Стремянка в небо
Шрифт:
– Петр Николаевич, это же ваша деревня. Патриотичнее надо быть.
– А кто не так давно советовал нам сидеть дома? - отбрил тот.
– Вон, Шотик Арменович рвется помогать, его возьмите.
Шотик Арменович сопел за спиной. Казалось, он, словно первоклассник, сейчас запрыгает, тяня руку вверх: "Я, я хочу!"
– Ситуация изменилась, - признался Антон Павлович. Видно было, что признание далось ему с трудом.
Петя молчал.
– Я ведь и мобилизовать вас могу, - намекнул Антон Павлович.
–
Петя удивился:
– Вроде же набирать помощников из местного населения нельзя?
– Поменьше боевиков американских смотрите. Наш Отдел право такое имеет.
– Да не нужно мне от вас ничего серьезного, - перешел начальник Шестого Отдела на просительный тон.
– Так, сплетни, слухи, информация о местах с дурной славой. Таких, как например, Маратов дом. Жалко вам что ли?
Крыть было нечем.
– Денег заплатите?
– поинтересовался Петя безнадежно.
– Нет, - мгновенно отреагировал Антон Павлович.
– Только на общественных началах.
Голос его был тверд.
– Так я и знал, - пробормотал парень.
– Неужели других дураков не нашлось?
– Вы самые активные, - едко сообщил Антон Павлович.
– Кто в подвале сидел? Я? А так, мало того, что пользу принесете, но и под присмотром будете. Вот делать мне больше нечего, как за вами еще присматривать. Обойдетесь.
– Да согласны мы, согласны! Шотик Арменович особенно согласен. Чего носом-то, как щенят, тыкать?
– То-то же. Жду вас у Светланы..., - Антон Павлович посмотрел на часы, - через два часа.
– Через три, иначе мы отдохнуть не успеем. Всю ночь ведь на ногах!
– Ладно, через три. Не задерживайтесь.
– Не задерживайтесь, не задерживайтесь, тоже начальник нашелся!
– пробурчал Петя вполголоса. Ноги споро несли его к дому. Арменыч еле за ним успевал.
– Чего ему, тебя одного мало было? Можно подумать, ты местных легенд не знаешь. В крайнем случае, всегда можно у стариков спросить. Они расскажут, мама не горюй! По ночам со светом спать будешь.
Арменыч его не слышал. Он был горд собой.
– Прям по моему вышло! Места с дурной славой, местные легенды - все, как я говорил!
– Подслушивал он нас, что ли? КГБ всегда КГБ, пусть даже оно теперь и ФСБ, - задумался Арменыч на минутку. Потом махнул рукой:
– Ай, какая разница! Главное, мы участвуем. Петь, ну здорово же!
– Здорово, здорово, - сдался Петя.
– Ты сейчас ко мне? Пойдем, мама наверняка чего-нибудь вкусненького приготовила. Пирожки там, оладушки... Борщ со сметаной... Много...
Он облизнулся.
– Тебе лишь бы жрать. О брюхе думаешь, а лучше б о душе, - укорил его старик. - Не, мне домой зайти надо. Давно я там не был. Катерина Павловна волнуется поди.
– Как знаешь, - не стал настаивать Петя. Тонкость отношений Шотика Арменовича с соседкой Катериной Павловной была для него тайной за семью печатями, но он считал, что Шотик Арменович человек взрослый и как-нибудь разберется. Если старику надо домой, значит, надо. Без вопросов. Мысленно Петя уже опускал ложку в огненные глубины тарелки с борщом.
– Тогда встречаемся через три часа.
– Хорошо, - старик кивнул и засеменил в направлении своего дома.
Человек полагает, а бог располагает. Эту мудрую пословицу стоит помнить всегда, чтобы избежать разочарований. Когда Петя с криком "Мать, жрать хочу!" влетел на кухню, к нему обернулось двое: мама и чем-то знакомый молодой человек, почти юнец. У юнца были синие глаза в длинных ресницах и Петины волнистые волосы. Он улыбался улыбкой, которая была ему знакома, но откуда знакома, вспомнить не получалось.
– Петяша пришел!
– обрадовалась Мария Семеновна. Она сияла внутренним светом. - Петяш, у Митеньки для тебя сюрприз! Помнишь, он тебе велосипед купить обещал? Так купил!
На лице у того, кого мать назвала Митенькой, появилась растерянность. А вот Петя теряться не стал.
– Мам, можно тебя на минуточку?
– позвал он. Голос у него звучал ровно.
Мать подняла голову, улыбнулась, поправила угол клеенки, вытерла руки тряпкой, обернулась:
– Чего хотел-то?
– Иди сюда, очень надо!
В голове стучало: "Медленно, как же медленно!"
– Ну иду, иду. Вот неугомонный! Ты велосипед видел? Хороший какой велосипед!
Мать шла навстречу, а Петя считал секунды.
Наконец-то.
Одним движением, он схватил Марию Семеновну за плечи и аккуратно толкнул-направил в сени, под Марсову охрану. Затем плотно закрыл за матерью дверь.
Теперь можно было поговорить.
– Ты кто, родной?
– М-митя, - синеглазый парень был испуган, но виду не показывал - хорохорился. Петю он не узнавал, зато Петя его - прекрасно.
– Я брат твой, Петя, - сообщил он, уперев руки в боки.
– Ты, Митенька - если это ты конечно - умер больше восемнадцати лет назад. Теперь рассказывай: Зачем из могилы вылез? Зачем в дверь этой ночью скребся? Зачем сюда пришел? Мать с собой забрать?
Юноша встал.
– Не вздумай подходить, - предупредил его Петя.
– Убью на хрен! И обратно закопаю.
Однако тот подходить не спешил. Вместо этого он вдруг зашатался и, не то упал, не то лег на пол. Глаза у него закатились.
– Твою мать, - выразился Петя. Такого он точно не ожидал.
– Что же ты делаешь, изверг! Хулиган, настоящий хулиган!
– из-за двери голос Марии Семеновны прозвучал приглушенно, но визгливые нотки в нем все равно ощущались.
– Гав, - поддержал ее Марс.