Суд Линча
Шрифт:
Мельников вышел из машины, насухо протер лобовое стекло, насвистывая себе под нос импровизированную мелодию, поднял голову к небу, где неслись, перегоняя друг друга клочковатые серые облака. Показалось: небо готовилось обрушить на землю новые водяные потоки. Уже собравшись лезть обратно в машину, Мельников на секунду остановился на асфальтовой бровке тротуара. По пустому тротуару шел сосед по подъезду Сергей Денисов.
– Эй, – окликнул Денисова Мельников. Тот поднял глаза. На секунду Мельникову показалось, что в этих глазах блеснула искорка испуга, выражение лица сделалось напряженным. – Мир, конечно, тесен. Но не настолько
Мельников улыбнулся, внутренне удивляясь, откуда на лице Денисова взялось это странное напряженное выражение.
– Приветствую вас, – Денисов тоже улыбнулся, но тяжело, с усилием. Протянул Мельникову руку. – Не вовремя стекла протираете, сейчас опять дождь пойдет.
– Пожалуй, – согласился Мельников. Он стоял перед Денисовым, держа в левой руке тряпку и глядя в лицо соседа, какое-то растерянное, слишком бледное. – Вы тут как, по делам или просто гуляете, воздухом дышите? – поинтересовался он, догадываясь, откуда возвращается Денисов.
Вместо ответа тот лишь глубоко вздохнул, широко раздул ноздри.
– Меня сейчас вызывали туда, – многозначительно сказал Денисов и большим пальцем показал себе за спину. – На допрос вызывали.
– Надеюсь, ничего серьезного? И садитесь в машину. Подвезу.
На лице Денисова отразилось секундное колебание.
– Спасибо, а то я сегодня весь день на своих двоих бегаю.
Он залез в машину и, не спрашивая разрешения, закурил. Дождавшись, когда Мельников сядет за руль, Денисов заявил, что у него, кажется, отклеивается подметка у ботинка.
– Мать их, покупаешь дорогую обувь, а подметка отклеивается в первый же дождь, – Денисов сплюнул за окно, наклонился и поковырял пальцем дефектную подметку.
– Отнесите ботинки обратно в магазин, их должны поменять, – посоветовал Мельников, делая правый поворот на Тверскую. – А по какому поводу вас вызывали на Петровку?
– Да, Господи, каждый день что-то случается, просто сумасшедший дом, – Денисов чуть не заскрипел зубами. – Сам скоро с ума сойду. А тут ещё эти долбанные ботинки. Моего коллегу убили, начальника моего. Громкое дело. Даже в сегодняшних газетах, спустя пять дней после убийства, о нем писали.
– В газете ничего такого не нашел. Прочитал только о том, как зять теще палец откусил. Наверное, я читаю не те газеты.
– Начальник мой справлял день рождения, наверное, хорошо гульнул, – сказал Денисов. – На следующий день он не вышел на работу, хотя назначил несколько деловых встреч. Забеспокоились: звонят ему на квартиру, никто не отвечает. На следующий день тоже не вышел, телефон опять обрывали – ни ответа, ни привета. Еще через день связались с его бывшей женой, у той ключи были от его квартиры. Она одна, дура, к нему поехала. Открывает дверь, заходите комнату – и сразу в обморок. Такое там увидела. Убили человека, потом над ним надругались. А может, наоборот все происходило, черт его знает. Глаза выкололи, это дело, – Денисов ткнул указательным пальцем себе между ног, – отрезали, зачем-то вырезали бритвой нижнюю челюсть… И кому понадобилось его трогать? Теперь вот нас вызывают, сослуживцев, допрашивают. Обыск в нашем офисе проводили. А фамилия следователя Назаров, вам не знакома? Это он вызывал меня сегодня.
– Знаю такого, – кивнул Мельников. – Хороший следователь. Если вас интересует это.
