Судьбы, как есть
Шрифт:
— И Тьерри убили, — запричитала Сигалова.
Артем не выдержал и закричал:
— Дальше!? Лиза! Где Лиза?
— И Лизочка погибла. Тут, у дома, столько машин милиции и пожарки, еще и квартиру подожгли. Сигалова сильно зарыдала.
— Не может быть? — простонал Артем. Только в этот момент он понял, что Сигалова говорит страшную правду. — Кто это сделал?
— Я не знаю, кто, — простонала Галина. — Приезжайте, вас тут ждут.
— Ты… Ты… — Артема хватил шок, — за что? Почему? — он бросил трубку на кровать и, схватившись за голову, вышел в холл.
— Люда! Люда! Олю убили. Лизу убили и Терюшу убили, — кричал
Артем упал на колени и застонал:
— Сигалова позвонила, она не врет. Нет! Она не будет так шутить. Не будет, — он не стонал, он скулил, обхватив голову руками.
Людмила, услышав крик Артема и его стон, выскочила из своей спальни, остановилась возле него и смотрела в полном оцепенении от услышанного. Метнулась на кухню. Все ее существо понимало, что случилось что-то такое страшное и непоправимое. «Убили, убили», — шептала она, обливаясь нахлынувшими слезами. Хватаясь за подборы дверей и стены, она быстро вернулась назад к Артему и, схватив его за плечо закричала:
— Это правда? Артем, это правда? — она медленно опускалась на колени рядом с Артемом и шептала: — Не может быть, я ведь у них должна быть, Лиза болеет, я с Олей допоздна разговаривала. Как же так, Артем? Да не молчи же ты! Почему убили? Говори? Говори, — и опять затрясла мужа за плече.
— Я сказал то, что слышал от Сигаловой. Боже мой! Деточки наши! Этого не может быть, — он вдруг взглянул на Людмилу и понял, что что-то надо срочно делать, иначе с ней может случиться беда. — Людочка, милая моя, вставай, пойдем на кухню, там есть лекарство, надо выпить. Есть успокаивающее.
Артем взял почти безжизненную руку жены и, приподняв ее с колен, повел на кухню, где у него в шкафу кухонного гарнитура всегда имелись капли валокордина. Людмила, сев на стул у стола и закрыв лицо ладонями, так заревела, что у Артема закружилась голова, и ему показалось, что пол медленно плывет под его ногами. Артем накапал побольше капель в кружку, добавил воды и, дав выпить эту жидкость Людмиле, метнулся к соседям, он очень испугался за здоровье жены. Из трех квартир в одной оказалась соседка Татьяна. Артем объяснил ситуацию. После чего Татьяна, обливаясь слезами, побежала в ближайшую аптеку за лекарствами и минут через десять принесла пакет с успокаивающими средствами. Она сама приготовила смеси настоек и дала их выпить Людмиле и Артему.
Сразу, конечно, легче не стало, но им надо было срочно ехать в центр Москвы. Вдруг, как сговорившись, начали разрываться телефоны, тем самым подтверждая произошедшую ужасную беду. Они метались по квартире, переодеваясь во все черное. Людмила отыскала где-то черный шелковый шарфик, на черное платье набросила черное пончо, надела на красные от слез глаза очки, и они, закрыв квартиру, оба как-то сразу осунувшиеся, смертельно бледные, с неожиданно свалившимся на них горем, пошли к метро. Ехать на машине в центр Москвы в таком состоянии было смерти подобно, а плюс пробки, эти нескончаемые московские пробки в таком состоянии человека добьют полностью.
Шел одиннадцатый час. Прохладное апрельское утро с мелкими, но редкими капельками дождя, держало идущий люд в этот понедельник в пасмурном настроении. Тучи висели черными глыбами над всей Москвой, казалось, они ждут какой-то команды и обрушат свой гнев на людей, заливая их дождем-слезами по безвинно погибшей семье. На эту Пасху и вчера погоды не было хорошей. Что это, предчувствие? Предупреждение? Все перемешалось в этот день и покатилось по смертям. В 15 часов Шмелевы узнали о смерти генерала Давыдова, отца Олиной подруги Ани, а также хорошего товарища и бывшего сослуживца Артема. Подлый рак, эта страшная болезнь века, косит людей, не взирая ни на возраст, ни на здоровье, ни на что. Смерть генерала, вся семья Шмелевых, восприняла с огромной скорбью и сочувствием. Что же принесло утро этого дня в многомиллионном городе, не вписывалось ни в какие каноны жестокого убийства семьи в доме, напротив здания Управления делами президента Российской Федерации.
Они шли к метро, не замечая ничего вокруг. Все мысли их крутились только вокруг одного вопроса: «Как же так случилось, что теперь у них нет больше любимой доченьки, любимой внученьки и скромного доброго зятя-француза Тьерри?»
Рождались и рождались новые вопросы: «Как же теперь жить без этих лучезарных, больших и красивых Олиных глаз? Как жить без нежных и пухленьких ручонок Лизочки, ее голосочка и не по-детски проницательных глазок? Как жить дальше и не слышать их голоса? Как жить теперь родителям Тьерри, которые были так счастливы за него, гордились, что у них такая красивая и умная сноха, и такая прекрасная внучка?»
На станции Людмила и Артем вошли в вагон. Кругом люди, и надо было как-то держаться, но с такими мыслями сдерживать слезы было невозможно. Слезы катились сами, и они постоянно держали в руках платки, чтобы хоть как-то сдерживать и не показывать с ними своего горя. Люди ведь все равно ничего не поймут.
Артем, как бы листал одну картину за другой: — Вот он с Лизой гуляет на площадке возле дома, а вот они балуются, в большой комнате, на ковре, с собачкой пекинесом Джеммой, которую Лиза любила безумно. Когда Лиза только-только научилась ходить, то Джемма была ее главным объектом внимания, который она таскала за хвост, ложилась на нее, переворачивала, дергала за лапки. Но и Джемма любила Лизу и прощала ей все, что та с ней вытворяла, и ни разу не укусила ее.
В марте этого же года Оля как-то пожаловалась на усталость и нервозную обстановку на работе. Тогда Артем предложил забрать у них внучку в Бутово. Людмила тоже поддержала это предложение. Ольга согласилась, да и Тьерри не возражал. Тогда Артем побежал в ближайший детский садик, но свободных мест не оказалось, надо еще не один год в очереди постоять. Однако Артем так настроился на то, чтобы Лиза жила у них, что к обеду, переговорив с заведующей, он получил добро на оформление Лизочки в младшую группу. Артем ликовал, а вечером он узнает от Людмилы, что Оля и Тьерри категорически против переезда Лизы в Бутово. Оля тогда сказала:
— Родители сами должны воспитывать своих детей, чтобы потом не на кого было пенять за их воспитание.
Артем тогда пытался переубедить дочь:
— Оля, пойми ты? Мы ведь не собираемся забрать у вас Лизочку надолго. Сейчас вам надо работать, делать карьеру, зарабатывать деньги и быть уверенным, что с ребенком все в полном порядке. У нас ей будет хорошо! Спальный район, хороший новый детский садик. Я все сделаю, чтобы Лизе у нас нравилось, если ей не пойдет в садике, я сам буду по переменке с Людой сидеть с ней, а вы каждые выходные будете приезжать к нам, и всем будет весело и радостно, — упрашивал Артем Ольгу.