Судьбы, как есть
Шрифт:
Зеленин открыл глаза и посмотрел на розы, которые так и стояли гордые, красивые и манящие своим нежным розовым запахом.
— Если цветы долго не вянут, значит, дарили их с душой и любовью! — сказал вслух Виктор, вспомнив, что так говорила об этом Анна.
Фомич.
За первые сутки работы у Артема Шмелева сосредоточилась уже немалая информация. С минуты на минуту должен подъехать Егор, еще через полчаса прибудет старый товарищ Цветкова Алексей Зоб, служивший когда-то в Главном разведывательном управлении (ГРУ), а ныне хозяин небольшого продуктового магазина и кафе. Он там, правда, занимается больше по обеспечению своих заведений продуктами и прочими хозяйственными делами, а вот по торговой части командует «парадом» его нежнейшая супруга Екатерина Васильевна
Подполковник запаса Зоб был человеком неординарным. На первый взгляд, он производил впечатление раздолбая, пофигиста, анекдотчика, любил шумные компании, хорошо играл на гитаре, пел свои песни и всегда был на виду, как человек не унывающий, легкий и доступный. Казалось, живет человек и ничего не берет дурного в голову, все у него хорошо. Тот, кто встречался с Зобом впервые и не знал, где он работает, то никогда бы не подумал, что этого человека дважды представляли к Герою Советского Союза и что его представления так и не доходили до Министра обороны, а тем более дальше. Боевого офицера, прошедшего не одну горячую точку в целом наградами не обижали, но «героя» так и не дали. Об этом знали немногие, а сам Зоб никогда не сетовал и обид никаких не высказывал. Какие и где он выполнял задания, знал только ограниченный круг людей. А если кто пытался узнать подробности у него самого, то Зоб так умело уходил от ответа, что в памяти у любопытных оставались либо его анекдоты, либо песни. На вид ему можно было дать лет сорок, сорок пять, а на самом деле ему шел пятьдесят второй год. У него не было признаков выпадения волос на голове, держалась хорошая русая шевелюра, чистое благородное лицо и голубые глаза с шикарной голливудской улыбкой настораживали порой его начальство, отдававшее приказ на серьезное задание. Сможет ли этот улыбающийся вечно человек исполнить его со всей серьезностью и в срок? Но те, кто бывал вместе с Зобом на деле или те, кто раньше снаряжали его в дорогу, знали, что этот человек в своем деле просто Ас-суперпрофи. Лично для Зоба его поведение вне работы, то есть вне задания, портило порой определение меры поощрения его старшим начальством. Алексей Фомич после возвращения докладывал о выполнении задания коротко, без прикрас возникших трудностей на пути и проявления неимоверных усилий к их преодолению. Как правило, о его геройствах рассказывали напарники или очевидцы из их группы. Вот таким, не как все остальные, был подполковник запаса Зоб Алексей Фомич. Но Цветков-то точно знал своего друга по непринужденным его рассказам один на один, за рюмкой водочки и в доверительной беседе. А бывало, наблюдает Цветков со стороны, как ведет себя Фомич в компании, и думает:
— Вот дает Алексей! Совсем другой человек, перевоплощается как артист. Артист, да и только!
Примерно в таком разрезе, генерал поведал о своем давнем друге Фомиче Артему, и Артем представлял, как надо вести себя с таким человеком.
Ночью, накануне, Артем и Егор долго не могли уснуть. Они строили разные планы, в одном из них Егор предложил свою кандидатуру для внедрения в сервисный центр «Сузуки». Зная уже кое-что о Зобе, Артем по этому плану хотел посоветоваться с Фомичом. Егор ранее не планировался, для этих целей, он планировался для обеспечения передвижения, а больше быть на подхвате при возникающих ситуациях, и то, с разрешения Цветкова. Десантник мог не только хорошо водить машину, быстро ориентироваться в городе, но и, при необходимости, урезонить пыл прытких мужиков. И не одного. Теперь же получается, что в сервис пойдет и Егор, надо как можно быстрей узнать, где и кто занимается угнанными машинами.
Прибыл Егор из госпиталя, а через двадцать пять минут в квартиру вошел подполковник Зоб.
— Значит, так процветает в «хоромах», на десятом этаже, русский действующий полковник, а с ним и молодой боец регулярной армии, — начал, улыбаясь, с порога Зоб, протягивая Артему и Егору свою упругую ладонь с энергичным рукопожатием, при этом продолжая говорить, — здрасьте, вам мое коммерческое, торгово-экспедиторское приветствие, а в целом я просто Зоб, лучше Фомич.
Артем провел Алексея в свою комнатку, где, внимательно выслушав его и въехав в планы действий, Зоб сказал:
— Понятно! Влипаем по всему профилю и анфасу в глину и потом варим самогон.
— Какой самогон? — не понял Егор.
— А такой, солдат. Сами засыпаем, потом бродим, потом гоним, потом разливаем, потом напиваемся этой дряни и болеем, если выживем. Извините мужики, не могу без шуток. Особенно, когда дела закручиваются не на шутку серьезные. Мне чем хуже, тем веселей! Ты, Егор, кроме рукопашки, еще чем-нибудь владеешь?
— Да, Батя еще до армии немного тренировал. Айкидо, есть такая борьба в Японии!
— Знаем тоже кое-что и из айкидо. Это похвально, что Батя тебя подучил. Мы теперь с тобой некоторое время будем рядом. Как мне это видится.
— Я не понял, как рядом? — спросил Егор.
— А вот так, завтра с утра меняем номера на машине, я забираю у тебя все документы на машину вместе с паспортом сегодня, а завтра в семь ноль-ноль ты получишь другие, у торца этого дома, где детский садик, и мы поедем на твоей шохе устраиваться на работу в автосервис. Будем работать под другими фамилиями и в другом обличит Легенду я расскажу по дороге, запомнить будет не сложно.
Артем слушал Зоба и начинал понимать, что перед ним мастер, и он уже все продумал. Не зная планов, которые они с Егором тщательно продумывали, Зоб уже командует и ставит задачи. Круто берет!
— Не волнуйтесь, Артем Викторович, Цветков в курсе. Одного парня пускать в лапы «Тель-Авива» генерал не позволит, и мне подмога, что надо получается. А сейчас будут съемки. Сегодня тебе, Егор, двадцать два, а завтра ты будешь выглядеть на все двадцать девять.
И тут началось! Артем с Егором увидели, как кожаный чемоданчик Зоба стал превращаться в фотомастерскую и косметический салон. Зоб быстро наклеил Егору выше переносицы пластинку с двумя горизонтально параллельными морщинками, что-то поколдовал у разрезов губ, прилепил кусочек ткани цвета кожи на правую щеку, и получился шрам. Побрызгал каким-то раствором волосы, другим раствором и кремом лицо, прилепил усы точь-в-точь по цвету волос, а потом усадил Егора для съемки. Когда Егор посмотрел на себя в зеркало, то был удивлен такой перемене. В зеркале он увидел мужчину лет на 30–35, узнать в нем самого себя можно было только по глазам и носу, а так это был совсем не Егор.
— Вот так, солдат, ты теперь будешь выглядеть на паспорте, на правах и будешь теперь Гоша, Гоша Курин, а по отчеству Георгий Константинович, как маршал Жуков, но только Курин.
Все произошло так мастерски и быстро, что не успел Зоб начать работу, как уже закрывал свой чемоданчик и отдавал указания Егору, как надо относиться к своему «новому» лицу.
— Все, господа, в этом мире тленно и даже горит, а мы с тобой, Гоша, гореть не должны, верней, не имеем права, — сказал Зоб и закрыл свой чемоданчик-мастерскую, — завтра будем устраиваться на работу. В машинах, как сказал мне твой будущий тесть, ты, Гоша, разбираешься и даже сечешь неплохо. И молчи, никаких возражений и вопросов, у меня нет совершенно времени, мне надо срочно ехать. Ровно через тринадцать минут моя нога должна переступить порог моего железного «мерина», и я уезжаю готовить документы, собирать информацию у проверенных товарищей о «Сузуки».
Потом он с Артемом уточнил закодированную карту в виде календаря за 1996 год, с точками, кружками, крестиками и как пользоваться ей в случае передачи информации по телефону.
Егор наблюдал и все больше не понимал, о чем они говорят. Зоб уловил его взгляд и сказал:
— Не волнуйся, Георгий Константинович, тебе все объяснит полковник Внутренних войск, а верней, полковник танковых войск.
Зоб под предлогом попить воды, прошел с Артемом на кухню и о чем-то с ним пошептался, и через пару минут Артем позвал Егора проводить Фомича. А когда Егор вышел в коридор из комнаты, то не сразу понял, с кем у дверей говорит дядя Артем. Это был мужчина, в какой-то клетчатой куртке, в кроличьей шапке, из-под которой на лоб свисали седые волосы, в цвет с шикарными густыми седыми усами.
Когда Егор подошел поближе и увидел смеющиеся голубые глаза седого старика, а это были глаза Фомича, то Егор просто был шокирован такой быстрой переменой.
— Честь имею, господа! Статский советник Фандорин… Ха… Ха!
И Зоб исчез за дверью, что удивительно, не с чемоданчиком, а с ранцем на плечах.
— Вот это профи! — сказал удивленный Егор.
— А ты-то себя узнаешь? — спросил Шмелев.
— С трудом. Да еще этот шрам, как-то мешает он мне, непривычно, он только внимание будет привлекать всех.