Сулейман. Я выбрал тебя
Шрифт:
– Мм-м, Машунь, как же я их обожаю, – делится впечатлениями Ионова и, совершенно не обращая внимания на посторонних, откусывает за раз треть булочки и закатывает в восторге глаза, – когда их вижу, обо всем на свете забываю, даже о диете. Выпечка – моя слабость.
– Какая диета? Ты же тощая, словно весь месяц на хлебе и воде сидела, – подкалываю ее для порядка и тоже отправляю в рот приличный кусок теплого сладкого кругляша, обжаренного в масле. – Нее, Кать, сюда часто ходить нельзя, опасно для фигуры. Иначе придется прикупать гардероб
– О, кстати, о фигуре. Как раз об этом я и хотела с тобой поговорить, – Катюша вздергивает вверх блестящий от жира палец. – Ты сегодня вечером не занята?
– Нет, – мотаю головой, припоминая, что единственные планы – это поход к родителям в воскресенье.
– Прекрасно! Значит, вечером идем в клуб! – растягивает хитрющую улыбку подруга и тут же тыкает в мою сторону ноготком. – Отказы не принимаются. Я проставляюсь за отпуск.
– Ка-ать, я по клубам не хожу, – отрицательно качаю головой. – Уже года четыре.
Ага, как раз с того последнего раза, после которого вместо теплой влюбленности к Султанову осталась лишь тихая ненависть и презрение.
– Ничего не знаю! – вертит головой из стороны в сторону упертая вредина. – Прохорова, в этом городе у меня нет подруг, а я очень хочу развеяться и потанцевать! Пусть не лезгинку, – тут она смешно фыркает, – уверена, ее они нам даже под заказ не включат, но под что-то заводное – очень-очень! Ну не Петруччо же мне с собой тащить?! Ну, Манюнь, ну, пожалуйста! Обещаю, если будет совсем плохо, то уйдем пораньше.
– Вот же ты… лиса хитрозадая! – соглашаюсь, скривив нос. – Надеюсь, я об этом не пожалею.
***
Темно-синие джинсы скинни с завышенной талией, черная футболки с известным лейблом, невысокие чуть выше щиколотки замшевые сапожки-гармошки на устойчивом каблуке цвета фуксии и клатч под стать – заморачиваться с подготовкой к вечеру в клубе нет желания. Одеваю то, в чем будет удобно и комфортно. Но волосы все же подвиваю крупными локонами и оставляю распущенными, а также делаю чуть более яркий макияж, подчеркивая так называемый «кошачий взгляд» зеленых глаз.
– Красотка, – подмигиваю собственному отражению в зеркале и сверяюсь с часами на телефоне, подсказывающими, что такси приедет через десять минут.
Тянусь за пальто, как шорканье ключа в замочной скважине привлекает внимание и настораживает.
Это еще что за прикол?
На носочках подхожу к дверному глазку, чтобы посмотреть, что происходит на площадке, и кто ломится в мою квартиру, пугая меня до икоты. И отскакиваю на шаг, испугавшись громкой трели звонка.
– Ну, Катюха, как в воду глядела, когда решала сменить мне личину, – шикаю негромко, торопливо стараясь упокоить заполошное сердце.
Нервы совсем ни к черту!
Может, действительно валерьяночкой запастись?
Ага, в двадцать восемь лет. А к пятидесяти купить квартиру в доме с аптекой, чтобы далеко не ходить.
Подначиваю себя и нешироко распахиваю
– Здравствуй, Вадим, – приветствую бывшего молодого человека, подпирающего косяк.
– Привет, Маш, – хмурится Кравцов и протягивает мне… ключи. – Я что-то не понял, ты личину поменяла? Ключ не смог вставить.
– Не я лично, но мыслишь ты в правильном направлении: замок новый, – киваю, обнимая себя за плечи. – Ты за вещами?
Уточняю причину нашей встречи.
Гадать нет желания, да и времени в обрез. Не хочу опаздывать и заставлять Ионову ждать. Во-первых, это будет некрасиво с моей стороны, потому что время оговорено четко, во-вторых, я проецирую ситуацию с опозданием на себя и понимаю: мне однозначно не хотелось бы в одиночку пританцовывать у входа в клуб перед кучками посторонних, ломающих о тебя глаза.
– Ну-ууу, вообще-то не только, – тянет бывший, заглядывая мне через плечо. – В дом-то хоть пригласишь? Не на пороге же разговаривать.
Хм, может он и прав, но я все-таки даю себе минутку на размышления.
– Проходи, – распахиваю дверь шире, приняв решение, и ухожу в комнату за вещами. – Держи, – протягиваю сумку. – Тут все. И да, я на диване чек на запчасти нашла на большую сумму, выкидывать не стала, в боковой карман положила.
– Ого, – прищуривается Кравцов и тут же кивает, – о`кей, спасибо. А может, чаем угостишь? – глазами указывает на кухню и предпринимает попытку расстегнуть куртку.
– Прости, не могу. Опаздываю, –отрицательно мотаю головой и снимаю с вешалки пальто.
Ловлю себя на интересной мысли, что извиняюсь исключительно по привычке, ведь я – девочка культурная. На самом же деле не испытываю никакой неловкости. Мне параллельно, обидится он или нет.
Вообще в голове зреет мысль, что я изначально сглупила, решив сойтись с этим человеком. Не мой он. Совершенно.
Неделю не видела. И разве скучала?
Нет.
Ни разу.
Ни денечка.
Блин, да я даже поплакать забыла, что меня бросили. И фиг бы с ним, что я сама предложила расстаться. Ведь девочкам, чтобы поплакать, особый повод не нужен. А если нужен, так его найти – минутное дело. С нашей-то фантазией.
А я не искала. Ни повода, ни слез, ни плохого настроения.
У меня все прекрасно.
– Куда намылилась на ночь глядя? – хмыкает, вроде как улыбаясь, Вадим, но, зная его чуть меньше года, понимаю, внутри парня уже зреет недовольство. – Ты ж домоседка, лишний раз носа на улицу не показываешь. К родителям что ли с ночевкой?
– Ну да, к ним родимым, – решаю воспользоваться подвернувшейся лазейкой.
Кравцов и моя маман – еще те закадычные враги, которые нормально сосуществуют лишь в параллельных реальностях. Нет, при встрече оба ведут себя слаще меда, а как разбегутся, каждый норовит поддеть другого, приседая на мои бедные уши. Потому поездка в маме – это стопроцентная гарантия, что со мной за компанию не напросятся.