Субсистенциализм
Шрифт:
Таким образом, вопрос в философии никогда не ставился. Дефиниция ipsum esse subsistens относительно Бога у Коплстона и вовсе лишена смысла: «…как нам быть в случае с утверждением, что Бог есть существующее само по себе бытие (ipsum esse subsistens)? Возможно ли, что высказывание обретет ясный и понятный смысл при условии, что мы будем иметь в виду следующее: под данным высказыванием подразумевается то, что оно, очевидно, не несет в себе смысла, а именно что «Бог» – имя для всей совокупности существующих вещей?» [Коплстон 2003, 484–485].
3.1. К вопросу рационального ограничения свободы самостоятельного существования вещей самих по себе
В интерпретации Вестфаля рациональные суждения Канта суммируют то, что называется единственным врожденным правом на свободу, относящейся к неписаной «практической антропологии» Канта. Этих суждений два: 1) в связи с тем, что мы
Также, как мы помним, и сущности получают существование от других сущностей. Однако если говорится, что человек существует благодаря воздуху, то благодаря чему существует воздух? Цепь, порождаемая подобным вопрошанием, не имеет конца, поскольку вопрошание обращается в мире и ментальных и материальных веществ. Если мы примем во внимание бытие Духа, то, к примеру, апеллирование к воде, воздуху и продуктам питания нелепо. Также не имеет смысла апеллирование к продуктам питания и в субсистенции. Ведь в самом деле субсистенция не может решительно быть благодаря определенным воздуху, воде и продуктам питания, а также она не существует в кругу других сущих. Ибо id quod est радикально отличается от субсистенции. Равно так же, как отдалены друг от друга субстанты и субсистенты.
Но даже при очевидном бытии субсистенции она все равно однозначно встречается с обширнейшей критикой со стороны коллективного сознания. Быть среди сущностей и заявлять о том, что субсистируешь [благодаря самому себе], – значит отрицать в силу наивного заблуждения очевидное суждение, которое объединяет существование вместе с другими, существование благодаря этим самым другим и существование других благодаря моему существованию. С другой стороны, быть самостоятельной личностью, по мнению наивного заблуждения, означает постоянно совершать выбор некоторого определенного сущего-среди-сущих, для того чтобы быть ответственным и за свой выбор и за эти самые сущие, которые подверглись выбору в соответствии с законами общежития. Между прочим, выбор здесь есть суть выбор рационально свободный, в котором рациональное суждение основано на знании фиктивной правильности. Здесь наивный рационализм заблудился до невозможности даже вообразить субъективный эгоизм при условии, что активность субъекта и есть форма фиктивной ответственности.
4. Subsistence как средства к существованию
Б. Миронов в трехтомнике «Российская империя: от традиции к модерну» производит понятие «субсистенциальное» от английского subsistence – средства к существованию [Миронов 2015 III]. Так возникают субсистенциальное отношение крестьян к земле и собственности вообще, субсистенциальная (минималистическая) трудовая этика, субсистенциальная трудовая мораль, где труд не цель и смысл жизни, а средство добывания пропитания, а в христианских обществах труд как наказание за первородный грех. Субсистенциальная
Минималистическое понимание субсистенции в нашем смысле, конечно, отправляет во все пункты наших исторических манифестаций, где мы говорили о личном характере субсистенции. С другой стороны, книга Миронова подспудно показывает, что средства к существованию принадлежат структуре личного бытия, личности. Эти средства не разбросаны по миру, но являются тем, благодаря чему существует личность. Этим самостоятельным бытием «для-себя» (что очевидно) пока еще только должен обладать индивидуум, поскольку Subsistence – это и прожиточный минимум, который зависит теперь уже от внешних факторов. Здесь определение меры прожиточного минимума хотя и подразумевает право индивидуума на средства к существованию, все же должно сопровождаться обязательствами солидарности со стороны остального общества, потому что индивид рождается в обществе, которое уже существовало до него… и далее по известному сценарию.
Экономическая, общественная и социологическая интерпретации Subsistence впитали в себя практически все негативные значения, указанные выше. При этом субсистенция так и осталась нераскрытой, поскольку самому термину придали негативное значение «существования», что в некотором смысле неверно. Миронов употребляет значение прожиточный минимум к Subsistence, далее трансформирует его в средства к существованию, еще далее превращает в этический принцип, даже не анализируя катастрофическую пропасть развернувшегося посреди всех этих обозначений абсурда.
К слову сказать, и в самом деле термин «существование» в английском и русском языках имеет негативные манифестации. Когда мы говорим «не жизнь, а существование» или «влачить жалкое существование», то подразумеваем под существованием бедность, нищету, безнадегу. Слово «существо», обращенное к человеку, и вовсе имеет оскорбительный характер. С другой стороны, понятие существование отличается от жизни тем, что оно применимо ко всему существующему; тогда как жизнь лишь к тому, что живет: человек живет, стол существует, но и человек существует. Коротко говоря, неодушевленная природа не живет, но существует…
В англоязычных современных агломерациях пытаются преодолеть эту негативную коннотацию относительно понятия Subsistence, разворачивая его манифестацию от людей к другим объектам культуры, к другим нечеловеческим «личностям», какими являются животные, деревья, вообще природа, глобальные объекты. К средствам существования, к примеру, пение жаворонка относится точно так же, как и пачка макарон к завтраку. То есть, повторимся, прожиточный минимум существования не ограничивается суммой выплаты минимального прожиточного минимума, который гарантирует, например, российское правительство, а, напротив, сам этот минимум расширяет свои границы, объемля собою и внешнюю среду бытования, их устоявшийся образ жизни и прочее, что является важнейшими маркерами существования. Таким образом, правительство должно гарантировать прожиточный минимум не только как выплату пособия, но и как обеспечение обитания людей среди чистых рек, здоровой экологии, внутри абсолютной безопасности привычного уклада жизни, куда входят и качественное питание, и свежий воздух, и чистейшая вода.
5. Subsistentia как устойчивость
Словарь Etymonline дает такую этимологию термина Subsistence: «существование, независимость», от позднелатинского subsistentia «субстанция, реальность», в средневековой латыни также «стабильность», от латинского subsistens, причастия настоящего времени subsistere «стоять неподвижно или твердо» (см. subsist). Латинское subsistentia – это заимствованный перевод греческого hypostasis «основа, субстанция, реальная природа, предмет»; то, что оседает на дне, осадок, буквально все, что находится под. Subsist (v.): 1540-е годы – «существовать»; около 1600-х годов – «сохранять существующее состояние», от французского subsister и непосредственно от латинского subsistere «стоять неподвижно или твердо, занять позицию; пребывать, держаться», от sub «под, до» (см. sub-) + sistere «занимать постоянное положение, стоять на месте, оставаться; устанавливать, размещать, заставлять стоять на месте» (от PIE *si-st-, удвоенная форма корня *sta- «стоять, создавать или быть твердым»). Значение «обеспечивать себя» (определенным образом) относится к 1640-м годам. Родственное: Существовал; существовать.