Сумасшедшие
Шрифт:
Голова. Это, кажется, самое худшее. Мой мозг кажется слишком большим для моего черепа. Грудь. Я не могу вздохнуть без того, чтобы мне не было чертовски больно. Мои руки привязаны к тому, на чем я сижу. Онемевшие. Я шевелю и сгибаю пальцы, пытаясь заставить кровь двигаться. Я шиплю, когда булавки и иголки вонзаются в мои онемевшие руки. Мои ноги болят и горят. Сквозь мои порванные джинсы я вижу засохшую кровь, грязь и гравий. Моя кожа ободрана, как будто кто-то ударил меня теркой для сыра. Что-то ударяется о мою
— Позади тебя, — шепчет она.
— Где мы находимся?
— Я не знаю. Я очнулась всего за пару минут до тебя.
— Ты ранена?
— У меня все болит, но я думаю, что цела.
— Это хорошо.
У меня раскалывается голова. Я словно один пылающий шар жгучей боли, но я отталкиваю его в сторону и сосредотачиваюсь на том, чтобы найти выход отсюда.
— Ты видишь дверь или окно или что-то в этом роде?
— Да. Передо мной дверь. Там есть щель, сквозь которую пробивается немного света.
— Слышишь кого-нибудь?
— Нет. — Она понижает голос. — Хотя мои веревки ослабли. Я перетирала их, об спинку стула.
Это та сторона Кэденс, которую я редко видел. Она показала мне намек на это прошлой ночью, когда мы тусовались в клубе «Железных Быков». Теперь мы в серьезной опасности, а она спокойна. Никакой истерики. Не боясь, она помогает мне планировать наш побег.
Качества старухи.
Если что-то и заставляло моего отца беспокоиться о Кэди, так это ее вспыльчивый характер и своевольный-до-степени-опасный дух.
Не то чтобы это когда-либо останавливало меня.
Кэденс стоит всего того дерьма, которое мне дадут мои братья, когда я скажу им, что она получит мою нашивку. Если мы выберемся отсюда живыми. — Кэди, послушай меня. — Она останавливает свои движения. — Это, должно быть, «Красный Шторм». — Я ненавижу даже предлагать следующую часть. — Стань кокетливой.
— Фу, нет.
— У тебя фантастические сиськи, детка. Используй их, чтобы отвлечь любого, кто спустится сюда.
— После того падения, которое мы совершили, я думаю, что больше похожа на убитого на дороге.
— Это невозможно. Ты прекрасна, несмотря ни на что. Просто будь дружелюбной. Притворись, что тебе плевать, что со мной случится.
Тихий всхлип вырывается у нее, пронзая меня в самое сердце. Моя девочка даже не хочет притворяться. Черт, как бы я хотел поцеловать ее.
Дверь со скрипом открывается, и кто-то входит. Позади меня пальцы Кэденс касаются моих. Она дергается и напрягается, чтобы придвинуться ближе. Я не могу смириться с тем, насколько она спокойна, сосредоточена и решительна.
— Перестань, — говорит кто-то. Я не могу узнать этот голос. Мужчина. Только не Дикон. — Ты не сможешь освободиться.
— Кто ты, черт возьми, такой? — Кэденс срывается с места.
Загорается свет, и я закрываю глаза, застонав,
Хеми?
— Откуда ты знаешь мою сестру? — спрашивает Кэденс.
Он фыркает и пододвигает табурет поближе к Кэденс. Парень, должно быть, думает, что я все еще без сознания. Потому что он полностью игнорирует меня.
Ага, не обращай на меня внимания, придурок. Я просто буду сидеть здесь и работать пальцами под веревками Кэди.
— Я знаю ее с тех пор, как мы были маленькими. Она была для меня всем.
— Боже мой, — шепчет Кэденс. — Ты Логан? Ее первый парень.
— Она рассказала тебе обо мне? — Придурок оживляется, как будто предполагает, что Карина призналась сестре, что была в него влюблена.
Кэди колеблется, прежде чем ответить, так что я предполагаю, что Карина не рассказывала ей теплой и милой истории.
— Да.
— Она рассказала тебе еще что-нибудь обо мне?
— Ах, немного.
— Черт. Она все еще злится на меня за то, что я взял ее в поездку?
Если под поездкой он подразумевает ее похищение…
Кэденс не отвечает, что, кажется, волнует паренька.
— Все, что я хотел сделать, это помириться с Кариной. Исправить то, как порвал с ней, то, как я это сделал.
Устав от этой дерьмовой вечеринки жалости и желая поскорее закончить день, я присоединяюсь к разговору. — Ты, конечно, сделал это самым глупым из возможных способов.
Хеми вскакивает, отчего табурет с грохотом падает на пол, и топает вокруг, чтобы оказаться лицом ко мне. Я открываю рот, но он бьет меня в челюсть, прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово. Привкус крови пропитывает мой язык. Я плюю в него. — Развяжи меня, гребаный трус, и попробуй еще раз.
— Блейз, пожалуйста, — умоляет Кэденс.
Хеми игнорирует меня и возвращается к Кэденс. Меня чертовски бесит, что я не могу видеть его сейчас. Если он прикоснется к ней, я его расчленю. Медленно. Я снова шевелю пальцами, задевая край веревки Кэди.
— Чем глубже я увязал в жизни с «Быками», тем больше понимал, что это не жизнь для Карины, — объясняет он. — Я пытался найти выход. Путь назад…
— Чертова киска, — рычу я. — Ты был с ними, сколько, два года? Ты знал, во что ввязываешься. Я помню, как ты руководил охраной в их стриптиз-клубе. Помню, что ты прижал множество сучек. Настоящий мужчина беспокоился бы о своей девушке, а не имел бы каждую киску, брошенную ему.
— Пошел ты, — кричит Хеми, но не двигается в мою сторону. — Я зарабатывал деньги, чтобы вытащить ее из дома ее отца. — Он понижает голос, кажется, сосредоточившись только на Кэденс. — Затем появился Данте. Я подумал, что если бы я мог представить ее сестре, может быть, она простила бы меня.