Стрела гламура
Шрифт:
— И как она учится? — спросила я. — Плохо, наверное?
— Да нет, хорошо. Я видела ее зачетку, там за пять семестров ни одной тройки, — ответила Ирка, откровенно не понимая причины моего внезапного интереса к Катькиной успеваемости. — А почему ты спрашиваешь?
— Да просто так, из любопытства, — соврала я.
На самом деле в голове у меня уже вываривалась — медленно, как холодец из ушей и хвостов, — одна весьма любопытная мысль, я просто не хотела выдавать ее Ирке в полусыром виде.
А у подруги, оказывается, возникла своя версия событий.
— Ты знаешь, чего я боюсь? Что девчонку украли! —
— А кто у Катьки папочка? — заинтересовалась я.
Прежде я не была знакома с этими родственниками Моржика — Андреем Петровичем Курихиным и его взрослой дочерью Катериной, да и не знала о них почти ничего. Познакомиться с Катькой толком за полдня я не успела. Мы и встретились-то случайно, потому что у Ирки вышла накладочка в расписании приема гостей. Наше семейство подруга, которой скучно было в отсутствие мужа, пригласила к себе на уик-энд, и мы приехали утром, а Катерину неожиданно привезли к тете вчера вечером. Девчонка общаться с нами не рвалась, то лежала с книжкой на диване в предоставленной ей комнате, то слонялась по коридорам. С закрытыми глазами, в балахоне, блеклая, как старое фамильное привидение.
— Андрей Петрович Курихин — владелец крупного винно-водочного производства, — ответила Ирка. — Вернее, он совладелец предприятия, там два хозяина, но оба очень богатые дяденьки! У Курихиных даже своя яхта есть.
— Ух ты! — восхитилась я. — Значит, киднеппинг имеет смысл. Однако бабка из травмпункта сказала, что Катька сама, по доброй воле ушла куда-то с «хорошим парнем».
— Ты думаешь, трудно увести куда-то эту дуру? — Ирка фыркнула, как дельфин, и с пренебрежением махнула рукой. — Да «хорошему парню» достаточно было подойти к Катьке, сделать пару пассов, помассировать чакру и со значением прошептать: «Я вижу, вижу! Вас зовут, зовут: ага! Катерина!» И все, дело в шляпе! Можно звать доверчивую идиотку на семинар «Трудные случаи расстройства кожного зрения»! Пойдет как миленькая!
— Ходить ей было трудно, — припомнила я.
— Тем сомнительнее твоя версия о том, что Катерина встретила приятеля и они пошли прогуляться, — рассудила Ирка. — Подумай сама, какие могут быть прогулки со сломанной ногой?
— Точно! — я гулко хлопнула ладонью по столу. — Ирка, ты совершенно права! Эта неувязка все объясняет! Кажется, я поняла!
— Что ты поняла? — подруга нахмурилась, предвидя, что от этого моего внезапного понимания ей лучше не станет.
— Я поняла, что Катерина вовсе не дура! — заявила я. — Дуры мы с тобой!
— Почему это она не дура? — спросила Ирка, безропотно согласившись с нелестной оценкой наших с ней умственных способностей.
— Потому что отлично все устроила, — сказала я, протягивая руку к телефону. Сняла трубку, секунду помедлила и передала ее Ирке:
— Давай-ка лучше ты!
— Что — я?! — подруга ничего не понимала и оттого сердилась.
— Позвони своему соседу, деду Васильичу, и узнай, с чего ему вздумалось красный флаг вывешивать.
— Флаг-то тут при чем?! — Ирка возмущенно засопела, но трубку послушно приняла, набрала телефонный номер и через несколько секунд принужденно улыбнулась, приветствуя собеседника: — Еще раз здравствуйте, Александр Васильич!
Я
— Это кто?
— Это Ирочка, ваша соседка! Звоню спросить, сняли ли вы белье с веревки.
— Отменные портки! — обрадовался дедуля. — Красные, пролетарские! Коротковаты мне только, промахнулась ты чуток с размером, но все равно, спасибо тебе, деточка. Я эти порты летом надевать стану, не на люди, конечно, а так, в садочек.
Ирка отклеила телефонную трубку от уха и посмотрела на нее с недоумением. Я сунулась к микрофону и басовито, подделываясь под подругу, сказала:
— Носите на здоровье! — а потом мягко отняла у Ирки трубку и положила ее на рычаг.
— Кажется, Васильич не признал порточки. Он думает, что это я ему презентовала красные пролетарские штаны, — подруга почесала макушку. — И ты поддерживаешь старика в этом заблуждении! А зачем?
— Он же расстроится, если узнает, что у него во дворе чужой человек хозяйничал, правда?
Подруга кивнула, продолжая глядеть непонимающе.
— Вот и незачем волновать старика, — заключила я.
— Постой, ты хочешь сказать, что к появлению на веревке красных штанов Васильич не причастен? А причастен кто-то другой. По-твоему, между появлением красных штанов и исчезновением Катьки есть какая-то связь? — сообразила Ирка.
Теперь уже я кивнула:
— Именно связь! Похоже, красная тряпка была условным сигналом для Катерины. Не зря ведь ее вывесили именно под ее окном?
— Да кто вывесил-то? Васильич один живет, и приходящей прислуги у него никакой нет, кто же мог похозяйничать у соседа во дворе?
— Катькин Ромео, я думаю!
— Кто-о?
— Тайный возлюбленный, кто же еще!
— У этой серой мышки есть тайный возлюбленный?! — теперешнее Иркино удивление не шло ни в какое сравнение с предыдущим. — Не может быть! Кто такой?
— Хороший парень, разумеется! Белый, чистый, бритый и трезвый!
Ирка некоторое время смотрела на меня с таким же выражением, с каким должен был созерцать свежие доски нового забора легендарный баран, а потом встала с табурета, выглянула из кухни в коридор и громко позвала:
— Колян! Коля большой!
На зов примчались сразу два Коляна, и большой, и маленький.
— Ты куда недопитую бутылку подевал? — строго спросила Ирка моего мужа. — Мне срочно нужно снять стресс.
— Все тот же стресс или уже новый какой? — поинтересовался Колян, быстро сбегав в гостиную и вернувшись с коньяком. — Неужели я что-то пропустил?
— Да, пропустили мы немало, — подтвердила я, без дополнительной просьбы выставляя на стол рюмки. — Ирусик, у меня есть еще один вопрос. Скажи, пожалуйста, за что папа Курихин посадил свою дочурку к тебе под арест?
— Я же говорила — за непослушание! — буркнула подруга. — В подробности я, честно говоря, не вникала. Кажется, Катерина связалась с неподходящей компанией, поэтому Андрей Петрович решил ее на некоторое время изолировать.
— Вот! — я воздела указательный палец. В другой руке у меня сама собой оказалась полная рюмка, и ее я тоже подняла, для симметрии. — Выпьем за здоровье хитроумной Катерины Андреевны! Всех нас обвела вокруг пальца!