Сундук с проклятием. Чаша из склепа (сборник)
Шрифт:
– А узор здесь при чем? – уточнила девочка. Пашкино сновидение поразительно напоминало ей одно из своих.
– Так нитки были сплетены как этот узор! Как сейчас помню!.. А, еще вспомнил: на груди у тебя еще крестик был. Огромный, как могильный крест!
– Действительно, приснится же такое! – задумчиво проговорила Алина.
– Вот я и говорю: чушь! И толковать тут нечего! – решил Пашка.
Тем временем ребята дошли до Пашкиного дома.
– Ты давай лечись! Как выздоровеешь, заходи в гости! – сказала на прощание Алина.
– Да я почти здоровый! – воскликнул Пашка и снова закашлялся. –
– Хорошо, зайду! – неожиданно для себя согласилась девочка. – Только попроси маму мне не так много чая с вареньем давать.
– А тебе что, не понравилось? – забеспокоился Пашка.
– Наоборот, очень понравилось! – поспешила успокоить его Алина. Впрочем, ее слова были правдой. – Но если я буду столько есть, обязательно растолстею.
– Это не страшно! – решил мальчик. – Тебе немного поправиться не повредит.
– Вот уж спасибо! – девочку такая перспектива не прельщала.
– Да не за что! – простодушно ответил Пашка.
– А что, я, по-твоему, слишком худая?
– Да нет, нормальная. – Пашка внимательно осмотрел ее фигуру, словно видел впервые. – Да ты не волнуйся! Вот я это варенье всю жизнь ем, а видишь, какой худой!
– Ладно, успокоил! Выздоравливай! – Алина помахала рукой на прощание и зашагала по улице. Ей о многом сегодня предстояло подумать, поэтому она хотела некоторое время побыть в одиночестве.
В конце улицы девочка обернулась и увидела, как старушка из церкви, ее утренняя собеседница, что-то оживленно втолковывала Пашке. Она размахивала руками, словно небольшая мельница, и периодически указывала в сторону Алины. Первым побуждением девочки было вернуться и спросить, в чем же дело, но она сдержалась и пошла своей дорогой. Общаться с полупомешанной бабкой, считающей ее ведьмой, не было ни малейшего желания.
Алина сочла, что разговоров с местными жителями для нее сегодня более чем достаточно. Но на обратном пути, как нарочно, ей повстречалось множество «аборигенов», причем все больше пожилого возраста. Наша героиня никогда не отличалась излишней мнительностью, но на этот раз ей казалось, будто все эти люди специально вышли на нее посмотреть (неужели утренняя собеседница успела по всей деревне растрезвонить?). Девочка машинально здоровалась и все ускоряла шаг, так что до дома добралась едва ли не бегом.
Рассердившись на свою слабину, Алина отругала себя за то, что не воспользовалась случаем попытаться узнать побольше, а вместо этого, ни с того ни с сего сбежала от вполне миролюбивых с виду людей, которым было просто любопытно. Ведь это же не город, где нового человека не замечают; здесь, в сельской местности, каждый житель на счету. Однако она подумала, что бродить по деревне без необходимости, пожалуй, не будет. В конце концов, делать там ей было особо нечего. А ощущать себя объектом праздного и, вероятно, недоброжелательного любопытства – приятного мало.
Дома, после обычных дел, она, помимо ставшей традиционной вышивки, занималась изучением орнамента на своем ключе-крестике, а также на канве и сундуке. Странное дело: стоило ей попытаться сосредоточиться на узорах, как ее внимание загадочным образом уходило, рассеивалось, причем до такой степени, что, если бы ее попросили хотя бы приблизительно воспроизвести орнамент, не глядя на него, девочка едва ли справилась бы с этим нехитрым заданием. Она легко распознала бы этот узор из тысячи, но ни за что не смогла бы его описать.
Эта странность окончательно расстроила Алину. День сегодня явно не задался. В довершение всех неприятностей она умудрилась уколоть палец иглой и испачкать вышивку кровью. Палец, причем тот же самый, что был уколот несколько недель назад, долго ныл, мешая взяться за дело как следует.
Во сне Алина увидела себя в образе ведьмы. Она собиралась выполнять какой-то колдовской ритуал, но долгое время сама не могла понять, какой именно. При этом девочка-ведьма испытывала такое злорадство, которого не ощущала никогда в жизни. Наконец она поняла, что собирается делать. В куклу, изображающую какого-то человека, нужно было воткнуть иглу. Алина слышала о таких колдовских ритуалах. Вот только ее иголка оказалась отчего-то с ниткой, как при вышивании. Девочка не могла понять одного: кто тот несчастный, которому она желает столько зла? В какой-то момент ей показалось, что она начинает узнавать этого человека, но в этот момент так испугалась собственных действий, что проснулась с криком: «Нет!»
Некоторое время Алина лежала в холодном поту. Ее сердце стучало так громко, что за его биением она не слышала почти ничего. Пальцы оказались крепко сжаты, причем правой рукой она изо всех сил стискивала иголку с ниткой, точь-в-точь такую же, как во сне. Уколотый накануне палец немилосердно дергался.
Поспешив избавиться от ненужного и в этот момент даже опасного орудия труда, девочка попыталась восстановить подробности сна. В первую очередь его последние мгновения. Она никак не могла вспомнить, кому принадлежала кукла, хотя была совершенно уверена, что успела узнать этого человека. К тому же никак не удавалось понять, нанесла ли она укол или же в последний момент сумела остановить руку с иголкой? Почему-то это показалось ей очень важным, ключевым, хотя девочка и не могла объяснить, почему придает этому такое значение.
Постепенно Алина приходила в себя и успокаивалась. Стояло раннее утро. Девочка подосадовала на то, что так рано проснулась в выходной день, и подумала, что теперь ни за что не уснет. Однако, сама того не замечая, очень быстро погрузилась в дремоту, переросшую в крепкий сон, прошедший на сей раз, на ее счастье, без сновидений.
Проснулась Алина поздно, причем совершенно не чувствуя себя отдохнувшей. Голова болела, а тело ломило так, словно она вчера целый день занималась тяжелой работой или спортом. Подниматься с постели совершенно не хотелось.
– Хорошо же ты сегодня поспала! – заметила вошедшая мама.
– А вы с папой уже позавтракали? – поинтересовалась девочка.
– Уже?! – рассмеялась мама.
Алина поглядела на часы и ахнула: был уже первый час дня. Так поздно она не вставала даже на Новый год. Решив, что ее странное состояние вызвано слишком долгим сном, который, как известно, не многим лучше недосыпа, девочка вскочила с постели. Было обидно потерять большую часть дня. Тем более что вечер предстояло провести в дороге, а скорее в пробках.