Суси-нуар. Занимательное муракамиедение
Шрифт:
Вечером в местной англоязычной газете мы прочтем, что какой-то концерн собирается вбабахать в это место 370 тысяч долларов и сделать из него международную туристическую конфетку. Ну что ж. Как говорится, дай бог, чтобы хоть наши дети…
Дети в количестве трех сопливых экземпляров находятся здесь же. Бегают привычно за японцами и всучивают им какие-то сахалинские значки.
– Презент? – спрашивает их Юми-сан.
– Презент, презент! – кивают цветы жизни. Завидев меня, опасливо отбегают в сторону, прячутся за ближайшим бугром и наблюдают за нами молча и исподлобья.
– А чего они так грустно смотрят? – не успокаивается сердобольная Юми-сан.
– Наверное, денег нужно дать, –
– А сколько дать?
– Наверное, пятьдесят рублей, – прикидывает практичный писатель. – Меньше на мороженое не хватит, а больше непедагогично.
– А если обидятся?
– Не обидятся.
– Но они же сказали «презент»! А денег не просили.
– Правильно. Ты же не в Индии. Русские не просят вслух, они гордые.
Вид с сопки на город, как всегда, обалденный. Долина окружена горами, а в ней, как в чаше, – город, подернутый утренним туманом. Туман образуется из огромных, красивых клубов белоснежного дыма, что расползается по всей долине с далекого загородного пустыря.
– Как красиво… – говорит Юми-сан. – А что это за дым?
– Это горит наша городская свалка, – поясняет Им-сан.
– Ух ты! – оживляется экстремал Цудзуки. – А можно нам туда съездить?
– На свалку?
– О да! Это очень интересно.
– Ну, завтра заедем, если хотите, по дороге на Холмск. А сегодня у нас город и музей.
Пожалуй, никакое другое сооружение на острове не вобрало в себя столько Истории, сколько Сахалинский краеведческий музей. Я понимаю, как по-лекторски скучно звучит для многих слово «музей». Но здесь другой случай. Если на свете бывают привидения, в этом доме их должно быть не меньше полусотни.
Здание построено в 1937 году японским архитектором в стиле «тэйкан» («императорская корона»), имеет черепичную крышу в стиле классического японского замка. Архитектурные особенности – окна-фонари в потолке, вход-портик, украшения-«кадзари» на крышах и скатах в японском стиле. Второго подобного сооружения в России нет.
Даже вспомнить страшно, что этакую красотищу сахалинские партбоссы 60-х собирались уничтожить как «остатки самурайской военщины». Слава богу, местная интеллигенция отстояла. Хотя было бы интересно узнать, каким способом коммуняки собирались сносить сию махину: конструкция здания – литая, и только сверху оно облицовано кирпичом. Любому школьнику в Южном известно, что «если на город упадет водородная бомба, на землю лягут все здания, кроме нашего краеведческого музея».
На первом этаже смотрим на карту острова, нарисованную японцами в 1808 году.
– А! Мамия-сан! – узнает Мураками. – Известная история, у нас даже кино такое есть. О том, как японцы впервые поняли, что Сахалин – остров.
Да уж, вспоминаю я: история и правда впечатляющая. Вплоть до начала XIX века японцы считали Сахалин полуостровом – хотя местные племена уверяли, что со всех сторон окружены водой. И вот в 1808 году два японских чиновника, Мамия Риндзо и Мацуда Дэндзюро, отправились на Сахалин составить подробную карту местного побережья. Высадились на юге острова и то на судне, то пешком отправились в разные стороны: один вдоль восточного побережья, а другой вдоль западного. За полгода они исследовали всю береговую полосу Южного Сахалина, а в следующем, 1809 году Мамия (в одиночку, зимой) обошел остров по периметру с севера –
– М-да, неплохо ребята прогулялись! – с уважением говорит Мураками. – Это вам не марафон бегать раз в полгода…
ХРОНИКИ СУШЕНОЙ КАРАКАТИЦЫ:
Мураками: А между прочим, то, что Сахалин – остров, открыл Мамия Риндзо. До этого даже русские думали, что это полуостров. А он, говорят, обошел весь остров по кругу и первый это доказал.
Ёсимото: Ну он ведь тоже не один это делал. Там его помощник с другой стороны шел, а потом они встретились. Половинка на половинку, так же?
Мураками: Понятно, в таких делах без помощи никак… Вон даже Цудзуки-куну в загранкомандировке ассистенты потребовались, что уж о Мамии Риндзо говорить! [78] (Общий смех.)
Цудзуки: О да, без таких ассистентов я бы пропал!
Ёсимото: Ну то есть он не один это делал, я к чему…
Мураками: В общем, они шли, а потом посередине встретились и вместе поняли, что это остров. Классно задумано, да? А представляете – отошел бы Мамия в кустики пописать, а его помощник раз – и мимо протопал… Вот был бы кошмар!
Ёсимото: И ведь даже мобильника нет, чтобы спросить: «Алё-алё! Ты сейчас где?»
Мураками: И пришлось бы им делать еще по полкруга на каждого…
78
Именно Цудзуки обычно пишет репортажи для журнала «Тайтл» – спонсора поездки всей троицы на Сахалин. Как правило, он ездит за границу в одиночку.
Вообще, чувствуется, Мураками много читал перед поездкой: историю сахалинской каторги, судьбы малых местных народностей и «японский» период развития острова (1905—1945) знает довольно неплохо.
– Значит, «гиляки» по-русски – «нивхи»? – уточняет он, вспоминая Чехова.
– Наоборот, – поправляет Им-сан. – «Гиляки» – это их русское название, сейчас уже не употребляется. Сами нивхи не любят, когда их так называют, это слово пренебрежительное.
– А «орочи»?
– Ороки, орочи, орочоны – это все тунгусские племена. Жили немного на Сахалине, но в основном на Амуре и в Китае немного. Да и тех уже тысячи две осталось. Очень похожи на североамериканских индейцев.
– Как и айны…
– Да. Но айны, наоборот, на материк не стремились особо. Вот они-то – коренные островитяне! Эти и в Японии, и на Сахалине, и на Курилах еще до нашей эры обитали. Монголы их били, китайцы били, японцы били. Только русские уже под конец не трогали. Здесь-то их больше нет, с местными жителями перемешались еще в начале ХХ века. Вот только на Хоккайдо еще и остались в резервациях.
– Так вот кому нужно Северные Территории возвращать! – осеняет Мураками. – Учредить на Курилах Айнскую республику, и дело с концом…
Классная мысль, думаю я. Осталось донести ее до Путина с Коидзуми. И пусть никто не уйдет обиженным.
Рынков теперь в городе три, хоть они и переходят практически один в другой, точно в каком-то запутанном коридоре: китайский, корейский и русский. На китайском толпа большая, качество среднее, цены высокие. На корейском толпа средняя, качество среднее, цены средние. На русском – как обычно: всего по чуть-чуть. Интересно, появится ли вскорости американский рынок? Или это сразу будет супермаркет из стекла и бетона с эскалаторами, скоростными лифтами и вертолетной площадкой на крыше?