала щепотку белого порошка и бросила ее через левое плечо. По правилам, чтобы нейтрализовать негативное воздействие рассыпанной соли, нужно было еще трижды плюнуть в том же направлении, но этого подружка с учетом близости кастрюли с бульоном делать не стала. Наверное, именно поэтому несчастье, которое предвещала дурная примета, не замедлило произойти.
— Ладно, мы с Масяней пойдем отсюда, не будем вам мешать! — Колян подхватил на руки маленького хулигана и понес его прочь из кухни.
Масяня отбрыкивался и яростно палил куда попало из лазерного пистолета, но умудренный опытом Крокодил Крокодилович отсиживался в укрытии под столом и под шквальный огонь не попал.
— Интересно, зачем Катерина солила снег? — машинально лизнув свой палец в панировке из соленого порошка, задумалась Ирка. — Может быть, она ворожила? Вышла утречком на крылечко, написала на снегу имя суженого-ряженого и хорошенько присолила сугроб?
— Зачем это? — удивилась я.
— Не знаю. Может быть, чтобы любовь была крепкой и не портилась долго, как бочковые огурцы в ядреном рассоле! — предположила Ирка.
Я в ворожбе, мягко говоря, несильна, да и за подругой прежде особого интереса к колдовским обрядам не наблюдалось, а вот от Катерины можно было ожидать чего угодно. Я не поленилась подойти к окну, дернула на себя раму, перегнулась через подоконник и внимательно рассмотрела тонкий снежный ковер во дворе. Вроде никаких рун и каббалистических знаков…