Сумерки грядущего
Шрифт:
Виктор расхохотался, глядя на эту странную сцену, и обернулся к Кудрявцеву:
— Обычный диссонанс, — прокомментировал он. — Как видишь, и в финитуме они случаются.
— С мемориумом понятно, а тут-то почему? В этом раю?
— Одни прозападники мечтают, что русские станут свободными как европейцы. А другие считают, что русские способны только на пьянство. Вот местных и корёжит иногда от диссонанса.
Постепенно вокруг дерущихся собралась толпа зевак, привлечённых воплями и матерщиной дерущихся. Половина немедленно вынула смартфоны, чтобы записать ролик и выложить его в социальную сеть.
— В инвективной лексике
— Надо полицию вызвать, — предложил кто-то. — И в суд на них подать за нарушение общественного порядка.
— Мы живём в демократической стране, придерживающейся общечеловеческих ценностей, — возразил другой голос. — Нельзя запретить людям самовыражаться, даже таким образом. Пусть полиция ловит настоящих преступников: террористов или коммунистов…
— Тогда я на вас в суд подам! — продолжал ерепениться сутяжник. — Своим замечанием вы нанесли мне моральный вред!
Полный мужчина в сером пиджаке и клетчатых клоунских штанах, примиряющее воззвал к спорщикам:
— Господа, господа! Я, как политолог, замечу, что, несмотря на определённые сдвиги, есть частное мнение, что разрешение указанной проблемы лежит вне сферы общественных тенденций межкультурных коммуникаций и ингруппового фаворитизма.
Но проблема «межкультурных коммуникаций» разрешилась сама собой: пара поднялась с газона и, отряхнувшись, как ни в чём не бывало продолжила свою беседу, обильно пересыпая речь маркетинго-офисными американизмами. Зеваки, облегчённо вздохнув, разошлись. Сутяжник, заметив в толпе путешественников, хотел было подать на них в суд за появление в общественном месте в морально-шокирующем виде. Но его оппонент напомнил о демократических принципах и свободе самовыражения.
Никогда бы Виктор не подумал, что с такой радостью услышит долгожданный голос Юшечкина! Жизнерадостный инструктор объявил, что тут Бурлакова искать бесполезно, и нужно отправляться в следующий пропос. Хотелось бы надеяться, что на этот раз последний-распоследний.
5
Месяц кресень в этом году стоял необычайно тёплый. Папоротник и разрыв-трава зацвели ещё до Купалы в первую седмицу, мучающиеся от жары по ночам кикиморы не давали спать своим визгом, разнежившиеся от тёплой воды русалки не щекотали купающихся. Зато в середине дня донимали полудницы, пугая сельских детишек на послеобеденном отдыхе.
Сквозь сладкую утреннюю дрёму Дубыня услышал, как матушка будила Зорицу:
— Вставай, горлинка моя светлая, старшенькая моя! Денёк какой чудесный сегодня!
Дубыня приоткрыл глаза. Старшая сестра отправилась к колодцу умываться: Зорица признавала только колодезную воду. Матушка поднимала с постели младших: молчуна Взметеня, маленькую помощницу хлопотунью Веселинку и последыша — любопытного Малюту.
— Матушка, а почему ты Дубыню не будишь? — поинтересовался младшенький, приподняв взъерошенную голову.
— Пусть поспит ещё! — Матушка погладила Малюту по соломенным волосам: он сейчас, нечёсаный, напоминал небольшую копну сена.
— А вдруг он опоздает на службу? — забеспокоилась суетливая Веселинка, округлив небесно-синие глаза и теребя от волнения ярко-красную ленточку в белокурой косе.
— Не опоздает! — успокоила её маменька. — Ему к обеду на дежурство
Дубыня соскочил с лежанки, поклонился труженице-матушке, вставшей ещё до зари, подмигнул младшим и выскочил во двор к колодцу. Зорица, чистая и умытая, выглядывала за плетень. Понятное дело, высматривала, не идёт ли по деревенской улице соседский сын кузнеца. Красива сестра Дубыни: в белоснежной рубахе, алом сарафане с вышитыми рунами, а белокурую голову украшает венок из синих полевых цветов. Красный цвет в наряде символизировал радость и непорочность, а белый и синий отожествлялись с небом, по которому в вечном беге неслись летающие города великих гипербореев. Белые волосы, белая кожа и синие глаза Зорицы — небесные цвета — лучшее доказательство принадлежности к роду могучих ариев-ведов.
Но не кузнецов сын показался на дороге, а отец, возвращающийся с дальнего поля: он всегда спозаранку отправлялся в поле осмотреть всходы. Оставив телегу у плетня, тятя вошёл во двор и с улыбкой посмотрел на старших, Зорицу семнадцати вёсен от роду и Дубыню, одной весной младше. Он невольно залюбовался крепким торсом старшего сына, обливающегося у колодца ледяной водой. А потом не выдержал, потянулся, разминая мышцы крепкого крестьянского тела, подтянул кожаную повязку, стягивающую длинные русые волосы, и произнёс:
— А ну-ка, юный легионер, покажи на что способен!
Отец выложил смартфон на край колодца, чтобы не разбить экран невзначай, и по-кошачьи закружил вокруг Дубыни. Тот и сам был с утра не прочь размяться и принял боевую стойку, как учили в Легионе. Они напряжённо вперились друг в друга одинаковыми серо-стальными глазами. Тятя отлично владел свилей, схватить его было чрезвычайно трудно. Поэтому Дубыня перешёл на подол, активно работая ногами и используя руки только в качестве защиты. Однако, допустив ошибку, попался на захват, и бойцы перешли к позёму. Отец поймал сына на болевой и, некоторое время подержав, отпустил.
— А ничего вас учат! — одобрительно произнёс он, потрепав Дубыню по мускулистому плечу. — Есть удаль молодецкая, и силёнка имеется!
Сын, проиграв бой, ничуть не обиделся: отец в юности был лучшим бойцом во всей округе. Юный легионер снисходительно улыбнулся, глядя, как тятя бережно взял смартфон и сунул его в специальный нагрудный карман. Кто в наше время пользуется смартфонами! Только древние старики, тёмные неграмотные селянки да патриархальный тятя, не желающий расставаться со старинными привычками. Да и зачем он нужен, этот хрупкий неудобный предмет: сотовой связи, выдуманной врагами Рода, давно нет, а игры нынешняя молодёжь предпочитает другие: лапту и городки.
— Вот так и бей врагов, сынок, как меня сейчас терзал! — сурово произнёс отец, и его глаза сверкнули полированной сталью. — Люби хозяина и служи ему верно! Стереги добро княжеское аки пёс. На то вас и держат, легионеров славных.
Через час расписанный под гжель экспресс «Дажьбог» мчал Дубыню в город. Юный воин сидел у окошка в полупустом вагоне и любовался родными просторами. Заливные луга с тучными стадами перемежались тенистыми дубравами, где плутоватые лешие водят хороводы с молодящимися болотницами. На полянах весёлые девушки в ярких сарафанах задорно плясали под тягучие звуки жалеек, извлекаемых юными пастухами. Как же широка и привольна земля русская! Сколько мук ей пришлось вынести, прежде чем зажили русичи счастливой и изобильной жизнью.