Судьба. На острие меча
Шрифт:
— Прикажи им, прикажи, — закричала я, схватив кисть скелета и изо всех сил сдавив костяшки его пальцев. Они начали осыпаться мелкой пылью, но тот хранил молчание. — Они убивают, не останавливаясь…
— Прикончите меня, — проскрежетал скелет.
— Что? Ты хочешь, чтобы мы сами отняли нашу последнюю надежду?
— Прикончите меня, прошу, я так устал, — если бы у него были глаза, он бы наверное рыдал, я вновь почувствовала его страдания.
— Тёрм, — я не могла отказать нечастному в подобной просьбе, — сотни лет заточения слишком большой срок даже для такого злодея, как он.
— Но, Авель, нам нужен ответ, как уничтожить шлотов…
— Я не знаю, я действительно не знаю, — черные глазницы повернулись в мою сторону, в их провалах не было не видно ничего, кроме бездонного страдания, — даруйте мне смерть… Я не достоин милосердия, я знаю, но… будьте милосердны…
— Хорошо,
— Ты ищешь слепого старца? Ха-ха, — смех как скрип несмазанных петель, — Великий Непознанный… я видел его однажды. Это он подсказал мне как уничтожить Островную Империю…
— Ты вызвал шлотов по его подсказке? — мне не нужно было быть провидицей, чтобы догадаться об этом.
— Да. Но он не назвал цену, — минутная пауза и крик боли, — она оказалась непомерно высокой, — и новый крик, — Непознанный! Его речи сладки и велеречивы, если он избрал жертву, ему не противостоять.
— Но ты же сумел?!
— Я думал, что да, но нет, он обвёл меня вокруг пальца, выбрав себе другую марионетку. Моя супруга, моя… — вздрогнувшие от страдания плечи…
— Кто он, этот слепец? Я уничтожу его.
— Это не возможно, он есть тьма… — стон боли, — смерть, прошу… — если бы мумия могла рыдать, нас бы давно залили потоки слез, но даже этого ей было не дано…
— Разрушь его, Тёрм… Пожалуйста.
В этой груде костей не осталось ничего, кроме вековой пыли. Его как и Непознанного нельзя было убить, но его можно было разрушить, развеять в мелкую пыль.
— Хорошо, — на скулах Терма заиграли желваки, он взял отставленный в сторону молот, — отвернись.
Я пожала плечами, но отвернулась. Удар, звон разлетающихся осколков и короткий, как вскрик, вздох облегчения. Всё кончено, надежд больше нет. Но мы будем бороться. Мы будем бороться до самого конца.
— Нам надо уходить, — камерлинец взял меня за плечи и повернул к себе лицом. Мой взгляд скользнул вниз к полу. Там не было ничего, кроме разбитого в щепы ящика и покрывавшего его толстого слоя пыли, — я думаю, что скоро все маги соберутся во дворце.
— Что мы будем делать, Тёрм? Шлоты не остановятся, пока не будет уничтожен последний из живущих.
— Мы что-нибудь придумаем, обязательно что-нибудь придумаем, — уверял он, гладя меня по волосам. Ох, как бы я хотела ему поверить… — Поспешим.
— Думаешь, у нас есть шанс уйти отсюда живыми?
— Нет, — на этот раз Тёрм посчитал лукавство излишним, — но мы попробуем.
— Мы умрём с честью, — я поцеловала Тёрма в щёку.
— Ага, — сказал он, развернулся и зашагал к выходу из подземелья. Я кинулась за ним следом.
Мы поднимались вверх, перескакивая через ступеньки, и даже не надеялись успеть к выходу раньше тайпрамиров. Но нам хотелось встретить их с гордо поднятыми лицами, глядя на солнце, а не здесь, в темных и узких коридорах лабиринта. Мы бежали вперёд, ни разу не остановившись, чтобы отдышаться. Я слышала, как за нашей спиной трещат и осыпаются каменные стены, как рушится, не выдерживая внезапно свалившегося на него давления, фундамент, как само здание, стонет и покрывается трещинами, как расползается, истаивает в ничто удерживавшая его магия.
— Дай руку, — потребовал Тёрм, увидев, что я начала отставать. Наши ладони соединились, я почувствовала исходящую от Тёрма волну нежности и… мы побежали дальше.
Королевский дворец рухнул, едва мы выскочили на дворцовую площадь. Продолжая бежать, я обернулась на грохот падающего строения, и мне показалось, что в одном из окон мелькнула худенькая фигурка королевы Эвиль, но в следующее мгновение окно закрыло рухнувшим вниз балконом верхнего этажа. Всё скрылось в ужасающе-сером облаке пыли.
