Супердвое. Версия Шееля
Шрифт:
Что могли скрывать эти сентиментальные, переполненные болезненными подробностями послания?
«29 сентября 1942 года
Рудольф Гесс – Карлу Хаусхоферу
Естественно, мое нынешнее положение не из приятных. Но в военное время люди часто попадают в ситуации не очень приятные. Дело не в этом! В чем дело, ты, безусловно, знаешь – но в этом плане можешь быть совершенно спокоен!
Полагаю, ты получил письмо, которое я тогда (в мае 1941) оставил для тебя нашему другу Пинтшу. Совершенно согласен, что было не очень логично придавать такому письму более легковесный тон (чтобы смягчить удар), чтобы потом вложить в него копию более серьезного письма фюреру. Но с тех пор прошло уже больше года, и вы все свыклись с тем, что произошло!
Я часто думаю о семинаре с покойным Биттерауфом и о том, что читал о Гнейзенау. Ты заинтересовался этим, как интересовался всем, что волновало меня.
Пусть волны в бурю завывают,
Жизнь иль смерть тебе суля,
И выкинут без сил на берег,
Оставайся все же капитаном своего корабля.
Бесспорно, я разбит. Но также бесспорно и то, что я был капитаном своей судьбы. VW*. (сноска: Так в семье Гесса обозначали смех .) Поэтому мне не в чем себя упрекнуть. VW. Во всяком случае, я рулил. Ты не хуже меня знаешь, что компас, которым мы руководствуемся, испытывает воздействие тех сил, которые работают независимо от нашей воли.
Пусть они будут благосклонны к тебе в грядущем году!
Всегда твой. Р. Г.
Пожалуйста, позвони в Харлахинг (сноска: дом в котором жила Ильзе Гесс, сохранившая его и после полета мужа. ) и передай, что со мной все в порядке».*(сноска: Цитируется по Пэдфилд П. Секретная миссия Рудольфа Гесса. – Смоленск.: Русич, 1999. С. 449)
Что могло привлечь внимание Петробыча в этих насквозь пропитанных обывательским мусором строчках? Чем могли заворожить вождя, обладавшего добротным литературным вкусом, «завывающие в бурю волны»?
Эта вопрос подспудно давил на меня, ведь от правильного ответа зависело мое будущее, если не жизнь. В любом случае, соавтор, у меня не было права на ошибку. Слишком глубоко забрались мои подопечные в нацистский курятник. Объем работы увеличился многократно и никого со стороны не привлечешь. Дело, сам знаешь, было на чьем контроле, вот тут и повертись.
Мой анализ перспектив, открывшихся перед «близнецами», Федотов в целом одобрил. При этом напомнил о необходимости проинструктировать наших разведчиков в том смысле, что их первейшей задачей является активный сбор сведений о работах, ведущихся в «Аненэрбе», а также оперативная информация о состоянии дел в верхушке рейха, для чего необходимо использовать Майендорфа, Штромбаха и, по возможности, Ротте. Кроме того, от Штромбаха следует потребовать передать ту часть архива абвера, к которой тот имеет доступ.
Оказалось, мы плохо изучили толстяка.
Негодяй сумел нанести ответный удар».
* * *
После того, как профессор Хаусхофер позволил снять копии с писем Гесса, 31 августа 1944 года его выпустили из Дахау. Через несколько дней в «Фёлькишер Беобахтер» появилось обращение, в котором приверженец геополитики утверждал:
« Каждый из нас в какой-то мере является актером на политической сцене мира. Даже находясь на самом скромном посту, ниспосланном нам богом, мы должны вносить свой вклад в формирование будущего нашего народа, если будем следовать за вождем.
Не будьте ограниченными!
Не идите на поводу у изменников типа Штауффенберга. Их попытки лишить нацию руководящего гения Адольфа Гитлера не имеют ничего общего с подлинными национальными интересами.
Германия проклянет их в веках!..»
«Берия откликнулся на этот позорный призыв в своей обычной манере.
— Неплохо отделали в гестапо эту буржуазную прощелыгу!..»
* * *
В «Анти–Дюринге» небезызвестного Фридриха Энгельса обнаружилась подборка копий последних донесений, поступивших в Центр от «близнецов» :
« … сентября Артист отправился в Швейцарию по линии Шелленберга с задачей снять копии с переписки Гесса с его престарелой теткой, фрау Эммой Ротхакер, проживающей в Базеле. При встрече Артист представился посланцем фюрера, поручившим ему сфотографировать письма, присланные Гессом.»
Первый
« Первому.
Копии писем Гесса необходимо выкупить. Посещение Артистом банка в Женеве подтверждаем. В настоящее время уточняем сумму, снятую объектом с личного счета. Зафиксирован контакт Артиста с представителем СИС в Женеве. Предупредите, он играет с огнем.
Желаем удачи.
Центр»
* * *
Из воспоминаний Н. М. Трущева:
« …мистика мистикой, дружище, но у любой, самой завиральной идеи всегда найдется реальный, вполне ощутимый довесок, с помощью которого можно выудить из подобной ерундистики вполне ощутимые политические выгоды.
Имей в виду, Петробыч досконально разбирался в этих вопросах. Он умел заглядывать далеко вперед. Этого у него не отнимешь. Сталин первым сумел разглядеть зловещий мир, который, как хищный зверь, поджидал нас после победы. Даже Берия, уж на что головастый руководитель, и тот закопался в повседневке, тем более, что контуры победы все «омче» вырисовывались на горизонте. А тут какой-то Хаусхофер и давным–давно выведенный из игры Гесс!
« …что касается Гесса, предысторию его авантюрного полета выложил Штромбах. Заломил такую цену, что на Лубянке охнули, однако никто не посмел возразить, так как дело, сам понимаешь, находилось на контроле у того, с кем не поспоришь.
Майор не подвел – выложил все без утайки. Проверка по другим источникам в целом подтвердила правдивость его версии. Эти источники теперь известны – например, знаменитый «Стэнли» (Ким Филби), успевший к тому моменту перебраться в СИС, и «Гомер» (Дональд Маклин) из министерства иностранных дел Великобритании.».
« …за пустоватой и вялой фразой борова насчет верности рейху, а не отдельным личностям, скрывалась история пятилетней давности, в которой простофилей выступил наш старый знакомый Рудольф Гесс, свихнувшийся на арийских добродетелях, а роли злодеев исполнили рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и заместитель фюрера по партии Мартин Борман. Кстати, Борман в ту пору служил у Гесса начальником канцелярии.
Эта история – хороший пример, как нужно обращаться с тайной, так что, соавтор, будь осторожен!