Структурный гороскоп в вопросах и ответах
Шрифт:
В те же годы, активно занимаясь рок-музыкой, я пропускал через свои руки сотни очень дорогих западных пластинок. Еще мгновение – и я бы влез в коммерцию. Со многими так и случилось: пластинки, джинсы, потом чеки, валюта, автомобили, а там бы перестройка подоспела, первые кооперативы, банки... Со мной не случилось.
После университета было еще несколько шансов переквалифицироваться. Крупнейший коммерческий шанс я упустил в Ташкенте, когда брат пристроил меня решать заочникам транспортного института задачи по математике и химии. В этом деле крутились потенциально очень большие деньги. Там же, в Ташкенте, я счастливо избежал возможности открыть покрасочный цех ворованных военных
Были политические проверки, например, месяц я фактически командовал отдельным батальоном химической защиты. Руководил молодежной бригадой хлопкоробов.
Все это я рассказываю для того, чтобы стало ясно – я не родился стопроцентным идеологом , было намешано во мне все – чуть поменьше коммерции , чуть побольше политики . Однако чем дальше, тем больше я понимал, что мне одинаково неприятны как начальники, так и подчиненные. Я умел вдохновлять и зажигать (комиссар все-таки), но не умел командовать, не умел спросить с подчиненного. Ну и совсем я не умел подчиняться. Именно по этому критерию я показал свою полную непригодность на принадлежность к политическому классу. С коммерцией сложнее, я не был абсолютным бессребреником, но не очень-то любил деньги. Но самое главное, я очень быстро понял, что напрочь лишен коммерческого чутья. Все мои попытки заняться перепродажей чего-либо всегда оканчивались провалом. Не то что надо покупал, неправильно работал с клиентурой, а главное – стыдился самой ситуации с перепродажей.
Так постепенно складывалась и рафинировалась структура стопроцентного идеолога. Уже поставленный судьбой на структурный гороскоп, я не оставлял попыток как коммерческой, так и организационной карьеры. Но тут началось нечто совершенно фантастическое: каждый раз, поднимаясь на новую ступень в создании теории, я терял как в деньгах, так и в числе подчиненных. При минимальной теории у меня были деньги и была большая группа помощников, теория поднималась, народ разбегался, деньги иссякали. И тогда глаза открылись. Это же типичный закон сохранения. Поднимая свой статус идеолога , я проедал в себе остатки политика и коммерсанта . А поскольку теория не останавливалась и росла как ком, очень быстро я убил в себе последние крохи организационного таланта и коммерческой направленности.
Говоря проще, в голове больше не было места ничему, кроме теории. Что теперь? Из теоретика я превратился в писателя, но все равно остался идеологом . Путь к богатству лежит через идеологическое решение 2009 года (легализация теории), политическое решение 2013 года (создание организации) и, наконец, коммерческое решение 2017 года (создание коммерческих структур). Только есть ли к этому всему хоть какое-то поползновение в выжженной душе сухого стопроцентного идеолога .
Таким образом, оставаясь в России с народом-идеологом в одном социальном классе, всякий творческий человек обрекает себя на довольно низкие доходы. Уезжать надо или менять классовую принадлежность...
73. Жизнеспособна ли объединенная Европа?
Первоначальная эйфория по поводу создания Соединенных Штатов Европы улетучилась, катастрофическое неприятие европейской конституции (2005) отрезвило многих. Сразу вспомнили про долгие века европейских войн, горячих и холодных, об удивительном винегрете культур и характеров на крошечном континенте. В самом деле, как объединить хладного норвежца с пылким сицилийцем, православный Юго-Восток с протестантским и католическим Западом?
Для ответа на этот вопрос надо осознать главную
Теперь, когда последняя европейская Империя после 1945 года стала мировой Империей (сменила тоталитарного двойника с Германии на США), Европа получает полнейшую автономность и гарантированный покой в чистейшем западном, то есть экономическом, состоянии.
Именно после 1945 года процесс создания единой Европы обретает исключительно экономический аспект. Европа стремительно забывает былые политические обиды и закрывает политические претензии друг к другу. Пришло время торговаться, договориться на цифрах. Разумеется, такое дело в один год не сделаешь. Однако деньги не понимают языковых и национальных различий. Экономика всегда склеивает и никогда не разделяет.
Таким образом, нет ни одной политической причины, которая помешала бы объединиться европейским странам (кроме Англии). Экономическое объединение будет происходить медленно, но верно и неизбежно.
БОЛЬШИЕ ВОПРОСЫ
Обычно такие вопросы отдаются на откуп философам – они люди, оторванные от жизни, не от мира сего. Что с них возьмешь? Пусть побалуются. Иногда на эти вопросы посягают писатели, инженеры душ человеческих... Им все спишется, ибо писатели выбили себе вольности великие на субъективность истины. Они играют в слова, они играют в смыслы. Я не намерен ни во что играть. Все ответы всерьез, все ответы – официальное мнение науки, которую я представляю, науки с гордым именем структурный гороскоп.
74. Люди! Кто мы, собственно, такие?
Вопрос, как говорится, изначальный. Как мы можем разрабатывать психологию, социологию и прочие гуманитарные науки, если понятия не имеем, кто мы, собственно, такие?
Вариантов ответа, как правило, несколько. Самый распространенный и самый пошлый состоит в том, что мы – животные, приматы, высокоразвитые обезьяны. Можно превозносить животных, можно принижать, но ставить на одну доску с человеком – совершенно немыслимо. Тем более немыслимо сравнивать человека с обезьяной. Известно, что куда большее у нас сходство со свиньей. Если же брать психологию или социальную организацию, то ближе слоны, волки, даже птицы, но никак не обезьяны.
Этот пошловатый ответ очень популярен среди медиков, биологов и прочих дарвинистов. Опровергать эту версию можно долго и упорно, рассказывая что-то про человеческий интеллект и странные для животного мира духовные приоритеты. В ответ на вас выльется поток информации про генотип, эволюцию, ископаемые черепа человекообразных обезьян и прочие естественнонаучные факты. Последнее время означенные естествоиспытатели все чаще говорят про ген любви, ген неверности, ген игрового азарта, ген научного любопытства и так далее. Так эволюционисты смыкаются с приверженцами механистических теорий, а человек в их представлении превращается в некоего биоробота, исполняющего вложенную в него программу.