Стриптиз
Шрифт:
– Может случиться, что тебя разделают на отбивные, – спокойно проговорил Шэд, – если ты не начнешь шевелить своим жирным задом.
Мордекай почувствовал, что ноги у него стали ватными. Через пару секунд он перестал ощущать всю нижнюю часть тела, будто ее вовсе не было. У него перехватило горло.
– У меня... есть... другой план, – с трудом выдавил он.
– Я не сомневался.
– Есть... правда есть!
Легким толчком в плечо Шэд свалил его на пол. Мордекай тихонько
Шэд встал над ним и прицелился.
– Слабак, – сказал он, отпуская дохлого скорпиона, которого держал за хвост.
Скорпион упал прямо в открытый рот Мордекая, и крики немедленно прекратились, уступив место сдавленным, перхающим звукам.
– Там есть еще, – предупредил Шэд.
Внезапно на пороге появилась секретарша Мордекая. В руке она сжимала дешевый позолоченный нож для открывания писем, которым и попыталась поразить Шэда, но, ударившись об его массивное тело, нож согнулся, словно был сделан из обычной фольги для шоколада. Шэд спокойно разоружил женщину и велел ей принести своему боссу стакан воды.
Позже, когда Мордекай отхаркался и отплевался, Беверли подтвердила Шэду, что с его вещественным доказательством – злосчастным тараканом – все произошло именно так, как рассказывал Мордекай: временная секретарша съела его вместе с йогуртом.
– Ай-яй-яй! Это пахнет злоупотреблением доверием, – заметил Шэд, аккуратно выстраивая своих насекомых на столе, будто полки на военном параде.
– Я вас умоляю! Это произошло случайно, – проскулил Мордекай.
– Этот распроклятый таракан должен был обеспечить мою старость, понятно?
– Если вы хотите разбогатеть, мистер Шэд, выслушайте меня. – Мордекай сделал знак секретарше, чтобы она вышла из кабинета. – Выслушайте меня внимательно. Пожалуйста!
Указательным и большим пальцами одной руки Шэд осторожно взял кузнечика, другой – майского жука и, приблизив их друг к другу, начал передвигать их по столу, точно в танце.
– Давайте, валяйте. Я вас прекрасно слышу.
Мордекай достал цветной слайд, сделанный во время мальчишника Пола Гьюбера.
– Взгляните-ка вот на это.
– Что это такое?
– Посмотрите сами. Только осторожно, держите за уголок.
Положив насекомых туда, куда их надлежало положить, чтобы не нарушить симметрии, Шэд переключил свое внимание на снимок. Он поднес его поближе к лампе и прищурился, чтобы разглядеть мелкое изображение.
– Интересненько, – протянул он.
– Вы знаете, где это было сфотографировано?
– Конечно. В нашем заведении.
– А кто там на снимке?
– Я, Эрин и парочка пьяных кретинов.
– Эрин – это стриптизерша?
Шэд медленно повернул голову к Мордекаю.
– Эрин – это танцовщица. И самая лучшая из всех.
В его голосе прозвучала угроза. «О Господи, – подумал Мордекай, – теперь
– Этого молодого человека зовут Пол Гьюбер, – несколько неуверенно продолжал он. – Он тоже мой клиент.
– Тогда помоги ему Боже.
– Тот пожилой, с бутылкой в руках – вы узнаете его?
Шэд снова взглянул на снимок.
– Нет. А бутылка от шампанского. От «Корбеля».
– Имя этого человека – Дэвид Дилбек. Вы следите за политикой, мистер Шэд?
– А что, я похож на человека, который следит за политикой?
– Мистер Дилбек – член конгресса Соединенных Штатов.
Всматриваясь в снимок, Шэд попытался перевалить эту информацию.
– Похоже, этот мужик хорошо влип, – сказал он наконец. – А вы, насколько я соображаю, собираетесь подать на него в суд?
– Возможно, дело и вправду дойдет до этого, – ответил Мордекай, – но я все-таки надеюсь, что удастся все уладить частным образом, в спокойной, разумной обстановке.
– Что-то ты опять распелся, – заметил Шэд, не любивший излишнего красноречия, и крепко ухватил Мордекая за толстую щеку. – Со скорпионом в глотке ты, ей-Богу, выглядел симпатичнее.
– Пустите! – взвизгнул Мордекай.
Шэд отпустил его.
– Ладно, рассказывай, с какого я тут боку припека. И чтобы больше никаких докторишек. Мне и одного хватило.
Мордекай потер ущипнутую щеку.
– Вы же очевидец, мистер Шэд. Вы присутствовали при этом нападении. Когда люди Дилбека узнают, что у меня есть очевидец, они там, простите за выражение, наложат в штаны...
– Скажи-ка, – перебил его Шэд, – сколько может быть денег у такого дерьмового конгрессмена?
– Верьте мне! Чем они дерьмовее, тем больше у них денег. – Мордекай на всякий случай отодвинулся подальше от Шэда. – Главное, помните: нам нужен не сам Дилбек. Настоящие, серьезные деньги у тех, кому он продал душу.
Шэд снова принялся играть со своими насекомыми.
– Забавно, – ухмыльнулся он. – Пожалуй, стоит попробовать проделать это на шахматной доске.
– Верьте мне, прошу вас, – повторил Мордекай. – Я кое-что знаю о Дилбеке: мы оба были делегатами от Мондейла в восемьдесят четвертом году.
– Я сейчас расплачусь, – отозвался Шэд.
– Но речь идет о миллионах долларов! – возопил Мордекай.
Пожалуй, он действительно говорил серьезно. Шэд решил пока повременить с выполнением своего желания свернуть ему шею.
– Да, о миллионах, – чуть ли не с отчаянием в голосе повторил Мордекай. – Люди, которые платят Дилбеку, готовы на что угодно – на что угодно! – лишь бы не дать ему вылететь из конгресса, – это одни из самых богатых сукиных детей во всей Флориде. У них столько денег, что они вполне могли бы себе позволить жечь их.