– Странные он вопросы задает, – Денисов снова плюнул на дорогу. – Мы ведь с убитым работали вместе, не более того. Никаких там товарищеских отношений, никаких пьянок. Откуда мне могут быть известны подробности о личной жизни начальника? Знаю только, что он недавно с женой разошелся. Но ведь это не государственная тайна, это все знают. Громкий развод с битьем горшков и недорогой посуды. Были, конечно, кое-какие интриги с женщинами на работе. Это тоже всем известно. Но посчитал, что не вправе сообщать об этих интригах следствию.
– Все правильно, – одобрил Мельников. – Пусть предположения строит следователь. А квартиру убитого обворовали, не знаете?
– Не знаю, – Денисов помотал головой. – Я не могу задавать вопросы следователю. А у нас на работе говорят разное. Одни говорят, деньги, вроде, пропали. Другие говорят, все цело. Мне кажется, кавказцы действовали. Только они способны убивать с такой жестокостью.
– Женщины тоже способны на такую жестокость.
– За такие преступления, будь моя воля, я бы расстреливал на месте, без суда и следствия, – Денисов чмокнул губами. – Разрезать человека на куски в собственной квартире. Варварство.
– Точно, варварство, – согласился Мельников.
Рассуждения Денисова он слушал вполуха. Мельников прислушивался к своему сердцу и ругал себя за то, что в гостях у Бовт выпил слишком много кофе.
Глава девятая
Денисов второй час подряд делал вид, что занят служебными делами. Сидя перед включенным компьютером, он пустыми глазами смотрел в бледно-голубой монитор на прошлогоднюю таблицу сделок купли-продажи квартир, совершенных фирмой «Русь-Люкс». Денисов смотрел на экран, занятый своими мыслями, иногда передвигал с места на место курсор, нажимал кнопки клавиатуры и громко вздыхал, вслух выражая этими вздохами свое умственное напряжение.
Собственно, ломать этот спектакль было не перед кем. Иногда за спиной Денисова возникал Игорь Михайлов, сорокалетний дядька, числившийся агентом, но исполнявший в агентстве «Русь-Люкс» обязанности мальчика на побегушках, поди-принеси, нисколько не тяготившийся своим унизительным положением. Михайлов брал с соседнего стола очередную сигарету, бесцельно топтался на месте, пускал клубы зловонного дыма и пытался завязать разговор с Денисовым.
Но тот отвечал односложно, беседы не получалось, и Михайлов исчезал в коридоре или уходил в курилку на лестнице. Тему трагической гибели генерального директора «Русь-Люкс» Кудрявцева Михайлов был готов обсуждать бесконечно долго, выстраивая и тут же ломая собственные версии происшествия, обогащая собственные скудные сведения столь же скудными сообщениями сослуживцев. Михайлову очень хотелось знать, что думает по поводу происшедшего Денисов, не последний человек в агентстве, по слухам, земляк покойного. Но Денисов, к разочарованию Михайлова, был неприступен. Михайлов топтался за его спиной и вопрошал: «Боже, что же станет теперь с конторой, со всеми нами?» И этот вопрос остался без ответа. Тогда Михайлов, воняя дешевой сигаретой, предпринял новую попытку разговорить Денисова.
– Это просто безумие какое-то – убивать ни в чем не повинного человека, такого классного специалиста, – воскликнул он. – Вы не находите, Сергей Сергеевич, что это безумие?
Денисов, внутренне посмеиваясь над Михайловым и его безграмотными тупыми вопросами, неопределенно пожал плечами:
– Конечно, безумие, Игорь.
Получив столь исчерпывающий ответ, Михайлов уходил, тяжело, по-стариковски передвигая ноги в плохо чищеных ботинках. Но стоило ему исчезнуть за дверью, как разговор пыталась начать заместитель главного бухгалтера Ольга Васильевна Модестова. Вот уже два дня как оперативники МУРа опечатали помещение бухгалтерии, со дня на день сотрудники «Русь-Люкс» ожидали проверки специалистов с Петровки и группы независимых экспертов, согласившихся дать свое заключение о деятельности «Русь-Люкс» милиции.