Сумеречный вор
Шрифт:
– !..
Харуюки со свистом втянул воздух.
Судя по всему, остальные первоклассники еще какое-то время будут тренироваться. Из других спортивных секций поблизости не было никого. Значит, в течение нескольких минут Сейдзи Номи будет совершенно один.
Это шанс? Прекрасная возможность спросить у него, как ему удается не появляться в дуэльном списке и почему он в упор игнорирует остальных Бёрст-линкеров из той же школы?
Конечно, он может начать отнекиваться. Но он уже воспользовался командой «Физикл бёрст» перед Харуюки и Такуму, про которых, по идее, уже знал, что они Бёрст-линкеры. Он как будто нарочно показывал это Такуму во время их поединка. Это было похоже на желание войти в контакт, разве нет?
Уверенности у Харуюки не было, но все равно он последовал за Номи, оглядываясь по сторонам.
Лестница, ведущая вниз, шла вдоль стены у самого входа в корпус, и Харуюки стал осторожно спускаться. Уроки плавания в Умесато не обязательные, и выбирать этот предмет у Харуюки не было ни малейшего желания; так что можно было без преувеличения сказать, что по этой лестнице он спускался впервые в жизни.
Дойдя до поворота, он осторожно выглянул из-за угла; там был короткий коридорчик, но Номи видно не было. Слева по коридору Харуюки увидел раздельные входы в душевые (там же, видимо, были и раздевалки). Он кинул взгляд на потолок, но знакомой полусферы Общественной камеры видно не было. Этот коридор и сами душевые – за пределами обзора камер.
Секунд десять Харуюки колебался, прячась за шкафчиком с метлами в углу коридора, потом наконец решился и двинулся к душевым.
Кинув взгляд на стену возле входов, он увидел яркие знаки: слева – розовый «для девочек», справа – голубой «для мальчиков». Кинув последний взгляд в сторону лестницы, Харуюки пошел, конечно, направо и, сделав несколько шагов, вслушался. Разумеется, если здесь окажутся другие ученики, не только Номи, ему придется отступить; однако голосов он не слышал. Ладони Харуюки взмокли от пота, и он вытер их о брюки.
…Бояться совершенно нечего.
Я тоже учусь в этой школе, и я мужского пола. Никто мне и слова не скажет, если я зайду. Я просто хочу поговорить с Номи наедине, узнать, чего он добивается.
Снова вытерев пот, Харуюки на деревянных ногах шагнул вперед и очутился в душевой.
Здесь было намного просторнее, чем он ожидал. Вдоль правой стены выстроились шкафчики для одежды. Посередине был длинный стол, на нем стояла стандартная школьная спортивная сумка. Вдоль левой стены находилось множество душевых кабинок. Их прикрывали серые пластиковые дверцы-панели, так что внутрь не заглянешь; но из одной кабинки в глубине душевой доносился шум воды и шел пар. И больше никого не было.
…Опоздал?
Харуюки тихонько вздохнул. Пока он сомневался и колебался, Номи успел войти в кабинку. Приставать к человеку, принимающему душ, у Харуюки не хватало наглости.
Видимо, придется уйти. С этой мыслью он попятился – и вдруг.
В полуоткрытой спортивной сумке на столе что-то бликануло.
Харуюки мог видеть только часть этой штуки, но, судя по гладким контурам, это мог быть только нейролинкер.
Вообще-то это устройство, которое можно смело назвать вторым мозгом, нормальные люди, хоть чуть-чуть думающие о безопасности, не оставляют на виду. Не снимают даже при принятии душа или, скажем, запирают в шкафчик вместе с одеждой. Однако Номи был здесь один и, видимо, поэтому беспечно оставил его на столе, не стал убирать его в запирающийся шкафчик.
Если так – может, нейролинкер даже не отключен? При включении он первым делом проверяет состояние мозга, так что, если сейчас он выключен, то ничего не поделаешь; но если он в режиме ожидания, то Харуюки, подсоединившись к нему, сможет напрямую просканировать память.
Ну да – ровно таким способом Скарлет Рейн, Красный король, в январе подключилась к нейролинкеру матери Харуюки и оставила поддельный мэйл.
Конечно, это запрещено школьными правилами, да и неэтично. Если учителя пронюхают, что Харуюки втихаря подключился к нейролинкеру другого ученика, ему повезет, если он отделается суровым выговором.
Однако – сеть Общественных камер, следящая за жителями страны, не заглядывает в школьные туалеты и душевые. А без видеодоказательств школьная администрация обычно закрывает глаза на нарушения правил. Как это было с самим Харуюки, который ничего не мог поделать, когда одноклассники его избивали и запугивали вне поля зрения камер. Кроме того, напрямую подсоединившись к нейролинкеру Номи и заглянув в его память, Харуюки не только узнает, Бёрст-линкер Номи или нет, но и, возможно, выяснит, как ему удается не попадать в дуэльный список.
…После двухсекундного раздумья Харуюки решился.
Он затаил дыхание и, вслушиваясь в доносящийся из кабинки плеск, подкрался к сумке и раскрыл ее пошире. Внутри поверх аккуратно сложенного блейзера лежал светло-сиреневый нейролинкер. Индикатор состояния подмигивал синим светом, показывая, что устройство находится в режиме ожидания.
Харуюки быстренько вытащил из кармана кабель, воткнул его конец в свой нейролинкер, затем, поймав болтающийся в воздухе второй конец, потянулся к тому, что было внутри сумки –
…Нет, погодите-ка.
Этот цвет. Сиренево-атласно-серебристый. Такой же знакомый, как цвет его собственного нейролинкера, – и не такой, как у Номи.
Мысли Харуюки застопорились; он застыл с кабелем в руке. И тут в его ушах раздалось поскрипывание поворачивающегося крана. Шум воды оборвался.
Прямо перед его машинально поднятыми глазами дверца-панель, скрипнув, откинулась в сторону.
Держа на голове и плечах большое полотенце, из кабинки вышла Тиюри Курасима. Столкнулась с Харуюки взглядами – и две пары глаз распахнулись на всю ширину.
Мысли в голове Харуюки взорвались. Хоть какое-то спасение, что его взгляд так и прилепился к лицу Тиюри, не в силах ни на секундочку опуститься ниже. Тиюри тоже застыла на месте в позе «девушка, вытирающая волосы».
В конце концов Харуюки обрел контроль над своим телом до такой степени, что смог кое-как шевелить губами, и прошептал настолько тихо, что это был почти и не голос вовсе:
– Тию… ты… почему в мужской…
И одновременно Тиюри моргнула и спросила:
– Хару. Что ты делаешь в женской душевой?