Судный день в Англии
Шрифт:
Вертикальная посадка прошла успешно. Им пришлось лишь ненадолго задержать дыхание, пока шасси самолета не коснулись густой травы, покрывавшей долину.
Двигатели заглохли. Киз и Флойд вылезли и начали разминать затекшие ноги. В это время из кабины выглянул пилот.
— Вас вызывают по радио, сэр.
Киз влез в кабину и надел наушники.
— Красные — Юникорну, — сообщил Центр связи.
— Покиньте кабину, лейтенант, — приказал Киз.
Это могло быть именно то сообщение от кремлевского агента, получить которое Киз боялся с самого первого дня операции. Подготовка разведчика
— Юникорн слушает, — ответил Киз, убедившись, что пилот ничего не может услышать. — Продолжай, дружище, только поторопись. — Раздалось легкое потрескивание, и в наушниках послышался голос, давно не говоривший на родном английском. Он произнес лишь одну фразу. Киз все понял, и немедленно переключился на Челтенхэм:
— Юникорн… — На этот раз премьер-министр был на месте. Киз не тратил время на предисловие. — Жаров принимает на себя обязанности главы правительства завтра в середине дня, — произнес он и, отложив наушники, вылез из кабины, мрачный и словно похолодевший.
— Господи, помилуй, — заговорил Флойд. — Кого хороним?! Выше голову! У тебя такой вид, будто ты съел ящик лимонов!
Киз заставил себя сохранять спокойствие. Он внимательно осмотрел охотничий домик и подумал о том, что если бы в нем кто-то был, то, конечно, он услышал бы рев двигателей самолета.
— Они все, наверное, на охоте, — произнес американец. — Когда мы садились, я видел людей и собак вон за тем холмом. — И он указал направление. — Слышишь? — Со стороны холма над озером раздались треск, шум и выстрелы.
— Йенси! — крикнул Киз. — Это они! Нельзя терять ни минуты, мы обязательно должны… — Он замолчал в тот момент, когда со стороны гор, окружавших озеро, раздался страшный грохот.
— Слушай, вы что, используете автоматы для охоты на уток, так что ли? — начал американец, но Киз уже мчался к поросшему вереском склону холма.
Глава 25
…В случае получения приказа о нападении на область ноль есть серьезные сомнения в возможности катапультирования. Этот аспект операции «Самарканд» должен быть доведен до сведения всех пилотов ЦРУ добровольно…
Черные лимузины, замеченные Кизом с борта самолета, через несколько минут достигли берега озера Лоуфи и остановились. Дверца первой машины открылась, и из нее, словно получив пинок, вывалился человек и упал на землю. Это был Лайонел Плюм. Лицо его было бледным, культя правой руки замотана окровавленной тряпкой. Вслед за ним из лимузина вылез Синь и, ударив Плюма ногой в голову, приказал:
— Вставай и показывай куда идти!
Плюм с трудом поднялся и растерянно посмотрел вокруг. К этому времени из обеих машин вышли пассажиры — пятеро албанцев, одетые в юбки шотландских горцев и вооруженные немецкими автоматами, — и полукругом встали около Плюма.
— Охотничий домик находится вон там, — прошептал Генеральный директор Секреткой Службы, показывая на другой берег озера. — Слышите выстрелы? Это идет охота. Справа, за тем холмом. — Он говорил с трудом, словно пьяный. — А теперь отвезите меня к врачу, как обещали. Держите свое слово, вы, садист!
Синь прищурил глаза и оглядел спокойные воды озера, после чего, показав на две стоявшие у воды лодки, велел:
— Всем сесть в лодки.
Неожиданно тишину нарушил гул мощных моторов, раздавшийся со стороны окруженной лесом бухты, примерно в пятидесяти ярдах справа от них. Шум исчез так же неожиданно, как и возник.
— Доставьте сюда эту моторную лодку, — просто сказал Синь. Два албанца, выхватив ножи, бросились в сторону бухты.
Три инженера, проводившие испытания самолетов на воздушной подушке новой модели, так и не успели понять, что послужило причиной их смерти. Албанцы намеревались зарезать и четвертого, который поначалу не попался им на глаза, когда из-за деревьев появился генерал Синь.
— Не трогайте его, это же специальные самолеты, — сказал он и сел в ближайший из двух самолетов.
Оставшийся в живых, благодаря вмешательству Синя, рыжеволосый инженер был одет в белые брюки из грубой бумажной ткани. Синь ударил его по губам рукояткой пистолета и небрежно бросил:
— Я оставил тебе жизнь, но взамен ты доставишь меня на тот берег. Быстро!
Подошедшие трое албанцев приволокли за собой Лайонела Плюма. Все начали забираться в первый самолет. Но в это время откуда-то сзади, из-за каменистой гряды, послышался свист. Синь жестом приказал всем замолчать. Вскоре к ним вышел загорелый молодой парень, на ходу застегивающий свои белые груботканые брюки и бодро напевавший:
— «Солдат Шотландии, солдат Шотландии, уходит далеко…» — заметив пять автоматов, направленных в его сторону, он прервал пение.
— Вы трое — садитесь туда, — приказал Синь, показывая на второй самолет, и, обращаясь к молодому инженеру, по выражению лица которого было нетрудно догадаться, что он не горит желанием сотрудничать с ними, сладко произнес:
— Послушайте, я прошу только один раз. Это очень важное дело. Если вы не поможете нам, вы ослепнете.
— Он не шутит, приятель, — простонал Лайонел Плюм. Синь взмахнул рукой, давая знак прекратить дискуссию.
— На тот берег! — резко произнес он. Лицо генерала снова начало обильно потеть, но он и не думал снимать куртку.
Синь забрался в первый самолет, управление которым взял на себя рыжеволосый инженер. В этом же самолете устроились три албанца. Лайонел Плюм, молодой инженер и два других албанца забрались в другой самолет.
— Мертвецов за борт, — скомандовал Синь, указывая на заколотых инженеров, — и заводите мотор.
Первый самолет ожил и плавно поднялся в воздух. Следом через пятьдесят ярдов от него взлетел другой. Гул моторов разнесся далеко в горах, совершенно заглушив шум выстрелов. Самолет летел по направлению к противоположному берегу, и Синь рассматривал его в полевой бинокль. Албанцы выглядели усталыми, чего нельзя было сказать о генерале.