Судьба генерала
Шрифт:
Первым к назначенному месту, конечно, прибывал большой фургон с «кафешенками», огромным кипящим самоваром, с корзинами, набитыми посудой и булками. Пока слуги в красных ливреях проворно накрывали столы, нарядные, но запылённые экипажи с членами императорской фамилии прибывали к очередному греческому храму или русской избе. Так было и на этот раз. Послеобеденный чай императрице захотелось вкушать в китайской пагоде. Через двадцать минут там начал собираться двор. Императрица в сопровождении своих фрейлин любовалась золотисто-красными драконами, которыми был украшен павильон, а затем окружающими видами. Слышалась французская
— Какие чудесные цветы, — сказала императрица, рассматривая разбитые вокруг клумбы, — и какие прелестные зелёные лужайки! Так и хочется погулять по этой мягкой травке.
Александра Фёдоровна была в платье из шёлкового светло-зелёного фая, отделанного бархоткой цвета шанжан — бронзового жука. Рукава были оторочены серебряными кружевами очень тонкой, искусной работы. Концы шёлковых тёмно-зелёных лент, завязанных под подбородком и придерживающих кокетливую соломенную английскую шляпку с широкими полями, развевались на лёгком ветерке. Императрица хорошо знала, что она, высокая и стройная, будет чудесно смотреться в своём наряде для прогулок на фоне изумрудной травы.
— Я бы на вашем месте, Ваше Величество, поостереглась это делать, — предупредила её Наденька Бартенева ангельским голоском, — под этими на вид прелестными лужками затаилось мерзкое болото. Стоит ступить с дорожки в сторону, и тут же промочите ноги.
— Ах да, я и забыла. Здесь просто жуткая природа, — махнула Александра Фёдоровна рукой с белоснежным платком, украшенным золотой вышивкой. — Будем издали любоваться этими живописными полянами. Эх, не мог Пётр Великий прорубить своё окно в Европу где-нибудь в другом, более удобном для прогулок месте, — капризно поджав губки, проворчала царица. — По моей спальне вчера опять прыгали лягушки, — продолжила она возмущённо. — А я их ужасно боюсь. И мои горничные тоже боятся их брать в руки. Пришлось позвать лакея, чтобы он их вышвырнул в окно.
— Надо было вызвать часовых, — игриво добавила Наденька. — Они бы расстреляли этих нарушителей спокойствия Вашего Величества из большущих ружей. Тем более среди этих гренадерчиков попадаются даже очень прехорошенькие экземпляры. Ну вот хоть этот, например, — скосила живые глазки фрейлина на рослого красавца в зелёном мундире с красными лацканами на груди и в обтягивающих ноги белых лосинах.
При приближении царицы гренадер щёлкнул каблуками и взял ружьё на караул.
— Ну и болтушка ты, Надюша, — усмехнулась Александра Фёдоровна, но по тому, как она взглянула на стройного часового, ясно было, что эта тридцатилетняя женщина обладает отнюдь не ледяным темпераментом.
Разговаривая, императрица со свитой обошла павильон и за кустом цветущей сирени натолкнулась на жандармскую карету, из которой выглянул молодой поэт.
— Андрюша, что ты здесь делаешь? — вскрикнула Наденька.
— Да вот привезли под конвоем, а зачем, не знаю, — ответил уклончиво Полетаев.
— Так вот какой он, твой талантливый племянник, — проговорила императрица, останавливаясь рядом.
Андрей выскочил из кареты и, сняв фуражку, поклонился. Как из-под земли рядом вырос жандармский полковник в лазоревом мундире.
— Зачем вы привезли сюда этого мальчика? — спросила Александра
— По приказу Его Величества, — ответил полковник, подобострастно кланяясь. — На имя государя императора поступил до... пришло послание доброжелателя, в котором он указывает, что профессора университета знакомят юношей с пагубной философией нынешнего века, дают полную свободу их пылким страстям. Вследствие такой необузданности, к общему несчастию, видим мы, что сии воспитанники не уважают закона, не почитают родителей и не признают над собой никакой власти. — Полковник показал своим толстым коротким пальцем на студента. — Вот перед нами печальный плод такого воспитания. Его стишки наполнены развратными картинами и самыми пагубными для юношества мыслями.
— Что-то я не заметила того, о чём вы толкуете, когда мне читали стихи этого талантливого поэта, — проговорила императрица. Тяжёлые складки появились у неё вокруг рта, подбородок утяжелился.
Полковник весь подобрался: возражать царице было небезопасно.
— Ваше Величество, конечно же, не читали тех стихов этого молодого, но очень резвого дарования, которые ходят в списках. А государь император потребовал, чтобы стихи эти ему представили, и был до глубины души возмущён их содержанием. Поверьте мне, я как жандарм отнюдь не склонен преувеличивать вину молодого человека, я даже готов простить юности её многочисленные заблуждения, но как говорят русские пословицы: слово не воробей, вылетит — не поймаешь, и то, что написано пером, не вырубишь топором. Государь император приказал нам провести самое строгое расследование. — Полковник, льстиво улыбаясь, низко поклонился.
— Раз уж речь зашла о русских пословицах, то, я думаю, одну из них вам будет небесполезно почаще вспоминать: заставь дурака Богу молиться — он и лоб расшибёт! — Александра Фёдоровна резко повернулась и пошла к павильону, тяжело ступая по дорожке.
За ней устремилась и её свита в разноцветных платьях и шляпках. Полковник же вынул большой, сильно надушенный платок и, покряхтывая, вытер обильный пот со лба.
— Эх, когда паны дерутся, у холопов чубы трещат! — со вздохом сказал он. — И угораздило же меня попасть между двух огней!
3
В павильоне уже всё было готово к вечернему чаепитию. Приехал и государь император.
— Николя, — обратилась к нему Александра Фёдоровна, — мне нужно с тобой поговорить.
— Я весь в твоём распоряжении, — учтиво склонился Николай Павлович и повёл супругу в павильон.
По выражению её лица он понял, что она сильно не в духе.
«И какая муха её укусила? — беспокойно подумал император. — Может быть, ей уже донесли про эту крошку из Смольного? Но ведь дело благополучно замяли, выдали её замуж... Чего из мухи слона-то делать?»
Они зашли в просторную комнату, обставленную мягкой мебелью, обитой алым бархатом. Царь дал команду лакею пошире распахнуть шторы.
— Не надо, — простонала императрица, — у меня мигрень, и яркий солнечный свет мне просто невыносим.
Николай Павлович вздохнул.
«Ну, началось, — пронеслось в его уже плешивой голове, — если с мигрени начинает, значит, держись! И как она про эту смолянку пронюхала?»
— Николя, ты что, не понимаешь, какая сложная обстановка сейчас складывается в России и в Европе?