Сумасшедший декабрь
Шрифт:
— Мама, не уходи больше, — всхлипывает дочь. — Я буду себя хорошо вести, — жмется ко мне, а мне кажется, у меня сейчас сердце разорвется.
— Я за тобой пришла. Поедешь со мной?
— Да! Куда?!
— Я тебе по дороге объясню. Быстрее одевайся.
Отпускаю. Эля несется в комнату одеваться. Достаю из ящика сумку и быстро закидываю необходимые мне вещи и косметику.
— Кристина. Я не отдам тебе ребёнка, — шипит на меня свекровь, стараясь, чтобы нас не слышала Эля.
— А я не спрашиваю у вас разрешения. Я забираю дочь. Мы с вашим сыном разводимся. Я не против
— Ты же сама виновата! — уже повышает голос на эмоциях. Оглядываюсь в сторону прихожей, где ждет Максим, свекровь закрывает дверь в комнату. — Ты зачем притащила в дом любовника?! Останься. Придёт Юра, поговорите.
— Я уже пыталась говорить с ним. Мне хватило. Теперь только через адвоката. Простите. Хватаю сумку, пытаясь выйти из гостиной, но женщина преграждает мне дорогу.
— Нет. Ребенка я не отдам. Как хочешь! — уже категорично заявляет женщина. — Сама таскайся по мужикам сколько тебе угодно, а ребёнку не позволю! — с осуждением выдаёт она мне.
— Я смотрю, Юра вам основательно промыл мозги. А спросите у него, где он пропадает и чем занимается, — сквозь зубы шиплю я. Что-то мне подсказывает, что она уже позвонила или написала сыну. Я боюсь с ним столкнуться. Начнётся скандал. Здесь Максим. Столкновение неизбежно. Не хочу, чтобы это видела Эля. — Отойдите! — буквально оттаскиваю женщину от двери и выскакиваю в коридор.
— Кристина, стой! — несётся за мной женщина. Отмахиваюсь, забегаю в комнату дочери, начиная закидывать в сумку ее вещи.
— Да кто ты такой, чтобы меня держать?! — слышу в коридоре голос свекрови.
— Давайте вы снизите тон и не будете пугать ребенка. Не мешайте, — вполне спокойно говорит ей Максим, не подпуская ко мне, за что я очень ему благодарна.
— Мам, я готова, — сообщает мне Эля, запихивая в свой маленький рюкзак мягкие игрушки и карандаши.
— Хорошо, пошли, — беру дочь за руку, тяну на выход, сталкиваясь с Максимом. Он буквально собой закрывает меня от свекрови.
— Готовы? — улыбается Эле. Забирает у меня сумку и дает пройти в прихожую. Быстро надеваю на дочь куртку и сапоги. Надежда Николаевна убегает в кухню, с кем-то разговаривает по телефону. Полагаю, что с сыном. Ускоряюсь, хватаю шапку, выводя дочь в подъезд.
— Какая же ты, оказывается, тварь! — кричит мне вслед свекровь.
— Мам?! — дочь смотрит на меня с недоумением. Она вообще никогда не видела и не слышала скандалов. Если мы с Юрой и выясняли отношения, то делали это тихо.
— Бабушка не в себе, — все, что могу сказать я.
Максим открывает нам заднюю пассажирскую дверь, помогает сесть, сам пристёгивает Элю, подмигивая ей. Закидывает в багажник нашу сумку и садится за руль. Выдыхаю, обнимая дочь, только когда машина трогается с места.
— Папа, приехал! — вдруг сообщает мне Эля, указывая вперед. Машина Юрия заезжает во двор, сигналя нам, выезжая наперерез. Я никогда не хотела разлучать дочь с отцом. Но я никогда не отдам своего ребёнка такой ценой.
Макс притормаживает.
— Максим, не надо! Не сейчас. Не при ребенке! — прошу я.
Пауза. Смотрим в лобовое на то, как Юра
— Спасибо.
Максим не отвечает. Сталкиваемся с ним взглядами в зеркале заднего вида. Напряжённый, глаза темнеют. Отворачивается. Какое-то время едем в абсолютной тишине.
— Мам, а папа сказал, что ты нас бросила, — выдаёт мне дочь. Вдыхаю поглубже.
— Папа ошибся. Просто так выходит…
Я не готовилась. Не понимаю, как все объяснить ребёнку, при этом, в отличие от Юры, не унизив его в глазах дочери.
— Мы будем теперь жить отдельно.
— Папа уедет? — задаёт логичный вопрос. В понимание ребенка не вписывается смена места жительства.
— Нет, мы будем жить в другом месте…
Не представляю, как это все донести до Эли, особенно когда сама еще не определилась с дальнейшей жизнью.
— Где?
— Заедем в пиццерию? — в наш разговор вмешивается Максим, спасая меня. — Любишь пиццу? — оглядывается на светофоре, улыбаясь Эле.
— Да, люблю! И коктейль шоколадный. Можно? — с энтузиазмом спрашивает дочь.
— Нужно, — усмехается Максим и сворачивает на стоянку огромного торгового центра. — Заодно купим вам все необходимое.
— Я взяла вещи, — вмешиваюсь я.
— Кристина… — качает головой. Он столько всего мне дал за последние дни…
Выходим. Элька довольная. Она любит посещать такие места, ожидая от этого шопинга развлечений и вкусной, вредной еды. В моих руках звонит телефон.
Юра.
Не отвечаю, выключая звук. Нормального разговора все равно не получится.
Последующая неделя проносится стремительно. Настолько, что кружится голова от перемен и событий. Максим отдал на растерзание Эли гостиную. Диван застелен детским бельем с рисунком бабочек, на полу пушистый ковер в виде травы. Детский столик для принцессы с зеркалом и подсветкой и множеством ящичков. Комната стала обрастать игрушками. Я уже давно поняла, что Максим у нас щедрый, но это все чересчур. Он безбожно балует мне дочь. Они с Элиной быстро спелись, и моего мнения никто не спрашивает. Я устала ругаться по этому поводу с Максимом. Он все может разложить так, что я еще и почувствую себя виноватой. Невыносимый мерзавец. Мой мерзавец. Устоять невозможно. Я как-то очень быстро в нем растворилась. Он просто не оставляет мне ни единого шанса.
С Юрой я больше не общалась лично. У меня новый номер, как и новый телефон — очередной подарок Максима. Все вопросы по разводу мы решаем через адвоката. Очень серьезный мужчина, который обещает, что все решится легко, и он не видит никаких препятствий. Я очень надеюсь, что так и будет.
Сложнее всего в этой ситуации — объяснить дочери, почему нет папы и бабушки, и когда она с ними увидится. Я не против общения ребенка с отцом, я твердо убеждена, что это даже необходимо. Но во мне живет страх того, что при первой возможности мой муж снова попытается отобрать у меня дочь. Все это очень сложно. И пока выходов в моей голове нет.