Ствол Правосудия
Шрифт:
Попрощавшись с людьми, ради которых он готов был идти на все, Билл Кален поскакал в сторону самого шумного и цивилизованного города штата.
Во время пути мелкие и не очень реки и ручьи попадались довольно часто. Прыгун предпочитал приближаться к ним без посторонней помощи, и потому Биллу не приходилось постоянно отыскивать водные источники и, взявшись за поводья, вести к ним скакуна. Стоя в тени под деревом и попивая из фляги, он следил за каждым движением животного. Конь чувствовал себя совершенно свободным, не обращая внимания на наличие уздец, седла и зорко следящего за его действиями хозяина.
А тем временем человеку удавалось успешно воплощать в жизнь свой замысел. Скакун медленно, но верно привыкал к тому, что им верховодят. Сворачивал, куда следовало, останавливался, когда ощущал подергивание узды, и не пытался более сбросить с себя человека, как это было в самом начале пути.
Спустя пять дней он въехал на главную улицу Феникса. Билл созерцал окружавший его мир и замечал в нем разительную противоположность скромному быту Гринвилла. Однако подметил он не только это. Внешний лоск и натянутая помпезность также не ускользнули от его острого взгляда, привыкшего улавливать любые мелочи.
Нее не пришлось заботиться о том, чтобы голод не мучил мистера Калена. По случайному стечению обстоятельств Уэс встретил его в одном из баров.
– Вот так встреча!
– удивился Уэс, заметив фермера, стоявшего у стойки и потягивающего виски из стакана.
Он протянул ему руку. Билл ответил крепким мужицким рукопожатием.
– Не надеялся повстречаться с вами за пределами моей хоромы, - проговорил Уэс, заказывая бренди.
Последний раз он видел Билла в лицо, когда мимоходом посетил недавно образовавшийся городок Каса-Гранде, где Билл договаривался с одним мексиканцем по поводу цены за пятнадцать голов рогатого скота. Случилось это около года назад.
– Как жизнь?
– спросил Уэс, попутно оплатив заказ и кивнув бармену в знак благодарности за доставленное бренди.
– Да пока не плохо, - лаконично ответил Билл.
Многословием он никогда не отличался, привык всегда говорить кратко и по делу.
Выждав необходимую паузу, Уэс сказал:
– Говорят, фермеры из мелких поселений в последние месяцы испытывают определенные трудности в связи со скорым продвижением прогресса. Да и земля уже далеко не так обильна, как в прежние времена. Разве не так?
Билл хотел было резко возразить, но поостерегся. В словах клерка он почувствовал упрек.
– Так-то оно так, - вымолвил он затем, - Но Господь всегда был особенно добр по отношению ко мне и моей семье. Не скрою, скотина продается куда хуже, чем раньше. Точнее, не продается совсем... Но ждет своего часа, который, непременно, наступит. От кукурузы мне пришлось отказаться. В наших краях больно уж жарко, что тут поделаешь... Зато пшеница растет и процветает. Она меня никогда не подводила, как и любого земледельца в Гринвилле.
Уэс смотрел на него глазами, полными искренней жалости и настоящего снисхождения. Смотрел, как на бедняка, мнящего себя королём. Ему вдруг почудилось, что стоящий перед ним человек - такой же родной брат ему, как и Гордон, и что о нем тоже следует позаботиться. Он мысленно смеялся над самим собой. Нет, мир слишком жесток. Опасно быть таким сентиментальным. Прежде всего, необходимо
– Что ж, мистер Кален, предлагаю обсудить все вопросы у меня дома. Полагаю, вы прибыли в город на вашей лошади, верно? Тогда я велю моему конюху позаботиться о животном, а вам предлагаю пройтись со мной. Жилище мое стоит неподалеку.
Конюх, являвшийся к тому же единственным служащим Уэса Диллона, которому тот безоговорочно доверял, всегда сопровождал босса в его прогулках и поездках, оберегая жизнь хозяина от многочисленных посягательств бывших конфедератов, недовольных присутствием в южном штате северянина. Северянина, разумеется, по духу. Вот и теперь верный телохранитель находился рядом, попивая виски за одним из столиков невдалеке от того места, где два бизнесмена вели свою содержательную беседу.
Рыжеволосый мальчуган, доселе стерегший Прыгуна у входа в бар, получил от фермера причитавшиеся ему пять центов, когда трое мужчин выходили из помещения, и с радостным видом поспешил к ларьку Нэда Эдвина, открывшемуся всего пару недель назад.
Уэс Диллон произвел на Билла двоякое впечатление. Стереотип о надутом индюке в дорогостоящих шмотках из головы никак не выветривался. В тоже время он видел перед собой целеустремленного человека, несомненно, знающего, как вести дела. Ко всему прочему, из общей массы толстосумов Уэс отличался стройностью фигуры и проницательным, не тупым взглядом. Среднего роста, загорелый, поджарый. Ступал он твердо. Казалось, будто он поистине вкладывает все силы в свою работу и проявляет неподдельную заботу о родных, в отличие от богатеньких предпринимателей и их потомков, любивших развалиться на мягком диване с потаскухой под боком и стаканом дорогостоящего ликера в руке.
Несмотря на все это, Уэс хорошо знал, как следует подчеркивать статус. Трехэтажное здание с ухоженными садами и безупречно прибранными дворами служило тому красноречивым подтверждением. Фермеру бросилось в глаза, что вся прислуга, за исключением пожилого садовника, состоит из чернокожих мужчин и женщин. Будь этот юрист сторонником Конфедерации, он, несомненно, представлял бы собой образцового рабовладельца. Однако он придерживался гуманистических идей безвременно покинувшего земной мир благородного господина Авраама Линкольна, и считал неоплачиваемую эксплуатацию рабочей силы страшным грехом, следствием чего являлось своевременная выплата полагающихся сумм прислуге.
Беседу Уэс решил провести в своем кабинете. Миновав просторные коридоры, увешанные шедеврами живописи и отличавшиеся общим изящнейшим убранством, они очутились в небольшой уютной комнатушке, на втором этаже особняка. Юрист предложил фермеру вычищенное до блеска кресло черного цвета, а сам сел напротив. Друг от друга их отделял черный лакированный стол, выделанный эбеновым деревом. В нем Билл разглядел собственный силуэт. С подобным чудом он никогда прежде не сталкивался. От предложенного, безусловно, изысканного и дорогого, белого вина он отказался, предложив собеседнику перейти сразу к делу.