Судьба-Полынь Книга I
Шрифт:
— Тоже мне угощение, — фыркнула шатенка. — Будто мы нардайских сладостей не ели. Уйди с дороги!
— Не хотите сладостей, могу пирожками с ландгарскими цукатами.
— Мы сыты, — отрезала Зеора. — А пирожками прельщай дочку какого-нибудь пахаря.
Ильгар сжал зубы и наградил ее ледяным взглядом…
— А я не откажусь, — прозвучавший родничком голосок, растекся по сердцу нектаром. Не зря эта девушка виделась ему сотканной из солнца! От нее так и струился свет. Удивленные взгляды подруг нисколько ее не смущали — озорно пожала плечами: — Люблю
— Рика, ты забыла, нам к модистке нужно, — дернув ее за рукав, прошипела Зеора.
— Нам — это тебе? У меня наряд давно готов. Пока вы будете выбирать ткань, я с удовольствием полакомлюсь пирожками. Встретимся здесь в полдень.
— Ты собираешься пойти с… ним?! — Зеора шептала так, что и в конце улицы было слышно. — Ты его впервые видишь! Неизвестный солдафон. Знаешь, чем они занимаются в своих походах, как поступают с захваченными в плен женщинами? А вдруг он насильник, убийца или скотоложец? Дикарь есть дикарь!
Это было уже слишком.
— В нашем племени никогда не было насильников, — зло проговорил Ильгар. — А чужеземцам, сотворившим такое с женщиной, отрубали причиндалы.
Девушки покраснели, потупили глаза. Зеора застыла с полуоткрытым ртом.
— Я верю ему, и иду в пекарню, — заявила твердо Рика, взяв Ильгара под руку.
— Отцу это не понравится, — предрекла мрачная черноволосая девушка. Внимательно посмотрела на парня: — Как тебя зовут?
— Ильгар. Десятник резервного полка восточной армии Сеятеля под командованием Теора Неустрашимого. Клянусь именем и честью, что не причиню вашей подруге никакого вреда и верну в полной сохранности.
Черноволосая кивнула; Зеора, разобиженная, демонстративно отвернулась. Рика с вызовом глянула на подруг.
— Теперь вы знаете его имя и звание. Увидимся в полдень!
Это был самый чудесный день в жизни Ильгара. Он держал за руку прекраснейшую во всем мире девушку, гулял с ней, ел пирожки с цукатами и сладости, пил разбавленное фруктовое вино, любовался фонтанами в квартале богачей и кормил сдобой прирученных павлинов. Слушал рассказы Рики о детстве в Вайрантуре.
Они опомнились только когда солнце начало клониться к горизонту.
— Зеора, наверное, уже панику подняла, отца взбаламутила, — заволновалась девушка. — Надеюсь, моя сестра не даст наделать глупостей.
— Это моя вина, — сказал Ильгар. — Я провожу тебя и извинюсь перед твоим отцом.
— Лучше не надо. Не думаю, что он обрадуется, увидев нас вместе.
Но Ильгар, вынув из ее кудрявых волос застрявший листочек, взял девушку под руку.
— Ничего. Переживу. Веди к дому.
Возле новенького двухэтажного особняка, окруженного розовыми кустами, их поджидала темноволосая девушка, спросившая имя Ильгара днем. Она сидела на парапете крохотного фонтана и задумчиво наблюдала, как переливается закатным багрянцем водяная пыльца, оседающая на мрамор.
— Дай-ка угадаю: твой отец — башмачник? — пошутил десятник, разглядывая роскошное строение. Он сегодня много узнал про Рику, но она ни словом не обмолвилась — кто ее отец.
— Не совсем, — усмехнулась она в ответ. — Но тоже человек нужный.
Темноволосая заметила парочку и соскочила с парапета. На ней было ситцевое платье, чуть-чуть недостающее до лодыжек.
— Где вас носит? — от слов веяло холодом. — Тебе повезло, что отец задерживается!
— Не шуми так, Нарти, — скривилась Рика. — Все хорошо. Я дома. Если ты не расскажешь папе — а ты ведь не расскажешь? — никто ни о чем не узнает.
— Цени, что у тебя добрая сестра, — проговорила Нарти, брызнув в Рику водой из фонтана. — Но с тебя причитается.
Не успела она объявить цену, как к дому подошел очень высокий и крепкий мужчина. Он опирался на резную трость, в другой руке держал мешок с чем-то тяжелым, следом за ним шествовала пара грозного вида бойцов. Судя по особым стеганкам с яркой вышивкой на груди — из гарнизонной стражи.
— Просто стой и молчи, — прошептала Рика. — Это мой отец — Ракавир.
В глазах человека плясали искры силы — Ильгар их ни с чем не мог спутать! Он вспомнил взор Геннера… «Черт побери. Отец Рики — Дарующий? Точно. И это не трость у него в руках, а самый настоящий жезл!»
— И кто это тут у нас? — проговорил мужчина.
Парни за его спиной казались спокойными, но в расслабленных позах читалась готовность скрутить незнакомца, если тот поведет себя неподобающе.
— Привет, папа! — защебетала Рика. — Мы с Нарти вышли подышать свежим воздухом возле фонтана, а тут мимо проходил солдат и спросил у нас дорогу к гарнизону…
— Ну да, — улыбнулся Дарующий. — Предположим, что я поверил. Хотя ты в запыленном платье для прогулок, Нарти — в домашней одежде, а ваш незнакомый солдат только что держал тебя за руку. Ну, побуду немного дураком. Для разнообразия.
Ильгар молча приложил три пальца ко лбу и слегка поклонился. Три пальца — обязательный знак приветствия старших, а поклон — личная дань уважения. Дарующие: большая величина, нежели простые офицеры. А уж человек, воспитавший такое чудо, как Рика…
— Солдат?
— Десятник.
— Молодой, — сказал Ракавир и одобрительно кивнул. — Похвально… Зайдешь к нам на чай?
Девушки непонимающе уставились на отца. Тот улыбнулся в ответ:
— Да, я зазываю в дом незнакомого вам солдата. Я ведь обещал сегодня побыть дураком?
«Неудивительно, что Рика замечательная и веселая! С таким-то отцом!»
— Прошу прощения, но вынужден отклонить ваше предложение, — Ильгар покачал головой. — Я должен вернуться в казармы.
— Жаль. Но долг есть долг. Хорошо, что ты осознаешь это. Как тебя зовут, десятник?
— Ильгар.
— Что ж, Ильгар, приятно было познакомиться.
— А может, пригласим его на турнир? — внезапно вмешалась в разговор Нарти.
Все недоуменно посмотрели в ее сторону. Но Ракавир, судя по всему, находился в приподнятом настроении: рассмеялся, махнул рукой: