Судныи? день
Шрифт:
— Пожалуйста, сэр. Заставьте меня кончить, — она хныкала. — Мне это так чертовски нужно.
Блядь.
Я погрузил пальцы глубоко внутрь нее, наслаждаясь тем, как она чувствует себя рядом со мной. Такая горячая. Такая мокрая. Она работала своей киской против моих пальцев. Я трахал, трахал, трахал ее сильнее. Я был потерян в ней. Ничего не существовало, кроме небрежного, влажного звука моих пальцев в ее киске и ее стонов, становящихся громче с каждой секундой. Моя красавица любила глубоко. Она любила грубость. Она оседлала моих демонов. Она
— Блядь, Грей. Святое дерьмо, — она крепко, так крепко обхватила меня, сжимая мои пальцы. Я добавил третий, а затем поднес свой рот к ее клитору, как раз когда она перешагнула через край.
Крик, сорвавшийся с ее губ, был чистым, блядь, совершенством. Это было искупление, прощение и спасение. И это было мое. Я сделал это с ней. Может быть, я не заслужил этого. Я был уверен, что не заслужил. Но я все равно принял это. Каждый раз, когда она кончала, это было то, что было. Это было то, чем она была. Лирика в песне падшего ангела.
Я вынул из нее пальцы, зная, что именно так я буду присутствовать на коронации. Отмеченный ею. Покрытый ее соками. Пахнущий ею. Я не собирался смывать ее с себя.
Я поправил ее трусики, сбросил платье и встал. Ее лицо раскраснелось, глаза все еще были темными и остекленевшими от блаженства после оргазма.
Она облизала губы, затем ухмыльнулась.
— Я думала, мы опоздывали.
Кто-то постучал в дверь, прежде чем я успел ответить. Линкольн.
Я поцеловал ее в лоб.
— Похоже, мы как раз вовремя, голубка.
* * *
Коронация была искренней, величественной и такой, какой заслуживала Энистон. Всю церемонию я прижимал Лирику к себе. Она напряглась, когда мы только вошли в собор, но мы с Линкольном заверили ее, что здесь безопасно. С нами она была в безопасности. С нами обоими.
Кошмар был позади. Пришло время начать исцеление.
ГЛАВА 50
Шесть месяцев спустя…
Дворец гудел от возбужденной болтовни. Энистон была в своих апартаментах, десятки людей помогали ей одеваться к свадьбе. Чендлер превратил кабинет Уинстона в покерную комнату и в данный момент играл там со всеми парнями. Персонал дворца порхал по коридорам с бельем, цветами и подносами с напитками, словно симфония бабочек. В воздухе витало волнение, которого здесь давно не было. С тех пор как стало известно, что Уинстон и Сэди были замешаны в торговле людьми и совершили двойное самоубийство, как только об этом стало известно, над Айелсвиком нависло темное облако. Грей мог бы скрыть их смерть, как это часто делало Братство, но он сказал, что они не должны так легко отделаться. Он хотел, чтобы мир узнал, какими чудовищами они были на самом деле. Я не могла сказать, что не согласна.
Я была в своем номере, помогая Киарану завязать галстук.
— Это было так? Когда ты выходила замуж за моего отца? — спросил он, когда я подняла воротник его рубашки.
А наша свадьба была такой же?
Она была элегантной и официальной. Я надела красивое платье, и мы обменялись клятвами в присутствии знатных гостей. Но никого из моих друзей там не было. Не было моей семьи. Я даже сказала Грею, что это не по-настоящему, а он ответил мне, что это настолько реально, насколько это возможно. Оказалось, он был прав.
— Да. Это было очень похоже на это.
Я подумала о нашей церемонии с Линком и о том, насколько она была другой. Мы стояли перед нашими друзьями, на пляже, где Каспиан и Татум произносили свои клятвы. Мы дали обещания и скрепили их кровью. Не было ни толпы, ни цветов, ни элегантного приема, но это было так же реально, как то, что я разделила с Греем.
Я протянула шелковый галстук через воротник Киарана, затем завязала его спереди.
— Вот так, — сказала я, расправляя узел. Я откинула воротник и разгладила переднюю часть его рубашки. — Красавчик, как всегда.
— Может, когда-нибудь ты научишь меня делать это самому? — спросил он.
Конечно, он хотел сделать это сам. Официально он был Ван Дореном. Вчера Грей подписал бумаги.
Я улыбнулась.
— Конечно, — я сделала паузу. — Но только если ты научишь меня, как правильно чистить лошадь.
Он улыбнулся в ответ, и у меня перехватило дыхание. Он был так похож на своего отца, что у меня защемило сердце.
— Договорились, — сказал он.
* * *
— Ты должна быть здесь, готовиться вместе со мной, — я набрала Татум в FaceTime, пока накладывала макияж. — Я ненавижу, что ты так много пропускаешь.
Они с Каспианом наблюдали за всем происходящим через прямую трансляцию, благодаря Лео, но это было не то же самое, что присутствие ее здесь.
Она перевернула камеру и перевела взгляд на пляж с белым песком и кристально-голубой океан.
— Я именно там, где хочу быть, — она переключила камеру обратно на свое великолепное лицо. Каспиан наклонился к ней сзади и поцеловал в плечо. — Но я чертовски скучаю по тебе.
— Я тоже по тебе скучаю, — я закончила наносить помаду, затем посмотрела на время. — Мне пора одеваться, и поверь мне, Каспиан не хочет ничего из этого, — я жестом показала на свое полное тело.
Татум подошла сзади и прикрыла глаза Каспиана одной рукой.
— Нет, не хочет.
Я засмеялась.
— Люблю тебя.
— Люблю тебя в ответ.
Я бросила телефон на кровать, затем разделась. Мое отражение смотрело на меня из расположенного рядом напольного зеркала. Я была обнажена, за исключением пары белых кружевных трусиков. Мои волосы вернулись к своему естественному светлому цвету. Мое тело полностью исцелилось. На сосках даже не было шрамов.
Я провела рукой по животу, размышляя, будут ли у меня когда-нибудь свои дети. Затем я взяла с вешалки платье подружки невесты и осторожно шагнула в него. Гладкий атлас лизнул мою кожу, когда я скользнула им по бедрам и вверх по телу. Позади меня в зеркале появилось лицо Грея. Он откинул мои волосы со спины и перекинул их через плечо. Я даже не слышала, как он вошел.