В самом центре площади Тёрм вдруг остановился как вкопанный, я едва успела притормозить, чтобы не врезаться ему в спину. Прямо перед нами разверзлась огромная чёрная воронка. В растерянности я отпустила руку друга и даже отступила пару шагов назад. Мы ждали нечто подобного, но всё же её появление стало для нас неприятной неожиданностью, за грохотом падающих вниз перекрытий не было слышно шипящего звука открывающегося портала. Наконец чёрный провал сиренево замерцал своим зевом и из его глубин один за другим начали выскакивать посвященные Колумвирата — тайпрамиры. Одетые в оранжево-серые балахоны они выглядели поистине близнецами-братьями. Я успела насчитать их более полутора десятков, когда в черной дыре показалась одетая в багровое платье женщина. Я видела её в своём сне, я видела её в воспоминаниях мага и где-то еще, но едва узнала. В её глазах светились знания и опыт
— Вот мы и встретились, барон Термарель Бернард Каннер — женщина смотрела на меня, но её слова были обращены не ко мне, — принц Термарель, истинный наследник Риварда Смелого.
— Терм — принц? — вопрос сам слетел с моих губ.
— Ты удивлена? И разочарована? Ты думала, что это ты — наследница трона Эскалиора? Ты ошибаешься. Твои родственники славно поводили всех за нос. Даже я не сразу разгадала их замысел. Но они поступили мудро, очень мудро, противопоставить магам человека слабого, никчемного, ни на что неспособного, но не восприимчивого, почти не уязвимого для магии, до этого надо было додуматься. А чтобы окончательно убедить меня, они свели вас вместе. И мой магический кристалл, должный указать последнего наследника престола показал мне вас двоих. Я ошибочно решила, что это ты, мерзкая девчонка. Если бы я знала, что ошибаюсь… Тогда всё было бы гораздо проще и не нужно было бы гоняться за дочерью самозванки, ведь стоило мне направить всю свою мощь на уничтожение Каннера, всё давно было бы кончено.
Терм вытащил меч из ножен и шагнул вперед.
— Стой, ни шагу! — Арантранаида, обладала достаточным опытом, чтобы суметь разгадать его намерения, — ты всё равно умрёшь, но сначала я скажу вам всю правду, — надо же, этой тетке хотелось эффектной концовки, — а потом мы кое-что обсудим.
— Мы слушаем, — Тёрм, несмотря на предупреждение, сделал ещё один шаг, и по едва уловимому движению бровей я поняла, что решение он уже принял…
— Не знаю, каким образом Амертоны и Натремы оказались замешаны во всём этом, но именно они придумали хитрую историю для спасения наследника, именно они подтасовали факты, документы, подкупили свидетелей, должных в нужный момент направить преследование по ложному следу, они даже не пожалели свою дочь. И они же принимали самое активное участие в судьбе юного наследника, брат её матери даже оказался от своего имени, избрав путь бродяги. А мы… Мы слишком долго считали, что Ривальд Смелый не оставил после себя потомков, что его супруга погибла, не успев разрешиться от бремени. Мы ошибались. Увы. Но слишком многое свидетельствовало об обратном, и мы начали поиск. Но, как я уже говорила, Натремы и Амертоны сделали все возможное, чтобы обвести нас вокруг пальца. Тут-то и была придумана история, в которой у Ривальда была дочь. Хотя теперь мне доподлинно известно, что у короля был лишь один ребенок, мальчик. Его подкинули в семью барона Артура Каннера, который еще до раскола страны жил на нынешней территории Камерлина. Артур не имел собственных детей, так что ребёнок пришёлся как нельзя кстати. Потом мальчик вырос и стал никем иным, как Бернардом Каннером, отцом Тёрмареля. Всё было бы благополучно, но старый барон, приёмный отец Бернарда ни разу за свою жизнь не совершивший ни одного необдуманного поступка незадолго до своей смерти проигрался на скачках. Некто, уже тогда возможно подозревавший о происхождении его приёмного сына, перекупил его долг и, чтобы предоставить отсрочку, потребовал залог крови, и кроме того процент в виде кулона-амулета, единственного предмета связывавшего Бернарда с его настоящей семьёй. Не знаю зачем ростовщику, — ("А был ли он ростовщиком? — внезапно подумалось мне, — или же под его маской скрывался некто другой?"), — потребовалось это украшение: может быть для того, чтобы добраться до Корунда, а возможно лишь чтобы убедиться в королевском происхождении мальчика. Как бы там ни было, но старый барон согласился и поставил свой росчерк под кровавым договором. Где он собирался найти деньги неизвестно, поговаривали о несметных сокровищах царского двора, ключи от которых были доверены барону. Но судя по тому, какую скромную жизнь влачил барон, вряд ли это могло быть правдой. Увы, Артур умер, так и не успев рассчитаться. Бернард же узнал о долге своего приёмного отца, когда все сроки подходили к концу. Не стану утомлять вас дальнейшими подробностями, я думаю вам о них уже поведали, естественно, как всегда нагородили кучу лжи, но и это не важно, верным остаётся лишь одно: каравану каким-то чудом удалось преодолеть Картенминский лес, и их никто не тронул. Но Бернард оказался слишком самонадеян, а Натрем слишком молод, и ночью на них напали наемники. Уцелело лишь двое. Казалось бы, долг не будет уплачен и наконец-то королевская кровь окончательно утечёт в землю. Лишь по случайности, караван прибыл вовремя, но планы «ростовщика» переменились, он уже хотел всё, а не только возврата долга. На свою беду «ростовщик» недооценил нашего юного мага. Баронессу убили…