Сумерки
Шрифт:
— Мама, — заторопилась я, когда прозвучал сигнал. — Послушай, мне нужно, чтобы ты кое-что сделала. Это важно. Как только получишь сообщение, позвони мне по этому номеру, — Элис быстро написала под рисунком цифры. Я продиктовала их дважды. — Пожалуйста, никуда не уезжай, пока не свяжешься со мной. Не волнуйся, всё в порядке. Но мне нужно обязательно с тобой поговорить. Звони, как бы ни было поздно, ладно? Я люблю тебя. Пока, — я закрыла глаза и начала молиться изо всех сил о том, чтобы никакое непредвиденное событие не заставило её приехать домой раньше, чем она услышит это сообщение.
Я
Должно быть, бессмертные одарены безграничным терпением. Казалось, ни Джасперу, ни Элис вообще ничего не нужно. Элис некоторое время набрасывала рисунок тёмной комнаты из своего видения — всё, что ей удалось увидеть в слабом свете телевизора. Закончив, она просто сидела, глядя в стену, вне времени и пространства. И Джаспер явно не испытывал потребности в том, чтобы нервно сновать по гостиной, выглядывать в окна или со стонами убегать в спальню — всё это проделывала я.
Видимо, я так и уснула на диване в ожидании телефонного звонка. Ненадолго очнулась от прикосновения холодных рук Элис, когда та несла меня в постель. Но я снова отключилась, прежде чем голова коснулась подушки.
21. Телефонный звонок
Проснулась я, видимо, опять слишком рано — день и ночь постепенно менялись местами. Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса Элис и Джаспера. Странно, что я вообще их слышу. Я слезла с кровати и, пошатываясь, побрела в гостиную.
Часы показывали начало второго ночи. Мои защитники расположились на диване, Элис снова рисовала, Джаспер наблюдал поверх её плеча. Поглощённые этим занятием, они не отреагировали на моё появление.
Я присела рядом с Джаспером, чтобы тоже взглянуть на рисунок, и тихо спросила:
— Она увидела что-то ещё?
— Да. Ищейка вернулся в помещение с видеомагнитофоном, но теперь там светло.
Элис рисовала квадратную комнату: тёмные балки на низком потолке; стены, обшитые потемневшими от старости деревянными панелями; пол с узорчатым ковровым покрытием; большое окно, выходящее на юг. Проход в западной стене вёл в гостиную. Одна его сторона была каменной, там красовался рыжевато-коричневый камин, открытый для обеих комнат. С этого ракурса в центре внимания оказывался угол, где на шаткой деревянной подставке стояли телевизор и видеомагнитофон, а перед ними — потёртый диван и круглый кофейный столик.
— Телефон вот здесь, — прошептала я.
На меня уставились две пары бездонных глаз.
— Это дом моей мамы.
Элис стремительно вскочила с дивана, схватила мобильник и начала набирать номер. Я пристально рассматривала очень точное изображение общей комнаты в мамином доме. Словно забыв обо всех своих предосторожностях, Джаспер придвинулся ко мне, коснулся рукой плеча. Похоже, физический контакт усиливал его влияние. Охватившее меня смятение увяло, отошло на второй план.
Я не разобрала ни слова в стремительной речи Элис. Сосредоточиться я тоже не могла.
— Белла, — позвала Элис. Я заторможено посмотрела на неё.
— Эдвард едет за тобой. Они с Эмметтом и Карлайлом собираются отвезти тебя куда-то и спрятать на некоторое время.
— Эдвард приезжает? — эти слова были как спасательный жилет, удерживающий моё тело на поверхности воды.
— Да, прилетает ближайшим рейсом из Сиэтла. Мы встретимся в аэропорту, а потом ты отправишься с ним.
— Но моя мама… он пришёл туда за моей мамой, — несмотря на все усилия Джаспера, в моём голосе звенела истерика.
— Мы останемся здесь и присмотрим за ней.
— Всё бесполезно, Элис. Вы не можете вечно охранять всех моих близких. Разве ты не понимаешь, что он делает? Он и не собирается меня выслеживать. Найдет себе другую жертву, ранит тех, кого я люблю. Элис, я не могу…
— Мы поймаем его, Белла, — заверила она.
— А если пострадаете вы? Думаешь, я вот так запросто это переживу? Вы тоже моя семья, и ваша боль для меня так же невыносима, как боль мамы и папы.
Элис бросила многозначительный взгляд на Джаспера. На меня навалилось тяжёлое сонное оцепенение, и сами собой сомкнулись веки. Мозг сопротивлялся вторжению. Я принудила себя открыть глаза, встала, скинув руку Джаспера, и бросила резко:
— Я не хочу спать!
Прошла в спальню и с грохотом захлопнула дверь, желая показать, что предпочитаю разваливаться на куски без свидетелей. На этот раз Элис не последовала за мной. Три с половиной часа я просидела, сжавшись в комок, покачиваясь и глядя в стену. Рассудок напряжённо работал, двигаясь по кругу в поисках выхода из этого кошмара. Невозможно ни сбежать, ни получить передышку. Я начинала смутно осознавать, что у всей этой истории может быть единственный финал… Вопрос только в том, сколько людей пострадает, прежде чем я до него доберусь. У меня оставалось единственное утешение, единственная надежда — скоро я увижу Эдварда. Может быть, оказавшись рядом с ним, я смогу найти решение, которое сейчас ускользало.
Зазвонил телефон, и я вернулась в гостиную, немного стыдясь за свое поведение. Оставалось лишь надеяться, что мои заступники не обижаются и понимают, как я благодарна им за все принесённые жертвы.
Элис разговаривала по телефону — быстро, как всегда. Против обыкновения, Джаспера в комнате не было. Я взглянула на часы — 5.30 утра.
— Они уже в самолёте, — сказала Элис. — Прилетают в 9.45, — ещё несколько часов в нетерпеливом ожидании его приезда.
— Где Джаспер?
— Выписывается из гостиницы.
— Вы не останетесь здесь?
— Нет, переселимся поближе к дому твоей мамы.
От этих слов мне стало нехорошо.
Но тут, отвлекая меня, снова прозвенел телефон. Кажется, Элис удивилась, а я уже шла к ней, с готовностью протягивая руку за трубкой.
— Алло? Она здесь, — она отдала мне мобильник и шепнула: — твоя мама.
— Алло?
— Белла? Белла? — в голосе звучали знакомые интонации, которые я тысячи раз слышала в детстве, когда слишком близко подходила к краю тротуара или терялась из виду в толпе. Панические интонации.